Арлангур - Степанов Николай Викторович - Страница 21

• Предыдущая
• 21/78
• Следующая

Дух окинул взглядом застрявшего колдуна и понял, что тот уже на пути в мир иной.

– А я, собственно говоря, за вами, Ваше Высочество.

– Тебя прислал отец?

«Интересно, у Дербианта есть дети?» – подумал Еерчоп, подбирая ответ.

– Да. Он приказал надежно спрятать вас от подобных типов.

– Гердилина поедет со мной. – Мальчишеский голос перестал дрожать.

Дух подошел к принцу и впервые увидел его в профиль. Дорожный костюм плотно облегал стройную фигуру, в которой призраку что-то показалось странным.

– А ну, снимите капюшон, – приказал он королевскому отпрыску.

– Как вы смеете! – первый раз подала голос нянька, загородив наследника своей пышной грудью. – Король за подобную дерзость может и головы лишить.

– Ничего страшного, – невозмутимо отмахнулся дух. – На первых порах могу и без головы обойтись, а потом отращу себе новую. Пусть принц покажет лицо, иначе я могу подумать, что меня здесь дурачат.

Капюшон откинулся сам собой, открывая далеко не мальчишеские черты. Однако не на них сейчас обратил внимание разрушитель. Он стремительно бросился к наследнику, едва не сбив на своем пути дородную Гердилину.

– Твой? – В руке Еерчопа оказался длинный волосок.

– Мой, – сказала девушка. Такое лицо не могло принадлежать особе мужского пола, даже самого юного возраста.

– Быстренько прикрепи обратно и не роняй. – Дух еще пристальнее взглянул на собеседника и только сейчас сделал «великое открытие». – Ты девица?

– Да, – созналась она.

– А почему такая красивая? – еще сильнее удивился дух.

– Я не знаю, – смутилась дочь Бринста.

– Ладно, допустим. А сколько тебе лет, ты тоже не знаешь?

– Скоро будет семнадцать.

«Странно, – подумал Еерчоп. – Эти трое что, не знали о заклятии первого лица?»

– Ты точно из королевской семьи? – на всякий случай решил уточнить он.

– Да. Единственная дочь повелителя Далгании.

– Значит, являешься прямым наследником Его Величества. Я прав?

– Да, – неуверенно ответила принцесса.

– Тогда все нормально. Уходим через подвал.

– Варлок, ты не знаешь, что это были за люди? – спросил Арлангур, когда ученик с учителем вернулись на прежнее место.

«Тут самого себя толком не знаешь», – мысленно хмыкнул остроухий хищник, а вслух произнес:

– Раньше я таких точно не встречал. Хотя уверен, в этот лес они пришли за тобой. Вот только ума не приложу, как им удалось почувствовать существо, не оставляющее магического следа в пространстве?

– Кстати, о магии. Ты обещал заняться моим взрослением. Если так пойдет и дальше, то я… ой, – юноша запнулся, вспомнив о запрете учителя, – Арлангур умрет раньше, чем вырастет.

– Не хотелось бы спешить с твоим образованием, но медлить становится опасным. – Варлок медленно потянул воздух носом. – Прямо сейчас и займемся, пока поблизости нет хищных тварей. Пойдем.

Они вышли на опушку небольшой дурманитовой рощи.

– Здесь и начнем, – остановился зверь неизвестной породы. – Еще раз напоминаю: я не собираюсь делать из тебя мага. Моя задача воспитать человека, способного постоять за себя. Поэтому забудь о чародействе и прочей ерунде. Ты сможешь научиться противостоять колдовству, только если будешь внимательным и упорным.

– Как?! Из меня никогда не получится волшебника? – побледнел юноша. – Человеку, не имеющему предназначения, никогда не одолеть нормального мужчину. Ему даже с женщиной не справиться.

– Оказывается, мы все уже знаем. Тогда зачем тебе учитель?

– Арлангур думал, что ты поможешь.

– Я не отказываюсь от своих слов, но помочь можно лишь тому, кто не отвергает помощь.

Ломать стереотипы всегда трудно. Когда первые шестнадцать лет жизни тебе постоянно твердят, что придет день – и ты получишь новые грандиозные возможности, к этому привыкаешь. Не надо готовить себя к чему-то определенному, ведь вполне может оказаться, что предназначение перечеркнет все твои предшествующие труды.

