Полечу в пропасть (СИ) - Коллинз Саманта - Страница 31

      Он посмотрел на меня исподлобья, и мне уже хотелось выкрикнуть: «да, я не так маленькая девчонка».

      — Ты осталась такой же, какой была в детстве, — задумчиво произнес парень, у меня едва не отвалилась челюсть. — Ты до сих пор умеешь постоять за себя.

      — Ну, извини, какая есть, — сказала я, стараясь не обращать внимания на его завораживающие, зеленые глаза.

      — Зачем? Можно задать тебя встречный вопрос? — спросил парень, и я полностью потеряла дар речи. Ещё несколько секунд я смотрела на него в упор и пыталась придумать ответ, который был бы самым убедительным в этой ситуации.

      — Я… Я… — неведомая волна захлестнула меня; ранее я всегда умела контролировать себя, в независимости от обстоятельств, но, похоже, это исключение.

      Адам уставился на меня, в ожидании ответа.

      — Я не говорила, что ты мне нужен.

      Он хмыкнул.

      — Ты же меня вспомнила, — сказал парень, я сначала не поняла, что он имел в виду. С этими обстоятельствами я совершенно забыла об амнезии, об аварии. Память будто вновь покидала меня.

      — Ты прав, — вздохнула я. — Ты всегда был прав. Я действительно скрываю свои чувства. Ты действительно мне нужен

      Парень был ошарашен этим признанием.

      — Ты прав, — повторила я, — я хочу уехать с тобой.

* * *

      Сейчас мы едем вперед. Я не спрашиваю куда, мне это совершенно неважно. Адам сидит за рулем, а я, тем временем, рассматриваю его.

      Когда я смотрю на него в свете солнца, мне кажется, что он ещё никогда не был так красив. Его глаза завораживают, а его сосредоточенное лицо тем более.

      Что-то я отвлеклась.

      — Я чувствую твой взгляд, — сказал он, из-за чего я невольно прыснула со смеху.

      И знаете, я не скучаю. Ни по родителям, ни по сестре, ни по своей школе, мне абсолютно всё равно.

      Я вижу перед собой Адама, и мне достаточно этого, чтобы понять, что я не одна. Что у меня есть опора. Что у меня есть мой любимый человек, которого я не устану ждать вечность, которого я не устану ждать всю свою последующую жизнь.

      От того, что он со мной, мне сразу становится хорошо. Я будто освобождаюсь, опускаю свои барьеры, и то, что ограничивало меня всё это время — исчезает, и я, наконец-таки, могу вздохнуть полной грудью, не боясь при этом, что не смогу скрыть свои чувства от окружающих.

      Я хочу жить, потому что знаю, что он

      и

      есть

      моя

      жизнь.

      — Почему ты ничего не спрашиваешь?

      — А что я должна спрашивать? — недоуменно спросила я.

      — Ну, например, куда мы едем… А вдруг я маньяк и хочу украсть тебя? — я рассмеялась с его предположения. — У меня есть одно местечко, — сказал он.

      — Местечко? — я игриво поиграла бровями.

      — Знаю, звучит глупо, — покачал головой Адам. — Но я уверен, тебе понравится.

      — Ты со мной, — обняв его, подумала вслух я, — что может быть лучше?

      Он притянул меня к себе, но не отворачивался от дороги. Не хотелось его отвлекать, да мне и этого не надо. Смотреть на его сосредоточенное лицо — это уже подарок. В нем всё идеально. Его русые, красивые волосы, мягкая кожа, алые губы, сильное телосложение. Но в нём внешность не главное. Такое чувство, что передо мной всё ещё тот двенадцатилетний мальчик, которого я полюбила.

      Я побежала. Мне страшно. Почему же всё так сложно?

      Рухнув на землю, я заплакала. Так хочется закричать, так сильно, чтобы весь мир услышал меня.

      — Дженн, это ты? — окликнул меня такой знакомый голос.

      Мне хотелось почувствовать себя в его объятиях, но я пронзительно закричала:

      — Оставь меня!

      Мне хотелось одиночества. Я должна быть в одиночестве. Не надо рассказывать ему о моих проблемах. Во всем виновата только я, не нужно, чтобы ещё и он знал об этом.

