Название игры - Робертс Нора - Страница 12

—К вам это, слава богу, не относится.

Лазанья была щедро полита сыром и приправлена специями. Джоанна решила переключиться на еду:

—Вкус просто бесподобный! Это по рецепту вашей мамы?

—С некоторыми отступлениями. — Так, значит, отец — запретная тема. Он готов не затрагивать ее — по крайней мере, сейчас. — А как насчет самого шоу? Что помогло его созданию?

—Грипп. — Она снова непринужденно улыбнулась и взяла еще кусочек хлеба.

—А можно поподробнее?

—Пару лет назад я подхватила грипп, притом заболела достаточно серьезно. Пришлось целую неделю пролежать в постели. Читать я не могла, глаза тут же начинали болеть, и потому

часами лежала перед включенным телевизором. Так я подсела на игровые передачи. — Она не стала возражать, когда Сэм вновь наполнил ее бокал. У этого сухого вина был очень мягкий вкус. Джоанна, в свою очередь, знала свою норму, чувствуя, какой глоток должен стать последним. — Вы знаете, сразу как-то начинаешь втягиваться в игру и сопереживать тем, кто играет. Через какое-то время возникает желание за них болеть, сопереживать, помогать им. Когда кто-то побеждает, начинаешь, сам того не подозревая, бурно радоваться за него или нее. При этом у тебя преимущество: дома ты сам себе кажешься умнее, ибо не испытываешь никакого давления. Такое вот милое ощущение, не без самодовольства.

Пока она говорила, он не сводил с нее глаз. Сейчас она оживилась и стала почти той же, что носилась по студии, проверяя, все ли на своих местах.

—Значит, после того случая с гриппом вы решили создать свою игру?

—Что-то вроде того. — Джоанне вспомнилась ее попытка прорваться в кабинет руководства телеканала и как ей потом все-таки пришлось обратиться к отцу за помощью. — В любом случае у меня была концепция, а также некоторый опыт в этом деле: я сделала пару документальных фильмов для некоммерческого телевидения и даже работала над специальным выпуском в прайм-тайм. И мы, чуть-чуть задействовав связи, получили пилотный выпуск игры. А теперь нам осталась пара позиций до вершин рейтингов, и я жду, когда получу разрешение на показ в вечернем эфире.

—И что тогда?

— Увеличится количество зрителей передачи. Добавятся дети, которые к тому времени уже сделали уроки, и люди, пришедшие с работы, которые с удовольствием расслабятся хотя бы на полчасика. А наша прибыль возрастет. Приложи больше усилий — все затраты окупятся сторицей.

Джоанна с удивлением обнаружила, что ее тарелка уже пуста. Обычно она ела очень мало и под конец еле ковыряла остатки, с нетерпением ожидая, когда же закончится трапеза и можно будет встать из-за стола.

—Хотите еще?

—Нет, спасибо. — Рассматривая его, она взяла бокал с вином. — Я знаю, что проиграла пари, но у меня такое чувство, будто в итоге в выигрыше осталась я.

—Еще неизвестно, кому повезло больше!

Становилось темно. Вот так оно и есть. Единственный комплимент, пусть даже импровизированный, — и она растаяла. Увидев это, Сэм встал с места и протянул ей руку.

—Давайте прогуляемся? Насладимся лунным светом?

Не нужно быть невежливой, уговаривала себя Джоанна. Она терпеть не могла, когда становилась нервной и раздражительной из-за каких-то мелочей.

—Согласна, — отозвалась она. — Я никогда прежде не была на ранчо просто так, только во время натурных съемок.

Он завернул остатки хлеба и протянул ей.

—Мы пойдем к пруду. Вы покормите уток.

—У вас тут есть утки?

—Да, несколько таких откормленных экземпляров. — Обняв за плечи, он повел ее к пруду. Она была такой же, как окутавший их вечер, — тихой и дарующей надежду.

—А вот ваш Джейк из «Полукровки» позавтракал бы ими!

—Так вы видели мой последний фильм!

Джоанна тут же прикусила язык.

—Ой, так он был последним?

—Слишком поздно! Вам уже удалось потешить мое самолюбие!

Джоанна взглянула на него; улыбка у него была притягательная и легко вызывала у нее ответную улыбку. Уж очень легко он вызывал у нее хорошие чувства! Чтобы защититься от них, она оглянулась на дом:

—А дом очень красиво отсюда смотрится! Вы живете совсем один?

