Исход - Рус Дмитрий - Страница 22
- Предыдущая
- 22/57
- Следующая
Успеваю бросить тело вперед, падаю на живот, вышибая из себя хиты и довольно неловко перекатываясь в сторону.
Чертов перегруз! Нахапал-таки лишнего! «Неуклюжесть 1?й степени», хомяк недоделанный, блин…
Переворачиваюсь, вскакиваю на ноги, едва успеваю подхватить взлетевшую над оплавленным краем Зену. Узнаю брата Умку – ему бы молоты метать, а не гоблинш.
Возмущенно тявкая, живым снарядом пролетает гончая, следом – шипящий пятнистый клубок. Упавший на четыре лапы Барсик гордо демонстрирует мне капли крови на когтях, сразу разъясняя причину несущегося снизу мата.
Последним вылез наш тролль, мощными футбольными ударами врубаясь в стеклокерамику спекшейся земли и на ходу сооружая импровизированную лестницу.
За секундную паузу я успел оглядеться и высмотреть в паре километров от нас остатки каких-то строений. Убедившись, что все в сборе, махнул рукой:
– Вызывайте маунтов и педаль газа в пол!
Показывая пример, дунул в костяной свисток, мысленно молясь всем святым – а вдруг не сработает?
– Роа-а-а-р!
– Гумунгус! Морда твоя шрамированная! Потом тебя обниму, ходу, родной!
Хватаюсь за сбрую, ногу в стремя, одним прыжком забрасываю себя в высокое рыцарское седло. Мысленно пришпориваю мишку и на ходу откупориваю фиалы маны и хитов – медитировать и отлечиваться заклинаниями некогда, воспользуемся платной медициной. Движемся мы в неизвестность, а путешествовать с уполовиненными показателями жизни и энергии – идея откровенно глупая.
Гумунгус втопил лихо – автокарта едва успевает отрисовываться, одометр торопливо наматывает сотни метров пройденного пути. Рядом звенит копытами единорог Анунаха, фыркает крупный, расписанный в камуфляж конь Стаса, заметно отстает ездовой болотный ящер Зены. Гулко подрагивает земля – Умка рысит своим ходом, кроша лед могучими ступнями семидесятого размера. За спиной возмущенно мявкает Барсик – ирбис не предназначен для кросса, его стихия – спринтерский рывок к добыче. Ну потерпи, малыш, до цели чуть меньше километра. Как прокачаешься – добавим тебе единичек в крейсерскую скорость.
Полторы минуты хода – и мы укрылись в бетонном буреломе бывшего поселка. Радиоактивный ДОТ показывал снижение интенсивности излучения на порядок, что позволяло уже расслабить булки и не ломиться вслепую с одной целью – оказаться подальше от источника радиации.
Зена спрыгнула с ящера, потерла отбитое седалище и встряхнула кистями рук.
– Мальчики, станьте-ка поплотнее, сейчас будет сеанс групповой терапии.
Засверкала магия: голубые искры «Массового Лечения», зеленые звезды антидота «Стронг Спешел», бирюзовое сияние пятнадцатиминутной «Регенерации».
Все, что в организме скрипело и болело, сразу отпустило. Энергия вновь била ключом, привычное состояние абсолютного здоровья звало на подвиги. Люблю магию! Эй, костлявая, спасибо тебе за пинок в нужном направлении!
Довольно хрустнув кистями рук, я осмотрелся. Руины и снег, снег и руины… Чуть в стороне разглядел бампер автомобиля, придавленного сложившимся на бок строением. Подошел ближе, присел, откинул в сторону несколько обломков, а затем протер номерной знак от вездесущей серой бетонной пыли: «ALASKA VAB?831».
Твою же мать!
– Это Аляска, парни!
Топот ног за спиной, толкотня широких плеч и приглушенный мат. Я удивился:
– В честь чего возмущаетесь? Да от Аляски до России всего четыре кэмэ, в погожий день без бинокля видно!
Стас восторга не разделил:
– Это ты про Диомидовы острова? Так до них еще добраться надо. А вот что я знаю точно, так это то, что Аляска – самый большой штат на территории США, почти два миллиона квадратных километров. Пилить нам по ним и пилить…
Анунах ввернул в беседу толику своих знаний:
– Между прочим, а вы знаете, почем Александр Второй продал эти земли, по самое ядро набитые золотом, нефтью и пушниной? Нет? Пять центов за гектар! У меня, кстати, один бакс сувенирный где-то завалялся, никто мне случаем двадцать га золотоносного Юкона не продаст?
Я иронично усмехнулся.