      — Дженн, — Адам подошёл ближе, я вытянула руки вперед, тем самым показывая, чтобы он не подходил. Но он ослушался.

      — Что случилось? — спросил он, в его голосе было сострадание и надежда на то, что я расскажу ему.

      — Адам, всё в порядке, — сказала я, — просто хотелось побыть одной, — продолжала отмахиваться я.

      — Ты плачешь, — он не спрашивал, он всего лишь утвердил это.

      — М-м… — я не могла этого отрицать, но мне всё равно не хотелось, чтобы он считал меня слабой. — Это просто эмоции, — я махнула рукой, словно плакать для меня — сущий пустяк.

      Но он знал меня намного лучше, нежели бы мне хотелось. Он знал о моих принципах, приоритетах, о моей мечте. А также Адам знал, что я никогда не плачу.

      — Ты же знаешь, что это не так, — заметил он, — родители опять поссорились.

      Я безмолвно ответила: «да», разрыдавшись ещё больше. Парень вздохнул и, сев рядом со мной, обнял меня.

      Адам знал, что я не хочу слушать его слова о сочувствии и о том, как он сожалеет. Он знал, что я просто хочу успокоиться. А его объятие — это единственное, что мне было нужно.

      Я посмотрела на него, сквозь пелену слёз. В его глазах не было ни жалости по отношению ко мне, ни сочувствия. Я увидела там любовь и ласку.

      Он прижал меня покрепче к себе.

      — Я боюсь, что они разведутся, — рассказала о своих догадках я, не удержавшись от всхлипа, — это так сложно. Я люблю их обоих.

      Ещё несколько секунд, и я готова опять заплакать, но он, словно предчувствуя это, поцеловал меня в лоб. Его губы избавили меня от боли.

      — Не бойся, Дженн, — успокаивал он, — ничего не бойся, — он убрал слезу с моей щеки, и я улыбнулась, почувствовав его прикосновения.

      Увидев мою улыбку, он не смог сдержать свою.

      — Когда тебе страшно, просто посмотри на небо, — посоветовал он, — раньше мы не были знакомы. И считай, что всё, что нас объединяло, это небо. Так что теперь, даже когда меня не будет рядом, а у тебя всё будет плохо — просто посмотри на небо, хорошо? И знай, что я тоже, пускай и не с тобой, но смотрю на небо.

      На миг я себе представила, каково мне будет без него. Не было достаточно красок, чтобы описать эту картину. Не было достаточно слов. Я не хочу быть без него. Я хочу узнавать мир рядом с ним, я хочу, чтобы он обнимал меня, точно так же, как сейчас, когда мне будет больно или страшно. Он мне стал родным, он мне стал всем.

      На миг я себе представила, каково мне будет без него. У него такое красивое лицо и зеленые глаза. При виде солнца он жмурится, а когда идет гроза, он выходит из дома, и мы оба, словно сумасшедшие, прыгаем по лужам, наслаждаясь этим днем. Мне нравится видеть то, как он смеется и то, как он хмурится. Мне нравится видеть его любым. Нравится видеть его в чуть старой одежде, в которой он обычно бегает по лесу. Нравится видеть его злым, когда я могу нечаянно ударить его или сказать что-то не то. Нравится видеть его с милыми ямочками на щеках, когда он улыбается.

      На миг я себе представила, каково мне будет без него. И сразу же поняла, что не представлю эту картину вновь.

      — Ты ведь не уйдешь от меня, правда? — спросила я. — Никогда?

      На его лице исказилась боль, но он быстро заменил это обыкновенной улыбкой.

      Улыбкой, ради которой я бы продала душу дьяволу, лишь бы увидеть его вновь.

      — Никогда, — слишком быстро сказал он, Адам всегда так делал, когда волновался.

      — Никогда, — повторила я, веря в это, — и я всегда буду рядом, Адам, — пообещала я, прижав его к себе.

      Я улыбнулась воспоминаниям. Это было ровно за день до того, как Адам уехал. Кажется, тогда я не плакала. Я просто посмотрела на небо. И я почувствовала его улыбку. Мне не было страшно. Да, я грустила и переживала, но не за себя, а исключительно за Адама.