Обреченные - Крейн Шелли - Страница 38

• Предыдущая
• 38/58
• Следующая

Дональд кивнул Гастону, тот вышел вперед, и раскат грома прокатился по комнате. Так вот каков его Дар. Марла была права, их сила никуда не годилась. Зачем нужен гром?

– Хорошо! – пророкотал Дональд и поднял руки вверх. – Хорошо. Признаю: Марла поступила неправильно, но ни один закон не был нарушен…

– Ни один закон не был нарушен? А вот его наказали за убийство лидера клана? – Женщина указала на Уотсона, заколовшего Сайкса.

– Я лично принял на себя почетные обязанности лидера, пока не будет назначен другой, – сообщил Дональд с царственным видом.

– Дональд, – обратился к нему Питер, – разве ты не нарушаешь правила? Лидер не может быть членом Совета, помнишь?

– Но больше некому, – заявил тот в свою защиту.

– Это не имеет значения. Закон есть закон. Есть множество подходящих кандидатур, которые могут занять твое место в Совете, если ты хочешь уйти с поста и взять на себя роль лидера.

– Нет! Никогда! – закричал Дональд, краснея, как помидор.

– Тогда ты должен назначить кого-то лидером своего клана, – указал ему Питер.

– На эту должность никто не годится, – проворчал Дональд.

– В таком случае, боюсь, ты дисквалифицировал себя, – продолжал Питер, и я увидела свет в глазах людей, когда они поняли, о чем он. – Нарушив закон, по которому можно занимать только одну должность, и признав это перед другими членами Совета, ты таким образом дисквалифицировал себя как член Совета, и клан Уотсонов должен назначить своего нового представителя.

– Осторожнее, Питер, – пригрозил Дональд.

Питер только рассмеялся:

– Это тебе надо было поостеречься. Ты не можешь быть лицемером и лидером. – Дональд попытался броситься на Питера, но несколько других членов Совета остановили его, а Питер продолжил: – Мы должны заняться назначением нового члена Совета, прежде чем переходить к отцу и брату Мэгги.

– Я предлагаю свою кандидатуру в члены Совета, – сообщила Марла и улыбнулась, приглаживая волосы, словно это могло ей помочь. Она надменно взглянула на Дональда, когда тот прошествовал мимо нее.

– Ни в коем случае, – презрительно усмехнулся Маркус.

Какой-то мужчина положил руку на плечо Маркуса (я предположила, что это его отец) и заговорил следующим:

– Я предлагаю назначить Хэддока Уотсона членом Совета. Кто согласен, скажите «да».

– Да, – хором согласились Уотсоны, стоявшие позади Марлы, и она закипела. Маркус подождал, пока все проголосовали, и тоже сказал: – Да.

– Маркус, ты маленький предатель! – закричала Марла.

– Некоторые вещи выше твоего понимания, сестричка, – проворчал он, и она скрестила руки на груди, как обиженный ребенок.

– Отлично, – объявил Паоло. – Хэддок, выйди вперед.

Откуда-то из задних рядов вышел мужчина. Я никогда не видела его раньше. Похоже, ему очень хорошо удавалось сливаться с толпой. Он не сводил с меня глаз, даже когда поднимался по лестнице к столу Совета. Я, конечно, не могла прочитать его мысли, но в его глазах мелькнуло что-то знакомое, и это меня мгновенно заинтриговало. Он сел и наконец отвел от меня взгляд. Калеб обнял меня за талию и наклонился ко мне.

– А теперь наш черед, – прошептал он.

– Хорошо, – начал Паоло и сделал приглашающий жест остальным членам Совета, чтобы они присоединились к нему. Бабушка сжала мою руку, проходя мимо. – Провидица, мне жаль, но это дело снова касается тебя, следовательно, ты не имеешь права голоса. – Я кивнула, и он продолжил: – Итак, мы знаем, что во дворце раньше никогда не бывало людей, так как это наше священное место, чтобы жить, работать и собираться. Однако…

– Паоло, нет. Это не имеет значения! – подал голос Дональд.