– Ага, догонят и еще раз продадут. Ладно, хорош веселиться, рентгены капают. Ну их к Светлоликому, мне еще детей делать! Значит, задача-минимум – узнать, в какой части Аляски мы находимся. Может, разгребем завал, в машине наверняка атлас есть либо квитанции там, чеки какие-то?
Стас покачал головой:
– Не, мужики, не стоит тут пыль поднимать. Вдохнешь такую кроху, а она светится в гамма-диапазоне, что твой реактор! И все, будешь дохнуть раз в неделю от рака легких…
Я непроизвольно задержал дыхание и попятился от бетонной кучи. Недоверчиво посмотрел на Зену – правда, что ли?
Та лишь пожала плечами:
– Без понятия, я же не доктор, а клирик игровой. Ты военного слушай, это по его профилю, их там в академиях многому учат. «В случае близкого ядерного взрыва следует держать автомат на вытянутых руках, чтобы расплавленный металл ствола не капал на казенные сапоги». Как-то так… Стасик, скажи лучше – одеться-то можно? Трусит не по-детски…
Анунах согласно кивнул, пританцовывая на месте.
– Ага, в Друмире так не прихватывало. Там наши эльфийки голопопые даже спят в снегу. Максимум – дебаф «Обморожение» получат, с минорным штрафом на хиты и ловкость…
Стас на мгновение задумался, а потом принялся слой за слоем укутывать свою тушку в снятую ранее экипировку. Белье «х/б» – кальсонного типа и с синюшным вензелем «Ветеранов», производства клановой мастерской. Повседневная одежда – замша и шелк – комфорт и понты, никаких тебе дополнительных статов. Боевой ПВЕ комплект роги – сплошь арты и рарики вместе с многочисленной бижутерией самого разнокалиберного и громоздкого вида.
Глядя на особиста, остальные бойцы также принялись спешно облачаться. Холодное воинское железо жадно тянуло тепло из организма, не нанося урона и даже не одаривая дебафом, но доставляя психологический дискомфорт и пугая фантомным обморожением.
Недолго думая, я жахнул посохом в ближайший валун, подымая его температуру на несколько сотен градусов и надеясь отогреться у рукотворной батареи.
Погрелись… Взрывное испарение замерзшего льда, в том числе в микротрещинах камня, свист гранитной шрапнели, звон осколков по металлу.
– Твою же мать, Глеб! Пассивные щиты покалечил!
Я пожал плечами и смущенно улыбнулся:
– Сорри. Зато согреемся. А пассивки все равно скоро спадут. Энчантеровский «Пузырь» у меня уже мигает, визардовской «Стене» осталось тридцать две минуты. Разве что «Незримая Броня» от Зены довольно свежая. Дальше перейдем на персональные щиты и свитки, но последние – на крайняк, запас пергаментов и расходников сильно ограничен.
Анунах благодарно кивнул, протягивая руки к пышущему жаром камню, затем несогласно качнул головой.
– Ну, предположим, с расходниками у нас все хоккей. Лично у меня по три стэка агатов, лазурита и янтаря – для бафов на хиты и броню. На случай особо круглой Жо с разрезом посередине есть камушки из первой группы: рубин, изумруд, сапфир и малехо брюликов. Так что боевое безумие у меня будет высшего разряда! Ангелы, правда, на мои призывы уже давно не отзываются, но вот Ночные Тени страстно любят голубые бриллианты. Капризные, правда, твари… Требуют исключительной чистоты «IF» и огранку «маркиз» на пятьдесят пять граней.
В разговор встрял Умка.
– Меня не забывайте! Бомбочка лично собирала – четыре тонны припасов!
Я заинтересовался – инвентарь альбиноса никто не контролировал, да и характеристики его вычислялись лишь по вот таким косвенным оговоркам. Сила, значит, больше четырех тысяч? Пипец котятам!
– И что за припасы? – вкрадчиво уточнил особист.
Умка гордо осклабился и принялся бодро загибать пальцы.
– Мясо с душком, в маринаде «Вырви глаз» – семьсот кило! Черви мучные, – альбинос жадно сглотнул и продолжил: – Пряного посола – два центнера! Пиво – третьего срока свежести, с зеленым осадком – три бочонка! Между прочим – в трактире «Под степным выворотнем» – идет по цене: золотой за кружку! В общем, мужики, с голоду не помрем, да и что выпить найдется! Да что я нахваливаю, вы сами посмотрите, какие черви – ни одного снулого, высший сорт! Круто, да?
- Предыдущая
- 22/57
- Следующая
