Сахарный павильон - Лейкер Розалинда - Страница 41

• Предыдущая
• 41/102
• Следующая

– Да, сир, они стояли на красного мрамора камине в золоченом кабинете ее личных апартаментов. Именно это делает их уникальными.

– В таком случае, мадемуазель, – с чувством сказал принц, эти вазы будут украшать мой личный кабинет в независимости от того, оставлю ли я их здесь или перевезу с Лондон. Я слышал, что ни один солдат не встретил свою смерть столь бесстрашно, как павшая под ножом гильотины последняя французская королева.

Судя по выражению лица Софи, Том мог судить, что принц окончательно ее очаровал. Будущий король Англии был способен на неимоверную доброту и щедрость по отношению к другим, порою рассказ какого-нибудь горемыки мог довести его до слез. Тем не менее, его высочество мог стать в равной степени безжалостным, самонадеянным и упрямым, когда на него находило подобное настроение. Все это весьма осложняло жизнь близких принцу людей.

Тому приходилось сталкиваться и с той, и с другой стороной характера Его Высочества, и тем не менее принц по-прежнему ему нравился. Том был рад тому, что принц не счел для себя оскорбительным общение с Софи. По завершении сделки принц разговорился с Томом по поводу лошадиных скачек: и Фоксхилла, и Его Высочество можно было частенько встретить на ипподроме. Софи молча слушала, и вскоре ей удалось понять, что дружба Фоксхилла с принцем коренилась прежде всего в сфере азартных игр, соревнований и различного рода пари, по-прежнему влекущих к себе наследника престола.

Когда Софи и Том вышли из Морского Павильона, Фоксхилл был в отличном расположении духа. Сделка оказалась более чем удачной, ему удалось найти соответствующего хозяина для этих шедевров, и, кроме того, принц дал ему отличную наводку на одну лошадку, что должна была принять участие в ближайших скачках в Ньюмаркете.

– Где же вам удалось отыскать эти вазы? – спросила Софи.

– Источник французский. Многие эмигранты утверждают, что готовы продать вещи из Фонтенбло или Версаля, однако исключительная красота этих ваз и впрямь заставила меня поверить, что они стояли в зеркальном зале, – Фоксхилл махнул рукой. – По правде говоря, у меня было такое чувство, что эти предметы чем-то уникальны. Такое в моем деле случается часто, но то, что они принадлежали королеве, мне даже в голову не могло прийти.

Софи украдкой бросила на него взгляд.

– Конечно же, по праву эти вазы сейчас должны принадлежать новому некоронованному королю Франции, хотя он, несчастный сирота, содержится в этой ужасной тюрьме, и некому его утешить.

– Зная принца Уэльского, я готов спорить, что, как только мальчик окажется на свободе, принц обязательно вернет ему вазы.

– Боюсь, что мальчика уже нет на этом свете, – тяжело вздохнула Софи. Том был того же мнения и на то у него были свои основания, в обсуждение которых он не хотел вдаваться.

– Я благодарен вам за вашу сегодняшнюю помощь.

Немного помолчав, она сказала:

– Полагаю, немало подобных сокровищ Франции проходят через ваши руки?

– Гораздо больше, чем вы себе можете предположить.

Она вздохнула.

– И каждое из них безвозвратно потеряно для моей Родины.

– Боюсь, что так. Когда я наконец открою здесь в Брайтоне свой магазин, вам, по крайней мере, удастся полюбоваться на некоторые из них.

– А вы уже подыскали подходящее помещение?

– Нет, но как только это произойдет, вы будете первой посетительницей моей лавки.

Когда они подошли в «Старому Кораблю», он вновь поблагодарил ее, и тут Софи вспомнила еще кое-что, касающееся этих ваз.

– Я как-то слышала, что это был личный заказ королевы севрской фабрике.

Том был явно доволен.

– Я обязательно сообщу об этом принцу во время нашей следующей встречи.

– В Ньюмаркете? – спросила, улыбнувшись, Софи.

– Совершенно верно, я намерен сделать там ставку на ваше имя.

– Но зачем?

Взгляд его зеленоватых глаз был необычайно нежен.

– Принц сказал мне, что там будет очень хорошая лошадка по имени «Фортуна». А разве не ее мы оба ищем? Прощайте, Софи, быть может, мы скоро встретимся вновь.

