200 дней на юг (СИ) - Кротов Антон Викторович - Страница 71
- Предыдущая
- 71/91
- Следующая
Сущность бесплатной гостиницы была такова. Заведовал ею какой-то белый мистер. Он действительно хотел с 1 января 2001 года предоставлять бесплатный ночлег всем желающим, но зато в баре, который был неотъемлемой частью гостиницы, цены были втрое выше нормальных. Поскольку «нумера» были ещё не готовы, нам дозволили поставить палатки на территории этого заведения, и так мы залипли на ночь в городе Ливингстоне.
Рассчёт хозяина удался: некоторые члены экспедиции, наслаждаясь бесплатным пристанищем, половину ночи предавались алкоголизму.
28 декабря, четверг. Прощай, Замбия!
Утром очень долго собирали палатки, принимали душ, готовили чай на кухне, затем ещё дольше ждали Олега Костенко, который, по своему обыкновению, весьма неторопливо собирал свой огромный зелёный рюкзак. Андрей и Кирилл поехали на водопад Виктория, ещё не посмотренный ими, а мы втроём, как и в прошлый раз, направились в Ботсвану. Паром через речку Замбези медленно перетащил нас на другой берег. Хотя контролёру мы предъявили не новый, а с прошлого раза билет, — выкидывать нас за борт он поленился.
Когда мы вошли в Ботсвану и добрались до уже знакомого нам поста у развилки, — как и в прошлый раз, успех автостопа нас не поджидал. Сдуру сели в машину явно таксического свойства, набившую кузов целой кучей людей; Костенко сел в кабину, мы с Шарлаевым — в толпе пассажиров, сзади. Мы уже чувствовали, что водитель может оказаться деньгопросом, и хотя предупредили его о нашей безденежности, — в его сознание эта информация не проникла.
Но стоило нам проехать 300 километров до посёлка Ната и выйти из этой набитой битком машины, как водитель проявил свои долгожданные деньгопросные свойства. У нас было плохое настроение, и мы передали его водителю, не выплатив положенной компенсации. Водитель увёз оставшихся пассажиров дальше, во Францисктаун, призывая все несчастья мира на наши неумудрённые жизнью головы. Наши головы действительно были неумудрёнными: за минувшие полтора суток мы умудрились дважды огорчить подвозящих нас водителей (был и третий, вчерашний водитель грузовика, который, правда, не огорчился). Мы стояли на трассе и мысленно ругали "глупых водителей", не объясняющих толково свою сущность, хотя, конечно, ругать нам нужно было исключительно самих себя.
Несчастья не замедлили явиться: все машины, проезжавшие мимо нас сегодняшним вечером, оказывались деньгопросными. Простояв часа три на повороте на Маун, мы легли спать, недовольные водителем, окружающей средой и друг другом.
29 декабря, пятница. Ботсваним помаленьку
В 5.40 утра мы уже вновь были на трассе, а минут через двадцать на позиции образовались и местные стопщики. Машины-деньгопросы принялись за развозку их. Ещё три часа над нами тяготело проклятие вчерашнего водителя, и только в 8.49 наконец автостоп сработал: толстый белый ботсванец, с белой дочкой и с чёрным слугой в белых, по колено, носках, ехал в Маун на своём джипе. По профессии водитель сей был мастером по установке антенн для сотовых телефонов (это в том числе и его стараниями все ботсванские трассы были утыканы вышками с антеннами, по одной вышке на каждые 20 километров).
Вдоль дороги, под деревом, прятались от полуденной жары трое слонов, и водитель подогнал машину поближе, чтобы мы могли пофотографировать этих животных. Когда же мы вылезли из машины и пошли потрогать слонов, водитель и его дочка стали нам кричать: скорее бегите! слоны вас съедят! от этих криков слоны испугались и убежали, а мы вернулись в машину.
Антенный мастер ехал сперва в Маун, где потратил час на брожение по магазинам (и мы тоже побродили отдельно от него). Маун оказался огромнейшим по территории, чрезвыйчайно разбросанным посёлком; народу там, наверное, никак не больше десяти тысяч человек, но длинный — не менее десяти километров вдоль одной улицы-шоссе! Несколько магазинов в самом центре и множество кемпингов и гостиниц, так как именно здесь, рядом с Мауном, разветвляется в пустыне и превращается в болото известная река Окаванго. (Эта река, исчезающая в пустыне, является местной достопримечательностью, и буружйские туристы, приезжающие сюда кататься на слонах и глазеть на крокодилов, готовы платить по 8000 долларов в неделю за проживание в некоторых роскошных местах.) Итак, пообедали в Мауне, и тут антенный мастер поехал в дальнейший путь, и провёз нас ещё немного, до деревни Тотенг, где мы расстались с ним.