—В данный момент мне как раз нужно немного уединения. Конечно, есть люди, которые присматривают за домом, пока я работаю, да и пару раз в неделю приходит Мэй делать уборку. — Его рука скользнула вниз и тут же нашла ее ладонь. — Несколько раз в год приезжают мои родные, и все здесь становится с ног на голову.

—Сюда к вам приезжают ваши родители?

—Они, и еще мой брат и две сестры с семьями, многочисленные кузены. Уиверы — большое дружное семейство!

—Понимаю. — Но она не понимала этого. Могла только представить себе. И завидовать. — Они, должно быть, гордятся вами?

—Они всегда меня поддерживали, даже если считали, что я сошел с ума!

К пруду, расположенному в четверти мили от дома, вела хорошо утоптанная тропинка, идти по которой было очень приятно. Джоанна почувствовала едва уловимый цитрусовый аромат, затем — более сильный аромат воды. Лунный свет дорожкой скользил по водной глади, освещая также отросшую по щиколотку прибрежную траву. Почувствовав присутствие людей, к берегу подплыли несколько коричневых в крапинку уток.

—Я никогда не решался прийти сюда с пустыми руками, — признался Сэм. — Думаю, если я ничего не приносил, они бы пошли со мной домой.

Джоанна развернула льняную салфетку и отломила небольшой кусочек хлеба. Не успел он долететь до воды, как тут же был проглочен. Джоанна засмеялась тихим, радостным смехом, шедшим как будто из глубин ее сердца, Она тут же отломила еще и на этот раз замахнулась посильнее, так что увидела, как селезень молниеносно устремился к своей добыче.

—Мне всегда хотелось посмотреть на уток снизу, чтобы увидеть, как они перебирают лапками. — Она продолжала отламывать кусочки хлеба и бросать их в воду.

Утки группками плыли по направлению к добыче и боролись за нее, раздраженно крякая и не забывая поклевать соперников.

—Мы с мамой раньше ходили кормить уток. Придумывали им забавные имена и думали, сможем ли мы различить их в следующий раз. — Она с удивлением поймала себя на том, что в ней проснулось это воспоминание, и еще больше была поражена тем, что озвучила его. Рука, в которой она держала хлеб, сжалась в кулак.

—Когда я был маленьким, где-то в пяти милях отсюда был пруд, — отозвался Сэм, как будто не замечая перемены в ее настроении. — Летом мы приезжали туда на велосипедах, взяв с собой крекеры или что-нибудь еще, что удавалось украсть с кухни. Мы кормили этим уток — там была еще пара наглых лебедей — и сами время от времени падали в воду.

Джоанна оглядела водоем.

—Похоже, тут у кого-то есть семья.

Она посмотрела туда, куда, не отрываясь, глядел Сэм, и увидела, как по водной глади скользит утка, оставляя за собой длинную тень. Когда утка подплыла чуть ближе, Джоанне стало ясно, что тень — это вовсе не тень, а выводок пушистых утят.

—Ой, ну разве они не прелесть! — Она нагнулась, чтобы получше их рассмотреть. Малыши не отставали от мамы, совершая вечерний заплыв по прямой, как стрела линии.

—Жаль здесь темновато, — пробормотала Джоанна.

—Приезжайте снова, когда будет светло.

Джоанна оглянулась, удивленно склонив голову набок. В лунном свете он казался еще сильнее и привлекательнее, нежели имел право быть. Эти глаза — глаза, что неизменно привлекали женщин, темные, словно омуты. И сам он был таким: Джоанна, видя поверхность, не знала, что же в глубине. Отвернувшись снова, она продолжала крошить хлеб и бросать его в пруд.

Ему нравились ее волосы, обрамлявшие лицо, всего чуть-чуть не доходя до плеч. В них можно было бы запустить руки; они, наверное, мягкие, как ее ладонь, которую он упорно брал в свою, пусть она и неохотно ее протягивала. И у волос был такой же нежный аромат.

И кожа у нее, должно быть, такая же нежная, особенно на шее, под этой массой светлых волос. Ему вдруг безумно захотелось прикоснуться к ее коже, легонько провести по ней пальцами и насладиться ее трепетом.