Король (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 66

• Предыдущая
• 66/137
• Следующая

Грязь есть грязь.

Дернувшись назад, Трэз с шипением закрыл глаза, пытаясь насильно вытряхнуть из головы это дерьмо.

– Трэз?

– Прости, я... – Качая головой, он сосредоточился на ее грудях... и от ненависти к себе его замутило.

– Я просто...

В его мозг вцепилась еще одна женщина, та агент по недвижимости, которую он поимел в купленном складе: он представил, как она упиралась в стену, пока он трахал женщину сзади, и на ее пальце поблескивало кольцо.

– Прости, – прохрипел он. А потом опять начал качать головой... будто воспоминания были предметами, которые он мог спихнуть со стола сознания. – Я...

С молниеносной реакцией на смену пришла брюнетка, которая отсосала ему в его кабинете. Рыжая с блондинкой в уборной клуба. Тройничок со студентками, девушка-Гот на кладбище, официантка в «Сальваторе», фармацевт сегодня днем, когда он поехал за Мотрином¹¹⁶, барменша, женщина, которую он встретил в автосалоне...

Быстрее и быстрее, образы, как пули, летели одна за другой, стреляя по мозгу.

Он слез с Селены. Казалось странным и одновременно обоснованным то, что в его голове была лишь одна мысль: Тени были правы.

Секс с людьми загрязнил его тело.

И здесь и сейчас он расплачивался за это.

***

Сидя за кухонным столом, все, что Эссейл мог делать, это только смотреть на своих кузенов. Двое наемных убийц, наркоторговцев и головорезов не только вымылись перед трапезой, сейчас они откинулись на спинки стульев с такими лицами, будто хотели ослабить пояс своих брюк.

Когда бабушка Марисоль снова встала из-за стола, Эссейл покачал головой.

– Мадам, вы должны сами насладиться едой, которую так усердно готовили.

– Я наслаждаюсь. – Она подошла к кухонному столу и вернулась с хлебом. – Эти мальчики, им нужно больше есть. Они такие худенькие.

Такими темпами она превратит его помощников в... как там говорили, в диванных увальней?

И, вот неожиданность, хотя парни наелись до отвала, они взяли еще по одному кусочку домашнего хлеба и покорно намазали маслом.

Невероятно.

Эссейл перевел взгляд на Марисоль. Она сидела, склонив голову, и вилкой ковыряла еду. Она мало съела, но открыла баночку цвета меди, которую ей дала Док Джейн, и выпила одну серо-оранжевую капсулу.

Но не он один наблюдал за ней. Орлиный взгляд ее бабушки охватывал все вокруг: каждое движение вилки, каждый ее глоток из стакана с водой, все несъеденное ею за столом.

Марисоль, с другой стороны, ни за кем не следила. После эмоционального воссоединения со своей бабушкой она закрылась, не сводя взгляда со своей тарелки, а ее голос ограничивался «да» и «нет» касательно специй и приправ.

Она мысленно вернулась в место, куда он не хотел, чтобы она возвращалась.

– Марисоль, – сказал он.

Она подняла голову.

– Да?

– Хочешь, чтобы я показал тебе твою комнату? – Как только слова вылетели изо рта, Эссейл тут же посмотрел на бабушку. – Если вы позволите, разумеется.

Согласно старым обычаям, старая женщина была дуэньей Марисоль, и хотя он редко выказывал уважение к людям, было уместно оказать внимание женщине.

Бабушка Марисоль кивнула.

– Да. Я взяла ее вещи. Вот они.

И, конечно, чемодан на колесиках стоял в дверном проеме в комнату.

Когда бабушка вернулась к собственной тарелке, он мог поклясться, что заметил легкую улыбку на ее губах.

– Я просто вымоталась. – Марисоль встала и взяла свою тарелку. – Кажется, я могу проспать целую вечность.

Обойдемся без подобных заявлений, подумал Эссейл, вставая.

Марисоль поцеловала бабушку в щеку, сказала что-то на родном языке, и он последовал за ней, положив тарелки в раковину, а потом подошел к чемодану. Он хотел обхватить Марисоль рукой. Но не сделал этого. Однако он взял багаж, когда она потянулась за вещами.

– Позволь мне, – сказал он.

