Все только хорошее - Стил Даниэла - Страница 25

• Предыдущая
• 25/91
• Следующая

Немного потанцевав с Джейн, Берни подвел ее к буфету и помог выбрать самые вкусные вещи. После этого он поставил девочку возле ее новоиспеченной бабушки и вновь пригласил на танец Лиз.

— Привет, — задрав голову, Джейн посмотрела на Руфь. — Мне очень нравится твоя шапка. Что это за мех?

— Это — норка.

Вопрос застал Руфь врасплох, но девочка ей тут же понравилась.

— Она очень подходит к твоему платью… А платье — к цвету глаз… Ты это знаешь?

Руфь не смогла сдержать улыбки:

— У тебя очень красивые синие глазки.

— Спасибо. Они такие же, как у мамы. А папа мой умер. Вот.

Девочка говорила, набив рот, и понять ее было весьма непросто. Руфь горестно покачала головой — легко было представить, как жилось Джейн и ее матери, пока в их жизни не появился Берни. Берни неожиданно представился Руфи эдаким благородным спасителем, примерно так же к нему должна была относиться и Лиз. Единственным человеком, который стал бы возражать против отведенной ему роли, был бы сам Берни.

— Мне очень жаль, — пробормотала Руфь, подумав о том, что она совершенно разучилась разговаривать с детьми.

— Мне тоже. Но зато теперь у меня есть новый папочка. Джейн гордо посмотрела на Бернарда, и в глазах Руфи появились слезы. Девочка перевела взгляд на нее.

— А ты теперь моя единственная бабушка.

Руфь охнула, немало смущенная тем, что девочка видит ее слезы, и легонько коснулась рукой плеча Джейн.

— Это очень даже хорошо. А ты — моя единственная внучка.

В ответ Джейн восторженно улыбнулась и схватила Руфь за руку.

— Я рада, что ты такая хорошая. А то раньше я тебя даже боялась. — Берни познакомил ее и Руфь только этим утром — в синагоге. — Я думала, что ты или старая, или злая, или еще какая-нибудь такая.

Руфь нахмурилась:

— Тебе чего-то наговорил Берни?

— Нет. — Девочка отрицательно замотала головой. — Он сказал, что ты удивительная.

Руфь тут же просияла. Ребенок был просто замечательным. Она потрепала девочку по головке и, взяв с подноса проходившего мимо официанта пирожное, подала его девочке. Джейн разделила пирожное на две части и одной из них угостила Руфь, которая с благодарностью приняла предложенное. Они так и держали друг друга за руку. К тому времени, когда Лиз отправилась переодеваться, они уже были друзьями. Увидев, что мать вышла из зала, и поняв, что это может означать, девочка безмолвно заплакала. Берни, заметив это, тут же поспешил к ней.

— Что с тобой, хорошая моя?

Его мать отправилась танцевать с посаженым" отцом. Берни склонился над девочкой и легонько обнял ее.

— Я не хочу, чтобы вы с мамой уезжали. Голосок ее звучал так жалобно, что сердце Берни готово было разорваться.

— Мы ненадолго…

Берни прекрасно понимал, что для такого ребенка, как Джейн, три недели — это целая вечность, но, увы, с этим он ничего не мог поделать. Заметив приближающуюся Трейси, Джейн заплакала еще горше. К ней подошла Руфь, и девочка прильнула к ней, как к своей давней знакомой.

— Господи! Что тут происходит?

Берни объяснил матери причину слез Джейн, и Руфь спросила у него уже шепотом:

— Почему бы вам не взять ее с собой?

— Я не знаю, как к этому отнесется Лиз… Все-таки это наш медовый месяц.

Мать взглянула на плачущего ребенка и снова посмотрела в глаза сыну:

— Неужели ты можешь себе такое позволить? Ты не считаешь, что все это время вы будете думать только о ней?

Берни улыбнулся.

— Мама, я тебя люблю.

Грех — вещь серьезная. Уже через мгновение он отправился на поиски Лиз, чтобы сказать ей, что он обо всем об этом думает.

— Но как мы ее возьмем? И вещи ее не собраны, и комната для нее не заказана!

— Все, что нужно, мы найдем… Если не будет комнаты, остановимся в каком-то другом месте…

— А если ее и там не будет?

— Тогда девочка будет спать вместе с нами. — Он заулыбался. — Медовый месяц у нас все равно будет — не сейчас, так когда-нибудь.

— Бернард Фаин… Что это с вами стряслось? — Лиз посмотрела на него с улыбкой, поражаясь тому, что ей посчастливилось найти такого замечательного человека. Сомнения, можно ли поступать так с девочкой, постоянно мучили и ее, теперь же, кажется, все встало на свои места. — Прекрасно. Но что же мы должны в таком случае делать? Бежать домой и собирать ее вещи?

— Чем быстрее, тем лучше.

Он посмотрел на часы и поспешил вернуться в зал. Там он первым делом поцеловал мать в щечку, затем попрощался с отцом и Полом Берманом, после чего взял на руки Джейн. В зал вернулась и Лиз. В новобрачных полетели рисовые зернышки. Джейн страшно перепугалась, решив, что Берни прощается и с нею, он же сжал ее покрепче и прошептал на ушко:

— Ты поедешь с нами. Только закрой глазки, чтобы в них рисинки не попали.

Джейн зажмурилась, блаженно заулыбавшись. Держа в одной руке ребенка и придерживая под руку Лиз, Берни направился к выходу. Их осыпали рисом и розовыми лепестками, это было удивительно…

Через минуту лимузин уже вез их в сторону Сан-Франциско. На то, чтобы собрать вещи Джейн — в том числе и все подаренные ей Берни купальники, — у них ушло не больше десяти минут. К самолету они поспели вовремя. В салоне первого класса оказалось одно свободное местечко, Берни поспешил взять на него билет, надеясь, что так же им повезет и в отеле. Джейн не уставала улыбаться. Победа! Она едет с ними! Сначала она устроилась на коленях у Берни, но уже через несколько минут перешла к матери и заснула у нее на руках. Берни склонился к Лиз и поцеловал ее в губы, стоило погаснуть лампам и начаться фильму.

— Госпожа Фаин, я люблю вас.

— Я люблю тебя, — ответила Лиз еле слышно, боясь разбудить ребенка. Она положила голову ему на плечо и задремала. Спала Лиз до самых Гавайев. Они провели ночь в Вайкики и на следующий день полетели в Кону. У них были забронированы два места в отеле «Мауна Кеа», но боги смилостивились над ними, и им удалось получить еще одну, смежную с их номером комнату. Впрочем, радость их была непродолжительной. Чудище поселилось Под кроватью Джейн и в «Мауна Кеа», поэтому девочка, как и прежде, спала вместе с ними на их широкой кровати. Весь медовый месяц они провели втроем, и это обстоятельство почему-то казалось им крайне забавным.

— Весной мы полетим в Париж, даю слово! Берни подкрепил сказанное, отсалютовав рукой, словно примерный скаут. Лиз расхохоталась.

— А если она снова начнет хныкать?

— Нет, нет… На сей раз этот номер у нее не пройдет.

— Поживем — увидим…

Стараясь не разбудить Джейн, Лиз потянулась к Берни и поцеловала его в губы. В конце концов, Джейн была неотъемлемой частью их жизни, и с этим нельзя было не , считаться. Они провели на Гавайях три замечательные недели и вернулись оттуда загорелыми, радостными и отдохнувшими. Всем своим знакомым Джейн говорила, что у них с мамой был медовый месяц. Поездка вышла действительно замечательной — забыть такое было просто невозможно.

• Предыдущая
• 25/91
• Следующая