Сердце океана - Робертс Нора - Страница 12

– Что так, если позволите спросить?

Он бы не позволил. В обычных обстоятельствах. Но он чувствовал, что задолжал ей объяснения.

– Мой дед почти не вспоминал свою семью и Ардмор. И Ирландию, если уж на то пошло. – С нетерпением ожидая, когда закипит кофе – господи, пожалуйста, поскорее! – Тревор достал необходимые для омлета ингредиенты. – Он был непростой человек, суровый. Как мне казалось, ему больно было вспоминать все, что он оставил на родине. Поэтому прошлое не обсуждалось.

– Понимаю. – «Но не совсем», – мысленно добавила Дарси. Трудно понять семью, в которой не обсуждается все, и зачастую с криками и руганью. – Ваша бабушка ведь тоже из этих краев?

– Да. И она подчинялась желаниям деда. – Тревор строго взглянул на Дарси. – Во всем!

– Полагаю, он был властным мужчиной, а властные мужчины часто неуживчивы и внушают страх.

– Моего отца можно назвать властным, но я не считаю его неуживчивым или устрашающим.

– Значит, вы вернулись сюда, чтобы помимо прочего своими глазами увидеть землю ваших предков.

– Помимо прочего.

Он ясно дал понять, что не хочет продолжать этот разговор. Похоже, она задела незажившую рану и, хотя с удовольствием поковырялась бы еще, решила сменить тему.

– Ну, ладно, раз уж мы здесь, может, поделитесь вашими впечатлениями о коттедже?

Тревор взбил яйца для омлета, налил себе первую кружку кофе. Напряжение, так раздражавшее его, немного отпустило.

– В факсе, который я послал маме, я назвал его прелестным, как на почтовой открытке.

– Факс? Странный способ общения сына с матерью.

– Сын и мать не пренебрегают современными технологиями. – Вспомнив о приличиях, Тревор налил еще одну кружку кофе и поставил ее перед Дарси. – Что может быть лучше в этом мире, чем домик под соломенной крышей в ирландской провинции, оснащенный всеми современными удобствами?

– Вы забыли о вашем личном привидении.

Его трудно было застать врасплох, но он чуть не опрокинул сковородку.

– Я бы не назвал ее своим личным привидением.

– Но это так, раз вы здесь живете. Красавица Гвен – фигура трагическая, и, хотя я глубоко ей сочувствую и высоко ценю романтичность ее истории, с трудом представляю, как можно тосковать – пусть даже по любви – веками и после смерти. Нужно жить полной жизнью, чего бы это ни стоило.

– Что еще вы знаете о ней?

– Пожалуй, то же, что и все местные. – Дарси с удовольствием смотрела, как ловко он готовит омлет. – Джуд знает больше, ведь она изучала эту легенду для своей книги, а кое-кто и видел Красавицу Гвен.

Тревор обернулся и взглянул на Дарси… нет, не с удивлением, настороженно.

– И вы?

– Думаю, я не из тех, на кого привидение стало бы тратить время. Может, вы увидите ее, она же здесь бродит.

– Мне вполне довольно вас. А как насчет второй половины легенды? Этот Кэррик.

– О, умный парень и ловкий. Гордость и вспыльчивость сыграли с ним злую шутку, а теперь, когда пришло время исправить ошибку, он готов пустить в ход все свои уловки. Вы случайно не обратили внимания на кольца Бренны – обручальное и свадебное? Во время работы она носит их на шее на цепочке.

– Я однажды видел, как парень чуть не потерял палец, когда электрическая пила зацепилась за его обручальное кольцо. – Тревор достал тарелки, ловко выложил на них омлет. – Какое отношение кольца Бренны имеют к легенде?

– Жемчуг – второй из даров, предложенных Кэрриком Гвен, слезы луны, которые он собрал в свой волшебный кошель. Жемчужину, что в кольце Бренны, Кэррик подарил Шону.

Тревор отвернулся за столовыми приборами.

– Щедрый парень.

– Насчет щедрости не знаю, но эту жемчужину Кэррик дал Шону на могиле Старой Мод. Первыми его дарами Гвен были бриллианты – сокровища солнца. Если вам интересно, поговорите с Джуд. Третьими и последними были сапфиры. Из сердца океана.

– Сердце океана. – Тревор с ослепительной ясностью вспомнил странный сон и снова уставился на свою ладонь.

