Покоренный ее красотой - Джеймс Элоиза - Страница 10

Линнет никогда не встречала мужчину, которого она не могла бы настроить на добродушный лад. В конце концов, она научилась этому у настоящего виртуоза. Ее отец всегда пребывал в хорошем настроении, даже когда ему пришлось вышвырнуть из дома учителя французского дочери и выкинуть другого любовника жены из своей новой кровати.

Собственно, она могла бы привести убедительные аргументы в пользу этого брака и для Пирса Йелвертона тоже. Начать с того, что она никогда ему не изменит. Мужчина с его изъяном должен опасаться подобной возможности.

Пожалуй, она лучшее, на что он мог бы надеяться: красивая и добродетельная. Почти святая, если уж на то пошло.

Линнет встала и окинула взглядом комнату своей матери.

– Я скучаю по тебе, – сказала она, обращаясь к смеющемуся портрету на стене. – Я так скучаю по тебе. – Но слова надрывали ей сердце, и она поспешно вышла из комнаты.

Тем же вечером за ужином отец сообщил Линнет, что герцог Уиндбэнк ухватился за его предложение с недостойной поспешностью.

– Он явно слышал о тебе. Ты была права, Зенобия. Его ничуть не обескуражил небольшой скандал, связанный с Линнет.

– Линнет была предметом светских разговоров, – заметила Зенобия, – задолго до несчастливых событий прошлого вечера.

– Не поверишь, но его больше интересовало ее образование, чем внешность. Я сказал ему, что Линнет получила все необходимое образование, которое полагается светской девушке, и что она самая умная женщина из всех, кого я знаю. Кажется, это его удовлетворило. Не представляю себе, почему он не женился снова. Его жена давным-давно сбежала во Францию. И прихватила с собой парня.

– Чего еще ждать от француженки? – фыркнула Зенобия. – Он развелся с ней. По слухам, это обошлось ему в две тысячи фунтов стерлингов, но он так и не воспользовался своей свободой. – Она покачала головой. – За это время он мог бы наплодить целый выводок наследников.

– Чего я не люблю, так это одержимости, – сказал лорд Сандон. – Герцог просто помешан на монархии, если вас интересует мое мнение. Он сказал мне, что его прабабка с отцовской стороны состояла в близких отношениях с Генрихом Восьмым.

– Это не тот король, у которого было шесть жен? – поинтересовалась Линнет.

– И который убил их, – отозвалась Зенобия с явным удовольствием, взмахнув своей вилкой. – Совсем как Синяя Борода, не считая того, что все это правда.

– В любом случае Уиндбэнк счастлив, что в его жилах течет кровь Тюдоров, а теперь он получит кровь Ганноверов[4] через нашу Линнет, – сказал виконт, осушив бокал. Он выглядел намного бодрее, чем утром. – Хорошо то, что хорошо кончается. Когда-нибудь мы оглянемся на этот эпизод и посмеемся вместе.

Линнет не разделяла его уверенности.

– Полагаю, ты послала записку принцу, – сказала Зенобия, обращаясь к Линнет.

Линнет кивнула, хотя не сделала ничего подобного.

– Мы встретимся в Воксхолле сегодня вечером. – На самом деле она собиралась вздремнуть в карете, катаясь вокруг Лондона.

– В Воксхолле? – переспросила Зенобия, не веря собственным ушам. – Хорошо, если выдастся теплая ночь, но это довольно странное место для свидания. Он мог бы отвезти тебя в какое-нибудь королевское гнездышко.

– Пожалуй, – согласился виконт. – Но утром ты должна быть здесь, Линнет. Уиндбэнк желает познакомиться с тобой. Я сказал ему, что мы хотели бы отправить тебя в Уэльс как можно скорее. Не вижу смысла торчать в Лондоне.

В их семье ее мать всегда служила предметом осуждения за нарушение правил морали. Но порой Линнет казалось, что ее отец не менее аморален. В более жалком смысле, если уж на то пошло.

– Признаться, все получилось лучше, чем могло быть в любом другом случае, – продолжил ее отец. – В конце концов, Август никогда бы не женился на тебе, и на брачном рынке нет ни одного герцога в этом году. А Марчент когда-нибудь унаследует герцогскую корону.

