За спичками. Воскресший из мертвых - Лассила Майю - Страница 39

• Предыдущая
• 39/69
• Следующая

И уж тогда, конечно, приходилось волочить его в полицейский участок.

В году 52 недели, и, стало быть, за 30 лет Ионни Лумпери таскали в полицию не менее 1500 раз.

Это солидная цифра. И поэтому понятен гнев полиции. В особенности же понятна ненависть младшего полицейского Нуутинена. Ведь его пост находился вблизи жилища Ионни. И на этом посту он стоял более десяти лет. Вот и подсчитайте, сколько раз довелось Нуутинену волочить по улице этого пьяного великана. Не менее пятисот раз он тащил на себе эту тушу в полицию. Это каждого обозлит.

— Чертов босяк! Лучшего слова и не подберешь для него! — мрачно ругался Нуутинен в таких случаях.

Эти пьяные приключения Ионни забавляли грузчиков. И о пьяном Ионни они отзывались деликатно, с мягкой усмешкой:

— Опять, кажется, наш Ионни подыскивает себе носильщика.

Но полицейскому Нуутинену было не до смеха. Этот Ионни Лумпери до того осточертел ему, что он даже решил бросить службу в Хельсинки. Он решил перевестись в Тампере, чтоб как-нибудь избавиться от тяжкой повинности таскать на себе этого пьяного босяка. И надо сказать, что полицейский пристав из Тампере обещал уважить его просьбу. Он обещал по приезде в Хельсинки вызвать к себе Нуутинена, чтоб познакомиться с ним и на месте решить дело о переводе.

И вот теперь Нуутинен со дня на день ожидал приезда этого полицейского пристава.

А надо сказать, что после каждой ночевки Ионни в полицейском участке там всякий раз, согласно уставу, фотографировали его, взвешивали и измеряли вдоль и поперек. Все эти сведения заносились в книгу, чтобы потом по этим приметам отыскивать преступника. Но хотя Ионни никто и не пытался потом разыскивать, тем не менее он каждую субботу появлялся здесь.

И при взвешивании на весах он всякий раз интересовался своим весом, с любопытством осведомлялся:

— Сколько же теперь набежало?

Ну об этом деле пока все!

Поговорим теперь о знакомых Ионни Лумпери. Из крупной буржуазии самым близким его знакомым был некто Ионс Лундберг — коммерции советник.

В устах такого коренного финна, как Ионни, это имя «Ионс Лундберг» звучало почти как и «Ионни Лумпери». Поэтому неудивительно, что Ионни считал его своим тезкой.

В этом заключалась основная причина их знакомства и долголетней дружбы.

Коммерции советник Лундберг был суховатый старик, едкий на язык и при этом настоящий скряга. Свое платье он изнашивал буквально до дыр. И своей непомерной скупостью был известен по всей стране.

Но он любил Ионни Лумпери. Ионни казался ему настоящим жителем Хельсинки, настоящим горожанином добрых старых времен. Помимо того, их роднило то, что они оба были холостяками.

Конечно, коммерции советник Лундберг подчас крепко поругивал Ионни, но тот всегда спокойно выслушивал брань. Такая покорность нравилась старику. Нравилось ему и то, что Ионни старательно выгружал его товары с пароходов и своевременно прибегал к нему сообщить о прибытии грузов (с надеждой, конечно, получить на водку).

Лундбергу также льстило, что Ионни начал величать его «коммерции советником» еще задолго до получения им этого чина.

— Да, Ионни, ты чертовски большой мошенник, — не раз с горячностью говорил Лундберг.

Но Ионни спокойно проглатывал эту небольшую обиду и, делая вид, что он робеет, почтительно отвечал:

— Это уж как будет угодно господину коммерции советнику.

Смягченный этим, старик при всей своей скупости всегда раскошеливался на водку.

Вот эти-то деньги чаще всего и доставляли беспокойство полиции и в особенности несчастному постовому полицейскому Нуутинену.

И вот однажды Ионни Лумпери выпало крупное счастье. В один прекрасный день коммерции советнику Лундбергу исполнилось шестьдесят лет. И по этой причине рано утром Ионни поспешил в контору сообщить старику, что ночью прибыл в порт пароход «Полярис».