Дорога от Тотенга до Ганзи не была ещё полностью асфальтирована.
Рядом, в лесу, прокладывали новую автотрассу, а здесь пока нас ожидала грунтовка. Нас (и ещё кучу народу) подвезли в плотно забитом кузове два бескорыстных индуса.
В вечерний час мы оказались вблизи Ганзи, где нас удивил тот факт, что на три километра вдоль трассы стояли фонари, освещающие эту трассу и окружающую пустыню. Правда, местность вокруг числилась как населённый пункт, но там было всего несколько домов на этих трёх километрах. Мы вспомнили, как в миллионной Лусаке не были ночью освещены даже многие центральные улицы, и ещё раз подумали, что ботсванцам некуда девать деньги.
В 22 часа мы завершили сегодняшний автостопный путь на развилке Канг/Ганзи/Намибия, на той самой развилке, где две недели назад мы застопили прямую машину до Виндхука. Сейчас для прямых машин было время слишком позднее (переход закрывался в 0.00), и мы, подождав для солидности ещё часок, поставили палатки. Тут собралась гроза, налетел ветер, и нам пришлось залезать поскорее в свои палатки, пока они не улетели в ночную тьму.
30 декабря, суббота. Бесплодное ожидание и наконец успех автостопа
Странно, но гроза не порушила палатки. В пять утра нас с Вовкой разбудил Костенко, сообщивший, что в сторону Намибии уже успели проехать три машины. Мы быстро собрались и присоединились к процессу автостопа; но, о странность, нам останавливались только локальные машины, едущие в ботсванские поселения Калфонтейн и Чарльз Хилл. Мы не знали, что Чарльз Хилл находится в трёх километрах перед границей, а то бы сразу поехали туда; но, находясь в позорном неведении, чарльз-хиллские машины мы прогоняли, ожидая прямые транспорты в соседнюю страну, а таковые не останавливались и проезжали, забитые, мимо.
Висели на одном месте свыше десяти часов, всё ожидая прямой машины, затем утомились ждать (запасы воды кончились) и поехали в Калфонтейн в забитом кузове. На повороте на Калфонтейн — оказалась оборудованная позиция: кран с водой, можно мыться, полоскаться, стираться! Но недолго мы наслаждались водой: нам застопилась новая машина, и ботсванец за рулём воскликнул:
— Я знаю, что вы хотите! Я довезу вас до границы!
В машине сей уже ехало два рюкзака с пенками и два их хозяина, молодые голландцы, парень и девушка. Они несколько лет проработали в Танзании в госпитале, близ посёлка Букоба и границы с Угандой, а теперь, наработавшись, пустились в путешествие по странам Африки до самой ЮАР.
На намибийской стороне границы нас подвёз кузов до Гобабиса (голландцы ехали платно, а мы — так, "в нагрузку"); оттуда, уже в вечерней тьме, мы поймали машину на пятьдесят километров. По пути волновались — успеем на Новый год или не успеем? Но следующая ночная машина, довёзшая не только до Виндхука, но и сквозь него до самой Отжиранги (ещё 80 км в нужную нам сторону), решила нашу судьбу. Хотя мы сильно замёрзли в кузове, но были рады: до Свакопмунда (места утренней стрелки) оставалось 289 км. Было два часа ночи.
31 января, воскресенье. Встреча в Свакопмунде и новогодние покупки
Как говорит молва, как встретишь тысячелетие, так его и проведёшь; простоишь всю новогоднюю ночь на обочине — так весь год (и тысячелетие) никуда и не уедешь. Мы хотя и не особо верим в эти теории, но было всё же приятно уехать в момент рассвета в нужную сторону.
Мы опоздали на полчаса. Кирилл, Андрей и Гриша валялись на травке возле здания свакопмундского почтамта и рассуждали о том, как поступить, если мы так и не появимся. К счастью, мы всё же соединились. Грил, прибывший в Намибию на несколько дней раньше нас, поделился с нами своими научными наблюдениями. По его словам, главный намибийский порт Уолфиш-Бей — самый русский город Африки. Там можно встретить неисчислимых русских моряков, бизнесменов, лётчиков. Даже капитан порта и лоцман — и те были русскими! Все пароходы с нашими соотечественниками были рыболовными, далеко не плавали, а ходили только вдоль намибийского, ангольского и юарского побережья.
- Предыдущая
- 71/91
- Следующая