Вернувшись на кухню и одобрив работу, сделанную Джошем в ее отсутствие, она подумала, стоит ли ей идти в лавку Тома, если он ее откроет. Конечно, посмотреть на его коллекцию произведений искусства весьма любопытно, но стоит ли впредь испытывать судьбу, идя на сближение с этим человеком? Перехваченный в зеркале взгляд, подтвердил, что она с самого начала опасалась его не зря. Но он даже представить себе не мог, сколь упорно и безуспешно она пыталась избавиться от непреодолимого влечения к нему.

Сколь отличны были от этого ее теплые и нежные чувства к Рори, нисколько не выводившие ее из состояния душевного равновесия. И это было странно, что Рори со своей смертельно опасной работой представлял для Софи надежность и постоянство, в то время как преуспевающий делец Том символизировал ветреность и непостоянство.

В тот вечер, дабы успокоить вконец расшатавшиеся нервы, Софи перечитывала полученные от Рори письма. Он мало писал о своей работе, но тем не менее все, о чем он ей рассказывал, было ей крайне интересно. Каждое из писем, как правило, заканчивалось заверением в вечной любви и выражением надежд на будущую совместную жизнь. Убрав письма в ящик секретера, она подумала, насколько хорошо она его понимает. Ему уже было тридцать лет, а своего дома он так и не обрел. При его опасной работе, ему была необходима тихая гавань, семья, жена, которая всегда будет его ждать. Но могла ли она осуществить его мечту, когда ею правило неистребимое желание достичь высот мастерства в кондитерском деле, проставить славную марку Делькур, прославить навеки имя отца и посрамить тем самым кровавый режим, уничтоживший такое количество невинных жизней.

Захочет ли Рори разделить предназначенную ей судьбу? Софи сомневалась. Он как-то сказал, что ей надо открыть свою кондитерскую, но, быть может, при этом он представлял ее в красивом переднике, продающей сладости всей округе в какой-нибудь захолустной деревеньке, закрывающей свое заведение каждый раз, когда он будет возвращаться из очередного похода. Она улыбнулась. Милый Рори. Вряд ли он даст ей столь необходимые ей время и свободу действий. И хотя он и был так чуток, она и не думала, что ему когда-нибудь удастся понять ее мечты.

Именно Антуан обнаружил этот металлический предмет в саду у Клары, когда полез туда за случайно укатившимся мечом. Софи, выходившая из бани с полным тазиком постиранного белья, застала Билли и Антуана внимательно разглядывающими находку.

– Что это, Софи? – спросил Билли, протягивая ей найденную вещь.

Софи сразу же поняла, что это фонарь какой-то необычной конструкции с длинной узкой щелью, через которую должен был пробиваться свет. Но тут до нее окончательно дошло, что же это такое.

– Где ты это нашел?

– Это не я, это Антуан. В кустах около погреба.

– Это фонарь. Положи его обратно туда, где его нашли, Билли. Верно, матушка твоя пользуется им, когда достает из погреба варенье или картошку.

Мальчик сделал так, как она сказала, после чего продолжил игру с Антуаном.

Прибираясь в своей комнате, Софи раздумывала над находкой Антуана. Длинная прорезь на фонаре направляла луч света только в одну сторону, будь то берег или корабль, при этом фонарь во все стороны не светил. Рори частенько говорил о подобных предметах. Нет, сомнений быть не могло, то был фонарь контрабандиста. Но вот почему он оказался у Клары? Неужели любовник вдовы – один из разбойников? Судя по всему, фонарь был оставлен неумышленно. На всякий случай Софи еще раз сходила туда, где его оставил Билли, но фонаря уже там не было. Итак, теперь многое объяснилось. И те дорогие вещи, что были у Клары: золотые серьги и замшевые перчатки, ее страх перед сплетнями, отвращение к блюстителям порядка, постоянное желание убедиться в том, что Софи благополучно добралась до дома. Быть может, она просто хотела лишний раз убедиться, что ее постоялица шла не морем и не видела то, что в этот момент происходило на берегу. Осознав свое незавидное положение, Софи ума не могла приложить, как же ей все-таки поступить: сдержать данное вдове обещание или прислушаться к зову долга и помочь Рори. В конце концов, она решила при первой же подходящей возможности откровенно поговорить с Кларой.

• Предыдущая
• 41/102
• Следующая