Криптономикон, часть 1 - Стивенсон Нил Таун - Страница 73

• Предыдущая
• 73/114
• Следующая

Однажды ночью он получил радиограмму и некоторое время ее расшифровывал. Потом сообщил Шафто новость:

— Немцы знают, что мы здесь.

— То есть как знают?

— Знают, что мы уже полгода наблюдаем отсюда за Неаполитанским заливом.

— Да мы тут меньше двух недель.

— Завтра они начнут прочесывать округу.

— Так сваливаем отсюда на хер, — сказал Бобби Шафто.

— Полковник Чаттан приказал ждать, — объявил Бенджамин, — пока не узнаем точно, что немцы знают.

— Но я знаю, что немцы знают, — удивился Шафто. — Ты сам мне сейчас сказал.

— Нет, нет, нет, — возразил Бенджамин, — пока не узнаем, что немцы знают, как если бы нам не было известно из радиограммы полковника Чаттана.

— Издеваешься?

— Приказы. — В качестве доказательства Бенджамин продемонстрировал расшифрованную радиограмму.

Как только село солнце, в небе послышался рев самолетов-разведчиков. Шафто был готов и позаботился, чтобы подчиненные тоже были готовы. Друзей он отправил разведать узкие места на пути отступления, а сам лег на спину и стал смотреть на самолеты.

Знает ли он, что немцы знают?

С самого утра два британских друга ходили за ним как приклеенные. Шафто наконец взглянул в их сторону и кивнул. Те живенько побежали в амбар. Через мгновение оттуда донесся лязг гаечных ключей.

Блядские самолеты заполнили все небо — довольно убедительная косвенная улика, что немцы знают. Поскольку Шафто ясно видел эти самолеты, он мог бы утверждать: знают. Однако Чаттан приказал не трогаться с места, «пока вас определенно не заметят», и понимай, как хочешь.

Один из самолетов проносился все ближе. Он летел совсем низко над землей, прочесывая за вираж узкую полоску. Когда самолет приближался, Шафто хотелось заорать. Бред какой-то. Хотелось пустить ракету и покончить с этим раз и навсегда.

Наконец, ближе к вечеру, Шафто, лежа на спине в тени оливы, смог пересчитать заклепки на брюхе немецкого самолета: «хеншеля» Hs-126[41], с одним стреловидным крылом над фюзеляжем (чтобы не закрывать нижний обзор) и огромным растопыренным шасси.

Один фриц сидел под стеклянным колпаком и вел самолет, другой, в очках, свесился из открытой кабины и поводил пулеметом на турели. Он только что не заглянул Шафто в глаза, потом похлопал пилота по спине и указал вниз.

«Хеншель» заложил крутой вираж и снова пронесся над их позицией.

— Готово. — Шафто встал и пошел к покосившемуся амбару. — Все! — крикнул он. — Исполняйте!

Друзья в кузове грузовика, под брезентом, орудовали гаечными ключами. Шафто взглянул в их сторону и увидел блестящие детали «виккерса», разложенные на куске чистой белой материи. Где, черт возьми, они раздобыли чистую белую материю? Наверное, берегли для сегодняшнего дня. И какого хрена они раньше не привели «виккерс» в порядок? Потому что им приказано собирать пулемет в спешке, в последнюю минуту.

Капрал Бенджамин замялся, одна рука на ключе.

— Сержант, вы уверены, что они о нас знают?

Все глаза устремились на Шафто. В последнее время он заработал репутацию человека, от которого можно ждать всякого.

Шафто повернулся на каблуках и прошел несколько ярдов до середины поляны. Слышно было, как бойцы подразделения 2702 пихаются в дверях, чтобы не пропустить зрелище.

«Хеншель» вернулся на новый заход и летел теперь так близко к земле, что можно было бы кинуть камень в фонарь кабины.

Шафто снял с плеча «томми», передернул затвор, упер приклад в плечо и дал очередь.

Некоторые ворчат, что у «томми», мол, недостаточная убойная сила, но Шафто явственно видел, как от мотора отлетела какая-то фигня. «Хеншель» почти сразу потерял управление. Он накренился, крыло встало вертикально, качнулся, перевернулся брюхом вверх, потерял и без того малую высоту и шмякнулся на оливы в какой-нибудь сотне ярдов от амбара, но не занялся огнем в ту же секунду — обидно, честное слово.

Среди бойцов наступила полная тишина. Слышались только точки и тире — капрал Бенджамин, получив ответ на вопрос, отправлял краткое сообщение. На этот раз морзянка была понятна: МЫ ОБНАРУЖЕНЫ ТЧК ИСПОЛНЯЕМ ПЛАН ТОР.