– На самом деле имеет. Мы не можем выбирать, каким законам следовать. – Паоло прочистил горло. – Здесь нет конкретного закона против человека. Вот что гласит закон. – Он взял со стола узкие очки для чтения и сосредоточился на странице из большой книги в красном кожаном переплете, которую я раньше не замечала. – «Никто не из нашего рода или не обладающий нашими знаниями не может входить тем путем, по которому входит наш народ. Это священный путь гордости и признания установленного порядка вещей и способ сохранения нашего народа». Итак. – Он снял очки. – Путь, по которому входит наш народ, – это лестница сквозь коттедж, вырубленная руками наших предков. Благодаря бремени, которое они взяли на себя с гордостью и признанием жертвы ради величайшего добра, у нас есть место, свободное от преследований и страха быть самими собой. Мы все находились здесь, и я знаю, Калеб, что ты не приводил людей через этот вход, мы бы увидели. – Калеб кивнул, и я услышала его мысли. Об этих людях и их увертках.

– Нет, сэр. Я привел их через южный вход, рядом с оранжереей. Мы вошли через крышу.

– Тогда я не вижу здесь никакого нарушения закона. А вот закон, запрещающий рассказывать людям о том, кто мы такие, существует, – произнес Паоло. Создавалось впечатление, что ему не хотелось об этом говорить.

– Это все я, – выпалила я. – Я не могла потерять их, и я…

– Мэгги, – прервал Питер и взглянул на меня с улыбкой. – Все в порядке.

Я покачала головой:

– Вы не должны.

– Нет, должен. – Он снова посмотрел на Паоло. – Это я рассказал Джиму о нашем роде и о том, что произошло с Мэгги.

– А я рассказала Бишу, моему брату, – сообщила я, полная решимости не дать Питеру взять на себя всю вину.

– Благодарю тебя за честность, Провидица, но если бы ты сама рассказала и своему отцу, тогда бы не было проблем. – Я недоуменно прищурилась, а потом вспомнила положение закона еще до того, как он продолжил: – Провидице даруется помилование. А вот Питеру нет. – Паоло грустно посмотрел на Питера. – Ты знаешь последствия.

– Нет! – воскликнул Калеб, прочитав мысли Паоло через меня. В качестве наказания Питер должен был уйти с поста лидера.

– Нет, не делайте этого, – попросила я, хотя это было бесполезно. Питер уже признал закон и опустился на одно колено.

– Я оставляю пост лидера клана Джейкобсонов и знаю, что в данном случае не имею права назначить себе преемника.

– Джейкобсоны, – громко сказал Паоло, – кого вы назначите своим новым лидером?

«Все встает на свои места, Мэгги. Ты отлично справляешься».

Я задержала дыхание и попыталась блокировать этот голос, затем услышала эхо мыслей вокруг нас. Калеб напрягся как раз перед тем, как бабушка четко воскликнула, и никогда ее голос не звучал так уверенно:

– Калеб!

– Калеб! – заорал Родни.

– Калеб, – подхватила Джен, а потом дядя Макс и все остальные. Калеб застыл в ужасе. Разве он мог забрать титул у своего отца? Разве мог даже просто принять то, что его отец любил и чем так гордился?

– Калеб, – произнес Питер, но он не голосовал, а звал сына. Калеб послушно посмотрел на него. – Все хорошо, сын.

– Разве это может быть хорошо?

– Все происходит не просто так. Так должно было быть, в этот день, по этой причине, таким образом.

– Я не могу, пап.

– Нет, можешь, – с нажимом возразил Питер. – Калеб, неужели ты правда думал, что, запечатлившись с Провидицей нашего народа, сможешь оставаться в стороне?

– Нет… нет, я так не думал, я просто…

– Я по-прежнему здесь. Мы, твоя семья, все так же здесь. Теперь давай начистоту, – усмехнулся Питер. – Ты же всегда хотел этого, когда был маленьким.

Калеб не засмеялся над шуткой, а я закусила губу, слушая его внутреннюю тираду. Нужно было что-то сделать, так что я погладила его по спине. Он тут же посмотрел на меня.

«Это по-настоящему? Или мы спим и я просто еще не понял?»

Я покачала головой:

«Твоя семья верит в тебя, так же как я. Кого, думаешь, они бы выбрали, когда бы пришло время? Я всегда знала, что однажды это будешь ты».

Он криво улыбнулся:

«Правда? Или ты просто говоришь так, чтобы меня успокоить?»

«Правда. Ты подтолкнул меня, когда я боролась со своей новой сущностью Провидицы, а сейчас я подталкиваю тебя. Сделай это, малыш. Твой папа прав, ты был создан для этого».

• Предыдущая
• 38/58
• Следующая