Земля мертвых душ (СИ) - Горелик Елена Валериевна - Страница 11

Припасы, взятые в Зетисе с расчётом на две недели, угрожающе таяли. Овёс и сено лошадям можно было достать в любой деревне, а вот с продовольствием для людей возникла напряжёнка. Если бы мужчины время от времени не выезжали на охоту, стало бы совсем кисло. Из-за дождей и раскисшей дороги дневные привалы устраивали не на час, а на три. Как раз хватало, чтобы мужчины подстрелили что-нибудь питательное, а женщины и подростки собрали хворост и развели костры. Конечно, на сыром хворосте разводить огонь — ещё та морока, но на помощь приходила несложная бытовая магия. Это простецы вынуждены были покупать амулеты с огненными заклинаниями — сей товарец у меня, например, никогда не залёживался — а мы, колдуны, производили потребное на месте и совершенно бесплатно. Только одно меня беспокоило. Ведьмаки, несмотря на окрики Ульсы, стремились организовать свои костры подальше друг от друга. Следствие всё той же колдуньей неизмеримой «дружелюбности», чтоб её черти взяли. Нас вообще старались избегать. И у Дойлена репутация неважная, и я приблуда-иномирянка, и пацаны бездарные «выродки», и возница у нас беловолосый. Короче, эпатажная компания, мы умудрились выйти за пределы даже довольно широких ведьмацких взглядов, и потому чаще всего оказывались отрезанными от остального бомонда стеной отчуждения. Честно сказать, я не особенно по этому поводу переживала. До поры до времени.

Днепр этого мира был так же прекрасен, как и в нашем. Стремнины и выступающие на поверхности вершины скального ложа реки — пороги — придавали ему некое суровое очарование. Помнится, в этом месте находился город Днепропетровск, один из правобережных пригородов которого до сих пор назывался Лоц-Каменка. Когда-то там было село, в котором жили лоцманы, проводившие торговые суда сквозь коварные днепровские пороги. Рисковые были люди. Здесь таких не нашлось, или, что вернее, рисковую породу давно повывели, скормив артефакту. Здешний Днепр, судя по многочисленным мелким притокам, был немного полноводнее нашего, но ни единого судёнышка не виднелось от горизонта до горизонта. По волнам плавал только топляк да некрупные водяные орехи. Зато рыбы было — хоть засыпься. Слуги ведьмаков на каждой стоянке вылавливали то сонного сома, то щуку, то карпов, а мальчишки, дай им волю, полезли бы в холодную воду за раками, грозно шевелившими своими усищами чуть не у самого берега. Лис, внявший их мольбам и нытью, соорудил из ивовых прутьев и мотка бечёвки нечто вроде сачка. И, пока Дойлен уехал поохотиться, а я сушила заклинаниями хворост под импровизированным полотняным навесом, Энгит с Ингеном вовсю промышляли в тихой заводи. Когда я развела костёр и вскипятила воду, они приволокли полное ведро ракообразных и под чутким руководством Лиса принялись бросать их в котёл.

Хворост — ресурс, очень быстро расходуемый. Проще говоря, хорошо и быстро горит, но для нормального костра его нужно много. Того, что я натащила из лесу и насушила, хватило как раз для приготовления раков. Пришлось идти второй раз, теперь уже с коротким топориком и в компании Лиса — кое-где я приметила неплохой сухостой, с которого можно было бы обрубить ветки… Дождь, слава богу, прекратился, я откинула неудобный капюшон и наслаждалась звуками леса — шелестом мокрой осенней листвы, которую лениво перебирал ветерок, перекличкой птиц, тихим-претихим плеском крохотной речушки, протекавшей по дну неглубокого овражка. Отдалённые голоса людей казались чужеродными. То ли у меня настроение было такое…мизантропическое, то ли лес действительно намекал, что нам здесь не место, но мы старались заходить в поисках топлива не слишком далеко. Ориентиром мне служила та самая речушка, впадавшая в ту самую заводь, где мальчишки ловили раков. Мы достаточно быстро набрали нужное количество относительно сухих веток и пошли обратно. Лис, как опытный лесовик, прихватил с собой верёвку, увязал свою добычу на спину и шёл спокойненько, намурлыкивая какую-то песенку под нос. А я… Я как чистокровная горожанка, что называется, протупила. В руках охапка хвороста, за поясом топорик, а под плащом и курткой — кобура с «Макаровым», которую я приспособила носить не на поясе, а чуть ли не под мышкой. Пистолет мне немного мешал, но, во-первых, в большой ведьмацкой компании эта деталь костюма лишней быть не может, а во-вторых, я в лесу, дамы и господа. В самом настоящем лесу. С волками и кабанами. Дойлен как раз грозился забить кабанчика на ужин, а от волков наш колдовской табор каждую ночь ограждали магическим «забором». Так что пусть лучше будет немного менее удобно, зато немного более безопасно.