– Красивая сказочка, думаете вы. Я бы согласилась, если бы она не коснулась моей семьи. Остался третий шаг, еще одна пара должна встретиться и поклясться друг другу в любви. – Дарси глотнула кофе, не отводя взгляда от Тревора. – Те, кто жил в этом коттедже после Старой Мод, стали шагом первым и шагом вторым.

Тревор вынул из тостера выпрыгнувший ломтик хлеба.

– Это предупреждение? Вы намекаете, что я избран третьим?

– Ну, это же очевидно. При всей вашей рассудительности в ваших жилах течет не просто ирландская, а та самая кровь, что текла в жилах мужчины, когда-то любившего женщину, которая жила здесь. Если бы разрушителя заклятья выбирала я, то, не сомневаясь, выбрала бы вас.

Обдумывая ее слова, Тревор достал из холодильника масло и джем, сел напротив нее.

– И такая рассудительная женщина, как вы, верит в заклятья?

– Верю ли я? – Дарси перегнулась к нему через стол. – Милый, да я их накладываю.

Ее глаза загорелись таким колдовским огнем, а губы изогнулись в такой странной улыбке, что Тревор без малейших колебаний поверил бы, что перед ним ведьма.

– В ваших чарах я не сомневаюсь, но неужели вы в самом деле верите в эту историю?

– О да. – Дарси спокойно взялась за вилку. – И если бы я жила под этой крышей, то хорошенько берегла бы свое сердце. – Она подцепила большой кусок омлета. – А некоторые еще верят, что если потеряешь сердце здесь, то навсегда.

– Как Мод. – Тревор встревожился больше, чем хотел бы признать. – Зачем вы мне все это рассказываете?

– Ха, я все ждала, когда вы спросите. Вы привлекательный мужчина, вы мне нравитесь. Еще один плюс, большой плюс для меня, и я не стыжусь говорить об этом – вы богаты. Очень возможно, я с удовольствием пообщалась бы с вами.

– Это предложение?

Дарси улыбнулась широко, обворожительно.

– Пока еще нет. Я говорю это потому, что, как уже упоминала, вы легко распознаете любое притворство. – Дарси отрезала от брикета кусочек масла. – С такой же легкостью, с какой этот нож разрезает масло. Я могу влюбиться, но не полюбить. Я пыталась. – На мгновение ее глаза затуманились, но она небрежно повела плечами и принялась размазывать масло по поджаренному ломтику хлеба. – Просто я на это не способна. Вряд ли мы предназначены друг другу судьбой, но если так, думаю, мы могли бы прийти к соглашению, которое устроило бы нас обоих.

Чуть не поперхнувшись, Тревор вскочил и подлил кофе в обе кружки.

– Мой бизнес предполагает знакомства с самыми разными людьми, но должен признать, что никогда не вел за завтраком столь странных разговоров.

– Тревор, я верю в судьбу, взаимопонимание, уважение и честность. А вы?

– Я верю во взаимопонимание, уважение и честность. Что касается судьбы, в ней я не столь уверен.

– В вас течет слишком много ирландской крови, вы просто не можете не быть фаталистом.

– То есть вера в судьбу заложена природой?

– Разумеется. И несмотря на это мы, ирландцы, сохраняем оптимизм и сентиментальность и полны мрачных и волнующих суеверий. Что касается честности, – глаза Дарси весело сверкнули, – она субъективна, зависит от точки зрения, от обстоятельств, от представления о выгоде, но в итоге что может быть лучше хорошо рассказанной истории? Однако я думаю, вы высоко цените честность, поэтому не вижу ничего плохого в том, чтобы сказать: если вы влюбитесь в меня, я, пожалуй, вам позволю.

Тревор с наслаждением допил свой кофе, полюбовался Дарси.

– Я пытался влюбиться. У меня не вышло.

Впервые в ее лице промелькнуло сочувствие, она накрыла ладонью его руку.

– Мне кажется, что не уметь спотыкаться так же болезненно, как падать.

Тревор взглянул на их соединенные руки.

– О, Дарси, какая мы печальная пара.

– Разве не полезно знать себя и свои недостатки? Придет время, и хорошенькая девушка привлечет ваш взгляд, ваше сердце выпрыгнет из груди и упадет к ее ногам. – Дарси пожала плечами. – А пока я не стану возражать, если вы потратите часть вашего времени и ваших немалых богатств на меня.