— Кто его знает, какие там грузы на этом пароходе, — уклончиво сказал Ионни, скрывая истинную причину своего прихода. — Быть может, как раз на этом пароходе имеются товары господина коммерции советника. Вот об этом я и пришел вам сообщить.

Однако старик догадался, почему пришел Ионни. И по случаю торжественного дня он расщедрился и подарил Ионни старый черный фрак, жилетку и настоящий цилиндр — этакую великолепную шелковую шляпу для мужской головы.

И, подарив эти отличные вещи, коммерции советник не стал брюзжать, как обычно, а растроганно сказал:

— Ну, смотри, Ионни, не пропей это.

Тронутый таким непривычным подарком, Ионни обещал не пропивать полученное. Умиленный щедростью старика, он забормотал несвязно:

— Ох, этот коммерции советник… Да… Это настоящий человек.

Старик еще более расчувствовался и стал рыться в своих карманах, чтоб дать Ионни какую-нибудь монету, не свыше марки, деньгами. Но потом он раздумал это сделать, отчасти побоявшись, что Ионни пропьет его марку.

Однако, роясь в своих карманах, старик нашел там два лотерейных билета, которые вчера чуть ли не насильно навязал ему агент. И вот один из этих билетов коммерции советник подарил Ионни. Такой билет сразу нельзя продать, и, стало быть, нельзя снова попасть в какую-нибудь пьяную переделку.

Подарив этот билет, старик торжественно сказал Ионни:

— Это такой билет, на который можно выиграть до двадцати тысяч!

Этим лотерейным билетом старик Лундберг думал предохранить Ионни от пьяных соблазнов, но, увы, именно этот лотерейный билет и оказался роковым в жизни Ионни Лумпери. Именно этот билет вверг его вместе с коммерции советником в неслыханную путаницу и даже, прямо скажем, в загробные приключения, какие обычно не происходят с людьми, у которых имеются наличные деньги, а не лотерейные бумажки.

Но как бы там ни было, этот день для Ионни был днем истинной радости и веселья. Нет, не из-за лотерейного билета он пришел в восторг, — он радовался, взирая на великолепное одеяние — на этот черный фрак, жилет и цилиндр. Еще вчера ему и не снилось ничего подобного. И вот теперь он ликовал, как малый ребенок.

Поэтому неудивительно, что, радуясь, Ионни устроил себе пирушку. Он напялил на себя жилет и роскошный фрак и по этому торжественному случаю выпил. И хотя до субботы было далеко, но он так расчувствовался и так увлекся своими переживаниями, что напился до последних пределов возможного.

В таком состоянии, одетый во фрак с цилиндром на затылке, он принялся маршировать по улицам. Он забыл все на свете и не обращал внимания на прохожих.

На полицейском посту, как обычно, стоял Нуутинен. Именно сегодня Нуутинен дождался, наконец, приезда пристава из Тампере. Пристав приказал ему явиться в полицию тотчас после дежурства. Поэтому Нуутинен стоял на своем посту в новенькой парадной форме.

Пьяный Ионни еще издали увидел его. Правда, он не полностью осознал то, что видит, однако, по старой привычке, разобрался все же в знакомых очертаниях Нуутинена.

— Эй, Нуутинен! — заорал он. — Нуутинен!

Нуутинен стал сердиться. С досадой он подумал: «Вот сегодня, когда я в новом мундире, мне как раз не хватает тащить на себе эту перепачканную тушу».

Однако странный наряд Ионни удивил полицейского. Он даже заподозрил со стороны Ионни какую-то неясную насмешку над полицией. И по этим двум причинам Нуутинен решил не обращать внимания на пьяного.

Но Ионни настойчиво шел прямо на него. Вот он уже совсем приблизился и завел было какой-то разговор. Но Нуутинен уклонился от этой конфузной беседы. Он попросту повернулся к Ионни спиной, как будто того и не было рядом с ним.

Покачиваясь из стороны в сторону, Ионни капризным тоном сказал:

— Эй, Нуутинен, ну что же ты сегодня не обращаешь на меня внимания?

— Пошел ты к черту! — сердито, но с чувством собственного достоинства рявкнул полицейский.

Густой туман застилал глаза Ионни, тем не менее он упрямо продолжал бормотать:

• Предыдущая
• 39/69
• Следующая