Избранное в 2 томах. Том 2 - Крапивин Владислав Петрович - Страница 16

• Предыдущая
• 16/86
• Следующая

Алешка струхнул в первую секунду, но тут же увидел, что нечего бояться. Мальчишки были очень дружелюбные. Один из них, темноволосый, тонкий и высокий, сказал Алешке, будто знакомому:

— Пойдем с нами! Мы идем искать говорящего дельфина Степку. Он знает, где затонул старый пароход «Везувий» с елочными игрушками. Говорят, Степка сегодня ночует в Желтой бухте. Идем! У нас как раз не хватает в команде одного человека.

— Да хотя бы и хватало! Все равно пойдем! — вмешался круглоголовый малыш в широченных штанах до пят и тельняшке. У него были крупные, как копейки, веснушки и не было двух зубов. — Пойдем, — повторил он. — Степка нас покатает. Он знаешь как носится!

Он шепелявил, и поэтому получилось: «Штепка наш покатает. Он жнаешь как ношитша!»

Остальные засмеялись, но ни капельки не обидно, а высокий опять сказал:

— Сегодня такой вечер. Обязательно будет какое-нибудь приключение.

Многие из ребят были с веслами, а двое держали на плечах брезент, намотанный на длинный брус. Алешка догадался, что это парус.

— Ребята, — сказал он, — я не могу. Спасибо. Но я правда не могу, честное слово. У меня такое важное дело, а времени совсем нет.

Они не обиделись, но огорчились. И малыш в тельняшке сказал:

— Штрашно жалко.

Алешка спросил ребят, как добраться до Корабельного музея, и они тут же объяснили, что «сперва вон в тот переулок, потом через большой сад, потом через дырку в изгороди, и там сразу увидишь».

Сад был похож на заповедный лес, дорожка заросла ползучими травами. Проносились летучие мыши. Над лужайками, словно стаи бабочек, мерцали зеленые огоньки. Мелькнуло желтое окошко с переплетом крест-накрест. Кто-то шагал за Алешкой следом. По сторонам раздавался иногда треск ветвей. Вдруг ударили два выстрела, и веселый голос крикнул: «Мимо, гражданин Кривая Акула! Теперь моя очередь!» Потом зазвенел колокольчик.

Несколько раз Алешку окликали: «Мальчик, постой! Мальчик, хочешь с нами?» Но он не отвечает и не замедлял шагов. Он чувствовал, что если оглянется, то его обязательно закружит, отвлечет от главной дороги какая-нибудь сказка.

Алешка добрался наконец до изгороди, нашел дыру и вылез на каменный тротуар.

Музей он увидел сразу. Это был старинный дом, похожий на большую церковь, только без куполов. Над фасадом поднималась настоящая корабельная мачта с огоньками. Окна музея светились.

Алешка перебежал улицу и поднялся на крыльцо.

Двери были очень высокие. Дубовые. Их украшали вырезанные из дерева парусные корабли и медные ручки в виде скрещенных якорей.

Алешка был уверен, что двери прочно заперты. Но все же он ухватился за медный якорь и потянул. Дверь тяжело и бесшумно отошла. Узкая полоса света легла на крыльцо.

«Наверно, забыли запереть», — подумал Алешка.

Что ему было делать? Не затем же он плыл и летел сюда, чтобы сейчас отступить.

Алешка приоткрыл дверь пошире и проскользнул внутрь.

Он оказался в вестибюле, неярко освещенном большими узорчатыми фонарями. Сразу было видно, что фонари эти — от старинных кораблей. Справа лежал у стены громадный черный якорь. Под его великанской лапой спал серый щенок. Он дернул ухом, но не проснулся.

Слева была лестница, она полукругом уходила в высоту за фонари. Вместо перил по сторонам ее были натянуты морские канаты. Толщиной почти с Алешку. Они провисали от тяжести.

Внизу у лестницы смутно белела скульптура. Алешка подошел. Он увидел, что это гипсовый мальчик на сером валуне. Мальчик, видимо, выбрался из воды. Он стоял на одном колене и держал выловленную в море бутылку. Бутылка была настоящая. Сквозь неровное зеленоватое стекло внутри ее был виден трехмачтовый кораблик.

Гипсовый мальчик задумчиво разглядывал бутылку. Может быть, он хотел догадаться, как этот крошечный фрегат попал туда? А может быть, наоборот, думал, как его вызволить из плена, не разбивая старую и таинственную бутылку?

