Путешествие в страну мужчин - Климова Юлия - Страница 4
- Предыдущая
- 4/48
- Следующая
Он познакомился с Любой при невероятных обстоятельствах – в магическом салоне. Пыльные книги, мерцающие свечи, круглый стол, скатерть до пола, стеклянный шар на тяжелой мраморной подставке, запах сушеных трав… и жгучий взгляд темных глаз. Длинные кудрявые черные волосы, цветастая юбка… Цыганка. Тонкая, как тростинка, желанная, как мечта, терпкая, как черемуха…
И как его, серьезного, солидного бизнесмена, занесло в такое место? О чем он думал?! О чем? Об Ольге и Никите. Да, именно о средней дочери и ее молодом человеке. В тот момент невозможно было понять, какие отношения их связывают, вместе они или нет?
Дочери, дочери… сумасшедший дом какой-то! Умеют девочки преподносить сюрпризы!
Шурыгин переступил порог магического салона с наивным и отчаянным желанием узнать правду, но так и не смог задать вопросы, потому что сердце уж слишком громко стучало, сбивая с мыслей, потому что стеклянный шар переливался то синим, то бордовым светом, потому что свечи дрожали, а голова кружилась… И он сбежал («Извините, я нарушил ваш покой… я здесь случайно… извините») и уже на следующий день горько пожалел об этом. Душа ныла и не находила покоя, повсюду мерещились черные кошки, работа не клеилась, мелкие неудачи подстерегали на каждом шагу. Он должен был вернуться и еще раз увидеть Ее – просто так… Но Любы в салоне не оказалось, и прошли еще долгие часы и дни, прежде чем он смог ее увидеть. Но и вторую встречу он тоже вряд ли когда-нибудь забудет, особенно потому, что на этот раз сбежала уже Люба.
– Спасибо, – тихо произнес Петр Петрович.
Кому спасибо? Судьбе, которая скрестила дороги именно в этой точке, старой Раде – бабушке Любы, хозяйке магического салона, которая чуть-чуть вмешалась и чуть-чуть помогла, и самой Любе, подарившей ему робкую надежду на счастье. Она оказалась школьной учительницей, а не гадалкой или дипломированным магом… И еще спасибо одному человеку, имя которого Шурыгин из вредности не хотел называть.
Егор Кречетов. Но это отдельная история.
– Люба, Любовь… – Петр Петрович вновь дотронулся до телефона и улыбнулся. Он осмелился позвонить лишь один раз. Вчера. И пока список романтических подвигов на этом заканчивался.
– Здравствуйте, Люба…
– Здравствуйте, Петр Петрович…
Они сказали друг другу всего несколько слов, будто шли по тонкому льду и боялись ошибиться. Он спросил: почему она исчезла так неожиданно, она смущенно ответила: не знаю, так получилось, непривычная обстановка, много людей…
– Но мы еще встретимся? – с надеждой спрашивал он.
– Да, конечно, – отвечала она.
– Я все объясню… у меня три дочери – это так много… – путался он.
– Ну что вы, – мягко упрекала она, – это замечательно.
Вот из-за старшей дочери он чуть не потерял Любу. А кто еще мог во время танца рухнуть на пирамиду из бокалов? Только Андрей и Полина! Петр Петрович устало потер ладонью лоб. Та еще парочка… На презентациях, банкетах, фуршетах всегда приходится нервничать и оглядываться по сторонам – отчебучат они что-нибудь или обойдется? Честно говоря, редко когда обходится – не одно, так другое…
Не прекращая думать о вечной проблеме отцов и детей, Шурыгин вновь посмотрел на часы и нахмурился.
Где Катя?
Но все тот же безликий женский голос сообщил, что она, увы, по-прежнему недоступна.
– Контроль, нужен абсолютный контроль, – сердито буркнул Петр Петрович и нетерпеливо побарабанил пальцами по столу.
Оторвать взгляд от его крепких обнаженных рук было невозможно. И от обнаженных ног – тоже. Вот это мощь, вот это сила! А как он двигается, как злится, как улыбается… Катюшка мечтательно вздохнула и закусила нижнюю губу. Полина вышла замуж и укатила к Андрею. Ольга за считаные минуты собрала вещи и отправилась к Никите. Пора бы и ей уже начать с кем-нибудь серьезные отношения. Прошлые мимолетные увлечения не в счет. Так, ничего особенного – любовью и не пахло. А хочется именно любви! Самой настоящей!
Как у Полины.
Как у Оли.
И все же какие у него руки, какие ноги – как у голливудского актера! И длинная светлая челка волшебно подпрыгивает в такт движениям, а острый нос роднит его со Штирлицем. Ага. Ему бы пошла военная форма…
Катюшка чуть съехала с пластикового кресла вперед и деловито скрестила руки на груди. Бамц-бамц-бамц! Мяч стучал по раскрашенному полу в такт мыслям, а теплый ветерок невинного возбуждения уже щекотал шею. Бросок – пара метров полета – и мяч аккуратно вошел в корзину.