Арлангур отличался от сверстников именно тем, что был твердо уверен в своем предназначении охотника. Другой мысли он не допускал, а потому с мальчишеским рвением перенимал опыт отца. Будущий охотник строил далеко идущие планы, и ему было просто необходимо в самом ближайшем будущем выделиться среди других охотников. И вдруг такой удар судьбы.

– На что способен человек, лишенный предназначения?

– Тебе перечислить? Пожалуйста. Он может выжить в лесу, где любого другого наверняка бы съели. Способен уничтожить тразона – тварь, которую не всякому охотнику удается добыть за всю жизнь. Наконец, ему под силу одолеть трех не просто сильных, а могучих колдунов. Тебе этого достаточно?

– Мы сделали это вместе, – неуверенно возразил сын Зарлатонга, с его лица исчезло обиженное выражение.

– Я хоть раз пользовался магией?

– Но ты знаешь….

– Именно знания спасли нас и от хищников, и от магов. Другого образования я тебе и не обещал, – облегченно выдохнул Варлок.

– А ведь и правда! – удивился Арлангур. – Мы их победили без магии! Но разве со всеми так получится?

– Мы продолжаем болтать или переходим к учебе?

– Переходим к учебе, – как эхо отозвался парнишка.

– Тогда учти, ты имеешь право задавать вопросы только тогда, когда я тебе разрешу. А теперь слушай и запоминай. Что есть волшебство? – Хищник приподнял переднюю лапу и посмотрел на подушечку, скрывающую когти, как будто текст лекции был записан именно там. – Ты думаешь – создавать разрушительное пламя, напускать ураганы, заставлять землю содрогаться или вздыбливать морские волны и есть настоящее волшебство? Можешь смело плюнуть в глаза тому, кто станет утверждать такое. А вот когда из маленького семени вырастает огромное дерево, когда солнце, воздух и вода, объединяясь, создают многоцветье радуги, когда пламя превращает, казалось бы, обычные камни в прочный металл – это действительно высокое искусство, достойное уважения. Если бы человек научился слушать природу, понимать ее проблемы, у него своих стало бы гораздо меньше.

Варлок протянул лапу в сторону высохшей ветки стоящего рядом дерева – и на той зазеленели листья.

– Когда человек, пользуясь своими способностями, заставляет неистовствовать ветер, создает бушующее пламя или превращает одну тварь в другую, он совершает насилие над природой, – продолжил учитель. – В далекой древности существовала четкая грань между волшебниками и колдунами. Одни следовали строгим правилам, главное из которых гласило: «не навреди», а другие действовали только ради личной корысти. Потом незримая грань стерлась, точнее, исчезли те, кто пытался работать с пользой для своего мира. Ведь это так трудно… Я понятно излагаю? – Остроухий зверь заметил отсутствующий взгляд ученика.

– Нет, – честно сознался юноша. – Ничего не понятно.

– Тогда я жду вопросов.

– Разве колдуны и волшебники – не одно и то же?

– По нынешнему представлению людей, между ними нет разницы, потому что настоящих волшебников почти не осталось, а слово продолжают употреблять. Теперешние маги в своих деяниях преследуют лишь собственную выгоду, при этом не особо задумываясь о методах ее достижения.

– А зачем еще использовать магию, как не для себя?

Откровенный вопрос подростка поставил учителя в тупик. Он в задумчивости почесал голову задней лапой.

– Насчет цели ты, пожалуй, прав. В конечном итоге действия человека или животного подчинены его личной корысти. Вся разница в том, каким образом каждый ее достигает. Простой пример: охотник в лесу решил согреться. Он видит перед собой дерево. Чего проще – направил ладонь, запустил внутрь живого организма иссушающий огонь – и дрова готовы. В неограниченном количестве. Другой же в подобной ситуации собирает сушняк и делает все то же самое. Результат одинаков, но первый губит растение, а второй очищает лес от пожароопасного сухостоя.

– Значит, первый оказался колдуном, а второй – волшебником?

• Предыдущая
• 21/78
• Следующая