– Линнет могла сделать лучшую партию, чем хромой недотрога, – возразила Зенобия. – Как я понимаю, герцог намерен получить специальное разрешение?

Виконт кивнул:

– Конечно. Он принесет его с собой завтра. И сегодня же направит посыльного в Уэльс, чтобы предупредить своего сына. Было бы странно обзавестись женой и ребенком без всякого предупреждения, знаете ли.

– Тебе нужно позаботиться о том, чтобы свадьбу сыграли, не откладывая, – сказала Зенобия, – на тот случай, если сегодняшнее посещение Воксхолла не даст желаемого эффекта.

– Ну, что касается… – начал виконт.

Линнет напряглась. Она миллион раз слышала эти нотки в голосе отца.

– Папа, ты просто не можешь отправить меня в Уэльс одну! – возмутилась она.

– Не хотелось бы поднимать болезненную тему, но тебе больше не требуется компаньонка, – уклончиво ответил отец. – Хотя мы, возможно, могли бы убедить миссис Хатчинс сопровождать тебя, если ты настаиваешь.

Зенобия прищурилась.

– Ты хочешь сказать, Корнелиус, что собираешься отправить свою единственную дочь в эти дикие места, не сопровождая ее?

– Сейчас не лучшее время, чтобы покидать Лондон, – заявил лорд Сандон, начиная сердиться.

– Мне тоже не слишком улыбается отправляться в такой дальний путь, особенно когда меня ожидает встреча со Зверем, – произнесла Линнет легким, но твердым тоном, в точности как это сделала бы ее мать. И чтобы у отца не оставалось сомнений в ее решимости, она устремила на него свирепый взгляд, которому научилась у своей тетки.

– Граф Марчент – жертва клеветы, – заявил виконт. – Мне рассказал об этом его отец. К твоему сведению, он блестящий врач. Если помните, его мать, сбежав во Францию, прихватила его с собой. Он получил там университетское образование. А затем вернулся, окончил Оксфорд и был принят в Королевский медицинский колледж в возрасте двадцати трех лет, что практически неслыханно. После чего отправился в Эдинбург и занимался там чем-то таким…

– Корнелиус, – сказала Зенобия, прервав его тираду, – даты, оказывается, трус.

– Я не трус! – огрызнулся виконт. – Просто у меня есть важные дела в городе. Состоится заседание палаты лордов, где требуется мое присутствие. Мой голос, да будет тебе известно, очень важен для исхода голосования.

– Ты жалкий трус, – повторила Зенобия. – Ты не желаешь ехать туда и предстать перед Зверем, хотя посылаешь свою дочь – свою беременную дочь – прямо в его пасть.

Линнет начала чувствовать себя как девица при дворе короля Артура, предназначенная на заклание огромной змее. Ее тетка превращала любое событие в мелодраму, хотя следовало признать, что нынешняя ситуация заслуживала некоторой драматичности.

– Ты отдаешь свою дочь на милость этого бешеного типа! – повысила голос Зенобия.

Удивительно, но виконт не дрогнул.

– Я уже принял решение. Я не поеду в Уэльс.

Линнет знала этот вкрадчивый тон. Он не поедет.

– Почему? – спросила она, опередив Зенобию.

– Я не желаю быть сводником для собственной дочери, – заявил виконт. – Возможно, я был рогоносцем, но не намерен усугублять позор, сводничая для своего единственного ребенка.

– Ты уже сделал это! – резко бросила Линнет. – Ты продал меня сегодня, солгав о ребенке, хотя все мы знаем, что я не в положении.

Челюсть лорда Сандона напряглась.

– Твоя мать никогда не говорила со мной в таком тоне.

Это действительно было так. Линнет не могла припомнить случая, чтобы голос Розалин утратил свои нежные, мелодичные нотки. Тогда как голос Линнет скрипел от гнева, которого она не смогла сдержать.

– Извини, что разочаровала тебя, папа, но это правда, независимо от моего тона.

– Правда состоит в том, что всех девушек, так или иначе, продают, – заявила Зенобия. – Но я действительно считаю, что тебе следует сопровождать бедную Линнет, Корнелиус. А что, если Марчент бросит на нее один взгляд и откажется жениться?

– Не откажется! – отрезал лорд Сандон. – Мы все это знаем…