– Серега лучший, правда?! – радостно выпалила Светка, торопливо вынимая из сумочки косметичку. – Не то что наши молокососы-однокурсники. А баскетбол – его страсть! Я сюда два раза в неделю прихожу – поболеть, да и вообще…
– А сколько ему лет?
– Точно не знаю, двадцать девять, кажется. Я слышала, как препод по истории хлопал его по плечу и говорил, что скоро тридцать и все такое, мол, молодец, многого добился. Он раньше в сборной института числился, а теперь просто приезжает пару раз в неделю и играет с друзьями и нашими малолетками. По нему, кстати, и Оксанка с Маринкой сохнут. – Света наклонила голову набок и приподняла брови. – Только он их не замечает. Перекинулся парой слов, и все. А они-то, дурехи, почти месяц в спортзале дежурили, чуть не разругались вдрызг.
Катюшка села ровно, вынула мобильник из кармана джинсовой куртки и отправила его в сумочку – все равно разрядился и толку от него нет. Затем застегнула молнию и накрутила на палец рыжеватый локон.
– А как его фамилия?
– Романенко. А что, понравился?
Раздался свисток, редкие аплодисменты и едкие замечания победителей, а также короткие обещания отыграться в следующий раз.
– Не-а, – из вредности ответила Катюшка, резко встала и направилась к выходу. – Я домой.
Но взгляд настойчиво устремлялся в сторону баскетболистов. Сергей – хорошее имя, в книжках так обычно называют положительных героев. Вот бы представить его Полине (наверняка ахнет и поздравит с удачным выбором) и Оле (не придет в восторг, укажет на разницу в возрасте и вообще запретит думать о «мальчиках» на ближайшую пятилетку). В любом случае это было бы здорово! Интересно, как он целуется? Ладно… Глупые мысли… «И все бы мне завидовали», – коротко улыбнулась Катюшка и поправила на плече сумку.
– Эй! – раздался мужской голос, и она обернулась.
Пигалица и первая факультетская сплетница Светка стояла рядом с Сергеем, и ее лицо светилось приторным самодовольством.
– Давай знакомиться, – предложил красавец баскетболист и в три шага преодолел приличное расстояние.
Катя автоматически выпрямила спину, убрала за ухо волосы и мило улыбнулась. В такие моменты она всегда вспоминала Полину и изо всех сил старалась походить на нее. А Полина какая? Смелая, решительная, красивая, уверенная в себе и сексуальная!
– Екатерина.
– Сергей.
– Отлично, – влезла Светка и округлила глаза, что означало: не будь дурой, вдруг он втрескается в тебя по самые уши. – Ну, я пошла, общайтесь… – Не удержавшись, она хихикнула и прикрыла ладошкой рот.
– До завтра, – ответила Катюшка, мысленно радуясь знакомству.
Полина, наверное, похвалит.
Оля, наверное, не одобрит.
Папа… Папе лучше вообще ничего не рассказывать.
– А я тебя здесь первый раз вижу, – улыбнулся Сергей.
– А я раньше и не оставалась на игру.
– Подбросить к дому?
– Да, – легко ответила Катя и кокетливо взяла его под руку.
Полина похвалит.
Оля не одобрит.
Папа?.. Папа не узнает.
Быть самой младшей в семье – сомнительное удовольствие. Конечно, тебя балуют, заботятся, усиленно любят, но и многое запрещают. Маленькая – и все тут! Никто и не вспоминает, что ей уже давно двадцать один год, что она не глупенькая девочка, обожающая сладости и газировку, а самостоятельная девушка, которая больше пяти лет пользуется косметикой, носит короткие юбки, читает любовные романы, смотрит мелодрамы и мечтает об обыкновенном принце. Желательно, конечно, на белом коне, но и на чем-нибудь другом тоже сойдет. Был у нее Лешка, был у нее Антон. Дураки! У одного в жизни все слишком просто, у другого – слишком сложно. Подруги целуются, обнимаются, расслабляются, когда родителей нет дома, а она, оберегаемая сестрами и папой, чаще бывает на светских приемах занудных VIP-персон, чем в ночных клубах или на приятельских вечеринках. О, если бы она хоть раз заикнулась о том, что не придет ночевать… Н-да-а… Ее бы убили. Сразу! Ольга бы завалила аргументами, засушенными до гранитного состояния, а папа накрыл бы волной такого гневного недоумения, что лучше и не начинать. Полина? Полина бы приободрила, но вмешиваться не стала: даже с ее легкими взглядами на жизнь «крошке Катюшке» еще рано отправляться в свободное плавание. Младшая в семье – это приговор.
- Предыдущая
- 4/48
- Следующая