Девушка легко уступила, что подсказало ему, что ее все еще мучила боль. И, вставая впереди, он вывел ее к лестнице. Было два пути: один вел вверх в его комнату, другой уходил вниз, в подвал, где располагалось пять спален.

Бабушка и кузены жили на нижнем уровне.

Посмотрев через его плечо, Марисоль молчала, ее глаза слипались, плечи обмякли от усталости, которая была более чем просто физической.

– Я отдам тебе свою комнату, – сказал он. – Она уединенная.

Он не останется с ней. Ведь ее бабушка в доме.

Хотя именно там он и хотел находиться.

– Спасибо, – пробормотала она.

Прежде чем он понял, что делает, Эссейл усилием мысли открыл укрепленную раздвижную дверь, открывая взгляду отполированную лестницу из черного и белого мрамора.

О... черт.

– Датчики движения, да, – пробормотала она, ничего не пропуская.

– Воистину.

Поднимаясь по ступенькам, Эссейл старался не следить за движениями ее тела. Это касалось проявлением неуважения... особенно потому, что она хромала.

Но, Дражайшая Дева-Летописеца, он хотел ее как никого в жизни.

Его покои занимали весь верхний этаж, восьмиугольное пространство предоставляло обзор на триста шестьдесят градусов на реку, центр Колдвелла вдалеке, леса на западе. Круглая кровать с резным изголовьем была установлена прямо в середине комнаты под зеркальным потолком. «Мебель» из ореха вся встроенная – боковые столики, бюро, стол – ничего не стояло на пути стеклянных стен.

Ударив по переключателю у двери, он запустил механизм, шторы вышли из потайных отделений, протяженной волной закрывая окна.

– Для сохранения благопристойности, – сказал он. – Ванна в той стороне.

Он потянулся к дверному косяку и щелкнул другим переключателем. Освещение спальни было в кремовых и миндальных тонах, и оно дублировалось расцветкой мраморных полов, стен и столиков в уборной. Забавно, он никогда не думал о декоре в таком ключе, но сейчас он был рад, что преобладали успокаивающие тона.

Марисоль заслужила покой, заработанный в тяжкой битве.

Она обошла ванную, ее пальцы скользили по прожилкам мрамора, будто она пыталась обрести почву под собой.

Она повернулась к нему лицом.

– Где ты спишь?

Никогда он не испытывал сомнений касательно своего положения, но сейчас был вынужден прокашляться.

– Внизу. В комнате для гостей.

Она скрестила руки на груди.

– Наверху нет еще одной кровати?

Он ощутил, как приподнимаются брови.

– Есть раскладная кровать.

– Ты можешь остаться? Пожалуйста.

Эссейл прокашлялся.

– Ты уверена, что это позволительно, ведь твоя бабушка рядом?

– Мне так страшно, я одна не смогу уснуть.

– Значит, я с удовольствием выполню твою просьбу.

Он просто убедится, что все, что он сделает – это...

– Хорошо. Спасибо. – Она округлила глаза, посмотрев на джакузи перед окном. – Выглядит изумительно.

– Позволь, я наполню ее для тебя. – Он прошел вперед и покрутил медные вентили, полилась кристально-чистая и в перспективе горячая вода. – Она очень глубокая.

Не то, чтобы он лично пробовал.

– Там есть небольшая кухня. – Он открыл потайную дверь, показывая низкий холодильник, компактную микроволновку и кофейник. – Если ты проголодаешься, то провизия в этих шкафах.

Воистину, сама очевидность, не так ли?

Неловкое молчание.

Он закрыл небольшой шкаф.

– Я подожду внизу, пока ты принимаешь...

Марисоль сорвалась без предупреждения, ее плечи сотрясались от рыданий, она уткнулась лицом в ладони, пытаясь заглушить звуки.

У Эссейла не было опыта в утешении женщин, но он тут же подошел к ней.

– Дорогая моя, – пробормотал он, притягивая ее к своей груди.

– Я не могу это сделать. Не получается... я не могу...

– Не можешь что? Поговори со мной.

Приглушенный его рубашкой, ее ответ все же был достаточно четким:

– Я не могу притвориться, что этого не было. – Она подняла голову, ее глаза блестели от слез. – Я вижу это каждый раз, закрывая глаза.

• Предыдущая
• 66/137
• Следующая