В качестве своего первого вклада в план «Тор» грузовик выехал из амбара и встал под деревьями. Бойцы залезли в кузов. Закончив, капрал Бенджамин бросил рацию и забрался следом.

В качестве своего первого задания по плану «Тор» Шафто несколько раз прошел по амбару взад-вперед, примерно по той же схеме, что самолет-разведчик. В руке он нес перевернутую канистру с керосином.

Вылив две трети керосина, он поставил канистру посреди амбара. Вырвал чеку, бросил гранату в керосин и выбежал наружу. Грузовик уже трогался. Ребята подхватили Шафто за руки и втащили в кузов. Он устроился сзади и с удовлетворением увидел, как амбар охватило вполне приличное пламя.

— О'кей, — объявил Шафто. — Нам предстоит убить несколько часов.

Все в грузовике, за исключением десантников, которые по-прежнему возились с «виккерсом», переглянулись, словно спрашивая: «Я не ослышался?»

— Э-э… сержант, — спросил наконец один. — Не объясните нам, в каком смысле убить время?

— Самолет прилетит не сразу. Приказ.

— Чего-то стряслось или?..

— Нет. Все отлично. Приказ.

Больше ребята допытываться не стали, хотя продолжали переглядываться. Наконец заговорил лейтенант Енох Роот:

— Вы, наверное, спрашиваете себя, почему нельзя было убить несколько часов сначала, а только потом засветиться и рвануть прямо к самолету.

— Ага! — Земляки и друзья дружно закивали.

— Хороший вопрос, — заметил Енох Роот таким тоном, будто знает ответ, и каждому в грузовике захотелось двинуть ему по шее.

Фрицы успели оцепить местность. Когда подразделение 2702 подъехало к первому перекрестку, фрицы уже лежали мертвехонькие, осталось только притормозить, чтобы рейдеры морской пехоты выбрались из засады и прыгнули в кузов.

Фрицы на втором перекрестке вообще не знали, зачем они здесь. Шафто, несмотря на множество лингвистических и культурных барьеров, понял: у вермахта свои накладки, кто-то кому-то чего-то не так передал. Подразделение 2702 открыло огонь из-под брезента и уложило фрицев на месте или разогнало по кустам.

С фрицами на следующем перекрестке этот номер не прошел: они перегородили дорогу грузовиками и легковушками, а сами засели сзади, выставив вперед дула. Дула, правда, автоматные. К этому времени «виккерс» был собран, откалиброван, настроен, осмотрен и заряжен. Сдернули брезент. Рядовой Микульский, угрюмый стокилограммовый английский поляк, открыл огонь из «виккерса» одновременно с фрицами.

В старших классах Бобби Шафто попал на профподготовку и большую часть времени провел в школьных мастерских. Само собой, ему иногда приходилось распиливать большие куски металла или дерева на меньшие. В мастерской были для этого разные пилы, похуже и получше. То, что заколеблешься кромсать ножовкой, можно разрезать электропилой. Опять-таки от определенных материалов маленькие электропилы нагреваются или их заедает и надо брать пилу побольше. Однако, даже орудуя самой большой электропилой, Бобби Шафто всегда чувствовал, что инструмент работает с натугой. Пила замедлялась, коснувшись материала, вибрировала, нагревалась, а если слишком сильно давить, могла и застрять. И вот однажды летом Шафто попал на лесопилку, где была пилорама. Вместе со сменными лезвиями, запчастями, ремонтным оборудованием и сводом инструкций она занимала целое помещение. Короче, настоящая инфраструктура — Шафто и не знал, что такое бывает. Сама пилорама была размером с автомобиль. Восьмизубые шестерни, крутившие лезвие, выглядели так, будто их сняли с паровоза. Чтобы изготовить полотно, надо было отмотать примерно полмили гибкой стальной ленты и соединить концы. Когда ты включал рубильник, земля начинала мелко дрожать, словно от приближающегося товарняка, а дальше лезвие медленно и неудержимо набирало скорость, зубья исчезали, превращались в поток адской энергии, натянутой между столом и механизмом. Про несчастные случаи с пилорамой рассказывали шепотом. И самое замечательное: пилорама не только разрезала что угодно быстро и хладнокровно, но и словно не ощущала этого. Она не чувствовала, что человек пропускает через нее бревна. Никогда не застревала, не перегревалась.

• Предыдущая
• 73/114
• Следующая