Прежде чем проститься - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 43

— Правильно боишься, — улыбнулся Бреннан.

— Думаю, Нелл возмутилась бы, но наш список будет неполным, если туда не добавить еще одно имя.

— И я даже знаю, кто это. Адам Колифф.

— Он самый, — подтвердил Склафани. — Что мы имеем? Каплан его ненавидел и продолжает ненавидеть даже мертвого. Уолтерс его тоже ненавидел. Лэнг отверг его проект. Колифф со своими неуемными амбициями мог настроить против себя не только их. Кому еще могло понадобиться, чтобы его яхта не вернулась в гавань?

— Тогда за работу, — сказал Бреннан. — Я отправился наводить справки о прошлом Адама Колиффа.

Через пару часов Бреннан заглянул в кабинет друга.

— Я связался с одним знакомым в Северной Дакоте. Оказалось, Колифф — личность довольно известная в родных краях. Так что у нас появилась зацепка.

Они вместе бежали по дорожкам Центрального парка. Нелл удивлялась, насколько ей спокойно и приятно бежать рядом с Дэном Майнором. Ей даже понравилось, как он твердо и в то же время бережно взял ее за руку, когда догнал. Правда, в этом Нелл призналась себе весьма неохотно.

Достигнув искусственного озера, Нелл и Дэн обогнули его и побежали в обратном направлении. У выхода на Семьдесят вторую улицу Нелл остановилась.

— Мне, пожалуй, довольно, — сказала она. — Видите, совсем взмокла.

На этот раз Дэн решил не ограничиваться вежливым прощанием. Он обязательно должен узнать, где она живет, и спросить номер ее телефона.

— Если не возражаете, я провожу вас домой, — сказал он.

Нелл хотела ответить, что это излишне, но, удивляясь себе, кивнула головой.

— Не знаю, как вы, а я изрядно проголодался, — заявил обрадованный Дэн, идя вместе с ней. — Конечно, в таком виде нас вряд ли даже в забегаловку пустят. Позвольте пригласить вас на обед. Мы могли бы встретиться где-нибудь через час.

— Вряд ли это... — начала Нелл.

— У вас уже есть какие-то планы на вечер? — перебил ее Дэн.

— Вообще-то никаких.

— Тогда как врач, имею занудство вам напомнить: организму требуется регулярное питание.

Нелл умела говорить «нет», однако сейчас ей не хотелось пускать свое умение в ход. Дэн продолжал популярную лекцию о пользе регулярного приема пищи, и чтобы не слушать ее дальше, Нелл согласилась встретиться в итальянском ресторане «Иль-Тинелло» на Пятьдесят седьмой улице.

— Добавьте еще полчаса на пробки, — сказала она Дэну. — Впрочем, может, вы умеете околдовывать светофоры?

Перед тем как отправиться на пробежку, Нелл вынула и отсортировала одежду и белье Адама. Вскоре вся кровать и стулья в гостевой комнате были покрыты стопками носков, галстуков, аккуратно сложенными шортами и майками. Помимо этого, Нелл перевесила в гостевой шкаф все костюмы, брюки и куртки мужа.

Нелл постоянно ловила себя на мысли, что занимается бессмысленной работой, перетаскивая вещи из спальни в гостевую комнату. Но раз уж она решила освободить от них спальню, нужно довести начатое до конца.

Когда шкаф Адама опустел, она позвонила консьержу и попросила прислать кого-нибудь, чтобы отнесли все собранное ею вниз, в кладовую. Затем Нелл переставила в спальне мебель, вернув ее на те места, где она стояла прежде... Сейчас, сбрасывая с себя мокрую футболку и шорты, Нелл поймала себя на мысли, будто она переместилась на несколько лет назад. Или вернулась в знакомый дом.

Все эти дни, открывая шкаф и натыкаясь на вещи Адама, она постоянно вспоминала о его внезапной гибели, лишившей ее возможности даже проститься с ним. И еще: одежда мужа напоминала ей об их последней ссоре, и в Нелл снова просыпалось чувство вины, будто она собственными руками вытолкнула Адама из своей жизни... Без его вещей ей легче дышалось. Нелл знала: вернувшись после ресторана, она наконец-то спокойно заснет.

Она быстро приняла душ. Оставалось выбрать одежду, в которой она отправится на обед. Нелл открыла шкаф, оглядела ряд платьев и костюмов и решила надеть синий с сиреневым отливом шелковый брючный костюм. Этот костюм она купила в конце прошлого года и совсем о нем забыла.