Лис учуял неладное первым. На то у него и слух почти как у рыжего тёзки. Он совершенно бесшумно сбросил вязанку со спины и схватился за нож. Ещё не понимая, что происходит, я присела. Аккуратно, стараясь не шуметь, свалила хворост под куст, запустила руку за пазуху и, не чувствуя собственных пальцев от страха, отстегнула клапан кобуры. Что случилось?.. Лис тихим охотничьим скрадом заскользил между деревьями. Стараясь и не отстать, и не шуметь, я помчалась за ним. Где-то через сотню метров я сквозь гул в ушах услышала голоса. Энгит и… какие-то неизвестные. Трое? Нет, кажется, двое.

— …неважно! В законе ясно сказано — смерть!

— Но это же просто игрушка! — Энгит. Это его ломающийся подростковый голос, в котором я в первый раз за всё время знакомства услышала страх.

— Плевать. Инер, где верёвка? Повяжем сопляков, и к магу. Награду получим. Казнит их, и дальше поедем.

Казнит? Мальчишек?!!

Лис наверняка подумал о том же. С рёвом, достойным Конана-варвара, дядька со спринтерской скоростью рванул вперёд. Я — достав пистолет — за ним. Молча… Так и есть: двое мужиков сомнительной наружности весьма грамотно теснили перепуганных братьев к кустам. А на воде качался игрушечный кораблик — грубо обструганная дощечка с палочкой-мачтой и парусом, сделанным из жёлтого кленового листа… За использование силы ветра — смерть через повешение… Мужики разом обернулись на рёв Лиса и схватились за рукояти мечей: нежданный защитник в их планы никак не вписывался. Так и есть: нанятые магом охранники, городское отребье, шваль. Меч у пояса — и они уже хозяева жизни. Меня они в расчёт не взяли. То ли не увидели из-за широкой спины беловолосого, то ли посчитали, что женщина им проблем не создаст. Оба выхватили мечи и бросились на нашего возницу… Я не думала о том, что шум драки привлечёт ненужное внимание. Просто вскинула пистолет, сняла с предохранителя и выстрелила в того, что был ближе. Курок оказался неожиданно тугим. Очень громкий сухой хлопок, облачко тонкого белого дыма — и мужика, получившего девятимиллиметровую пулю в грудь, отшвырнуло, как хорошим ударом. Он захрипел, забился на песке, пуская кровавые пузыри. Второй оказался смышлёным: в мире магии убойным амулетом никого не удивишь. Он резво сменил курс и бросился в кусты, но я выстрелила снова. Курок подался намного легче, чем в первый раз, потому выстрел прозвучал раньше, чем я рассчитывала. Убегавший отхватил пулю в спину и упал. Без движения. А пару секунд спустя Лис великолепно поставленными ударами ножа добил обоих. Хотя второму, по-моему, это было ни к чему.

В чувство меня привели бледные до синевы лица мальчишек, напуганных не столько своим «преступлением», сколько быстрой расправой над обидчиками. Сама не знаю, что произошло. Меня как в спину толкнули, и я подбежала к ним, уже не со страхом, а с тревогой.

— Целы? — выдохнула я.

— В-вроде да, — слегка заикаясь ответил Энгит. Парень косился на пистолет и боялся его ничуть не меньше, чем тех двоих. — Вы убили их…

— Убила, — ноги сделались как ватные, и я с тяжёлым вдохом уселась на валявшийся здесь лишённый коры ствол, давным-давно выброшенный на берег весенним половодьем и вросший в песок. — Убила… Надо тела спрятать, пока их не хватились.

— Не беспокойся, хозяйка, я этим займусь, — пообещал Лис, вытиравший лезвие своего жуткого ножика об одежду одного из убитых. — Ниже по течению нет никого, я их обберу и в водичку спихну, никто и не заметит. Вон там в стремнину затянет, и следа не останется. А потом на бережку подчищу.