«Он тоже охотился за корабликом, — подумал Алешка. — Как я». Но мальчик не был похож на Алешку. Скорее он походил на Летчика.

Алешка стал подниматься по лестнице. Над ней висели громадные корабельные флаги всех стран и всех времен. Один флаг мягко коснулся Алешкиного плеча.

Впереди посветлело. Лестница сделала плавный поворот и привела Алешку в высокий зал. Здесь на стенах висели темные картины. На них смутно проступали паруса. Тускло золотились рамы.

А внизу, у стен, стояли дубовые коричневые штурвалы, большущие медные компаса на лакированных подставках, грудами лежали спасательные круги с русскими и нерусскими буквами названий.

В простенке между узких решетчатых окон Алешка увидел витрину. За стеклом лежали бутылки: маленькие и большие, круглые и граненые, прозрачные и темные. С цветным воском на горлышках. Рядом с бутылками разложены были полуистлевшие листки бумаги и лоскутки с едва заметными буквами. Наверно, эти бутылки с письмами были выловлены в море. В письмах говорилось, конечно, о кораблекрушениях и кладах.

Над витриной висел могучий медный колокол с парусного корабля. На нем по ободу тянулись выпуклые буквы: «АЗИМУТЪ».

А еще Алешка увидел русалку (он даже вздрогнул). Но русалка была деревянная. Когда-то она украшала нос большого клипера, а сейчас поселилась в углу музейного зала, между шкафом с толстенными морскими книгами и медной корабельной пушкой.

В общем, все это было очень интересно. Только слишком уж тихо кругом. И Алешка чуть не подскочил, когда услышал позади мелкие шаги.

Это был щенок — тот, что спал недавно под якорем. Он посмотрел на Алешку и замахал хвостом, похожим на запятую. Алешка обрадовался: вдвоем веселее. А то уж очень таинственно и, по правде сказать, страшновато было в пустом музее.

Алешка прошел в другую комнату. Здесь не было такой тишины. Отовсюду доносилось тиканье: тихое — как стрекот насекомых, громкое — как стук молоточков, звонкое — как дребезжание пружинок. Редкое и частое — вперемешку. Часы были повсюду: на стенах, за стеклами витрин, на подоконниках. Большие часы из кают-компаний и адмиральских гостиных. Хронометры отважных штурманов, похожие на будильники в ореховых шкатулках. Бронзовые, фарфоровые, чугунные, костяные часы. В виде кораблей, маяков, штурвалов, спасательных кругов…

А за стеклами шкафов, среди рулонов пожелтевших карт блестели медью подзорные трубы и непонятные инструменты.

«А где же модели?» — подумал Алешка.

Он обошел глобус-великан, опоясанный медными кольцами, и оказался в третьем зале. Щенок не отставал.

Здесь тоже не было моделей. На стенах висело оружие, а в углу улыбался… пират. Ненастоящий. Пират был в зеленом камзоле, рыжих сапогах с отворотами и драной треугольной шляпе. Из-под шляпы виднелись концы пестрой косынки. За поясом, как и полагается, торчали рукоятки ножей и пистолетов. А в руке этот разбойник сжимал ятаган, похожий на кривую пилу-ножовку.

Рожа у пирата была… ну, в общем, самая пиратская, хотя и с улыбкой.

«Попадись такому на темной улице…» — подумал Алешка.

Щенку пират, видимо, тоже не нравился. Щенок припал на передние лапы, неумело рыкнул и вдруг залился таким звонким лаем, что эхо раскатилось по всем этажам.

— Тихо ты, сумасшедший! — испугался Алешка.

Щенок перестал тявкать и хитро посмотрел на него.

Послышались шаги.

«Ну вот, — подумал Алешка, — влетит мне сейчас».

В дальнем углу открылась незаметная дверца. В зал шагнул высокий человек в синей куртке с морскими пуговицами.

«Ну, сейчас он мне даст…» — опять подумал Алешка.

Человек сказал:

— О, да здесь посетитель! Такой поздний гость. Видимо, тебе очень нравится в музее?

— Нравится… — нерешительно ответил Алешка. — Только я не очень рассматривал. Я пришел по делу.

— Вот как! По важному делу?

— Да.

— Ну, рассказывай.

— А вы… Значит, вы здесь работаете?

• Предыдущая
• 16/86
• Следующая