«Хорошо, что эта вещь никак не связана с Адамом, — вдруг подумала Нелл. — Он всегда замечал, во что я одета».

Дэн приехал в ресторан раньше Нелл. Он сидел, погруженный в какие-то мысли, и даже не заметил, как она вошла. Только когда официант услужливо выдвинул для нее стул, Дэн вскочил на ноги и виновато улыбнулся.

— Вижу, вам удалось околдовать светофоры? — спросила она.

— Почти все. Спасибо, что пришли. Мне показалось, я просто надавил на вас своим приглашением. Дурацкая врачебная особенность. Привыкаешь видеть в людях пациентов, которые ждут от тебя рекомендаций, а ты ждешь, что они эти рекомендации обязательно будут выполнять.

— Не волнуйтесь, Дэн. Вы ничуть не надавили на меня. Я рада, что вы уговорили меня прийти сюда. Я тоже проголодалась, а готовить дома не хочется.

В зале вкусно пахло восхитительными итальянскими кушаньями. Когда официант нес к соседнему столику макароны с каким-то замысловатым соусом, Нелл едва удержалась, чтобы не воскликнуть, как маленькая:

— А я тоже такое хочу!

За бокалом вина Нелл и Дэн обнаружили, что у них в Вашингтоне есть куда больше общих друзей, чем они думали. После копченого окорока, который они теперь заедали дыней, разговор перешел на грядущие президентские выборы. Здесь их симпатии почти полностью совпадали. Когда же наконец принесли макароны с соусом, Дэн рассказывал Нелл, почему он переехал в Нью-Йорк.

— Наша больница постепенно превращается в крупный центр детской ожоговой терапии. А это как раз моя специализация.

Сам не зная зачем, Дэн вдруг начал рассказывать Нелл о безуспешных поисках матери.

— Неужели она просто исчезла из вашей жизни? — удивилась Нелл.

— Сейчас бы я назвал это затяжными депрессиями на почве алкоголизма, — печально усмехнулся Дэн. — Но тогда я не знал подобных мудреных слов. Я хотел, чтобы мама жила с нами, а она решила, что мне будет лучше с дедушкой и бабушкой... Это долгая история, Нелл. Если вам интересно, я как-нибудь расскажу ее вам со всеми подробностями. А пока... Моя мать стареет. Столько лет жить на улице или в заброшенных домах. Не надо быть врачом, чтобы представить, в каком состоянии ее организм. Я перебрался в Нью-Йорк не только из-за работы. Мне верилось, что я разыщу мать. Но за все эти месяцы — никаких результатов. Мою мать не видели с прошлой осени.

— Дэн, а вы уверены, что ей захочется иметь постоянную крышу над головой? Я помню, дед одно время занимался проблемами бездомных. Знаете, далеко не все они хотели вернуться к прежней жизни.

— Да, Нелл, люди по разным причинам уходят из дома. Но я уверен: не случись тогда со мной беды, мать бы не ушла. Она считала, что это из-за нее я чуть не погиб. Конечно, случай был ужасный, зато он определил мое будущее. Так что я могу лишь благодарить судьбу.

Дэн рассказал о своем безрезультатном визите в полицию.

— Формально они правы, — сказала Нелл. — Но есть и неофициальные пути. Здесь вам мог бы помочь мой дед. У него хватает друзей в полиции. Думаю, по его просьбе они бы не поленились внимательно просмотреть данные этих месяцев. Я поговорю с ним. Впрочем, вам бы тоже стоило появиться в его офисе. Вот его визитка.

Когда подали кофе, Дэн сказал:

— Нелл, вы, наверное, уже устали слушать обо мне и моих заботах... Мне хочется задать вам один вопрос. Если не пожелаете отвечать, скажите прямо. Но прежде я все-таки его задам: как вы себя ощущаете в изменившейся жизни?

— Как я себя ощущаю? — повторила Нелл, отправляя ломтик лимона в чашку с эспрессо. — Даже не знаю, что и ответить... Когда кто-то умирает, но нет ни тела, ни гроба, ни похоронной процессии, движущейся к могиле, смерть выглядит... незавершенной. Такое чувство, будто этот человек просто находится в другом городе или стране, хотя и знаешь, что он «уехал» навсегда. Я не могу отделаться от ощущения нереальности его смерти. Без конца твержу себе: «Адам мертв, Адам мертв» — и в то же время ощущаю бессмысленность этих слов.