Цена дерзости - Чиркова Вера Андреевна - Страница 7
- Предыдущая
- 7/65
- Следующая
– Прекрасно, – помрачнев, пробормотал хариф, – выбирайте, госпожа Констанатина Запольская.
Тарос открыл крышку сундучка и вынул первый браслет.
Костик проникся с первого взгляда. Очень дорогая и явно эксклюзивная вещица. Шириной не больше пяти сантиметров, из изящно переплетающихся полосок серебра и золота, с тончайшей гравировкой и тремя крупными алмазами, вставленными в сердцевинки серебряных цветов.
Почти все Костиковы одноклассницы, в последние три года увлечённо обсуждавшие на переменах, а иногда и на уроках разную модную бижутерию и хваставшиеся колечками и серёжками, при виде этого браслета растеклись бы глупо хлопающей глазками лужицей.
А он только усмехнулся и спросил:
– Это всё?
– Вот. – Тарос достал второй браслет.
Тёмное, старинное золото, тяжёлое даже на вид, застывшее причудливыми завитками массивного браслета с двумя вишнёвыми альмандинами в окружении мелких брилиантиков вполне удовлетворило бы самую привередливую девушку. Вот только Костик был девушкой только внешне, и потому на тяжёлый браслет глянул лишь мельком. А потом вопросительно уставился на квартерона.
На этот раз тот вздохнул явно с облегчением и показал очередную драгоценность.
Узкий браслет белого золота, с гладкой как зеркало поверхностью искусный мастер непостижимым образом пропустил сквозь плоские бусины, выточенные из цельных драгоценных камней. Они были разными по величине и толщине и при каждом повороте украшения посылали во все стороны пучки разноцветных лучиков.
Очень интересная игрушка, Костик с удовольствием покрутил бы такую в руках в свободное время, но носить постоянно?! Да ни за какие коврижки!
– Энтарос, – глядя, как жених с сожалением опускает браслет на стол и тянется в шкатулку за другим, решила внести рационализаторское предложение Тина, – а ты не мог бы выложить сразу все свои запасы? Быстрее покончили бы с этой процедурой, а?!
Квартерон несчастно оглянулся на сурово поджавшего губы харифа, вздохнул и начал раскладывать по столу всевозможные браслеты.
Десятка два, если не больше.
– Ох, ёлки, – следя за этим процессом, ошеломлённо выдохнул Костик, – ну и козёл ты всё-таки, Тарос!
– Почему это? – внезапно обиделся тот. – Что я снова сделал не так?!
– Ты настолько увлёкся процессом впаривания мне своего металлолома, что забыл про меня лично! – зло рявкнула Атина. – А я, между прочим, едва на ногах стою!
– Ну и взяла бы первый браслет… – невольно выдал свою мечту квартерон.
– Вот посмотрю всю коллекцию, тогда и выберу, – отрезала Тина. – И вообще, предлагаю всем сесть. День был тяжёлым, а мне ещё наряжаться, и ритуал… если вы не хотите, конечно, чтобы я там и свалилась.
Последние слова она договорила, уже сидя на торопливо подставленном квартероном кресле.
– Вообще-то не положено, – явно лишь для вида пробурчал хариф, опускаясь на стул, – но мы же не станем никому рассказывать.
– Золотые слова, босс… – Костик запнулся, увидев в руках Тароса нечто особенное. – Дай-ка посмотреть!
Пальцы квартерона дрогнули, когда он передавал девушке очень необычный браслет. Первым мастером, державшим в руках этот металл, был явно не ювелир, а кузнец. Широкий, как щиток, составленный из заходящих одна за другую тонких пластинок синеватой стали, браслет не имел ни одного камня или украшения. И тем не менее поражал лаконичностью и завершённостью формы.
– Вот этот, – уверенно произнёс Костик, отдавая браслет назад.
– А ты не хочешь сначала узнать, что он символизирует? – осторожно поинтересовалась моряна.
– Фиктивный брак, и ничего больше, – резковато отрезала девушка, и не думая беспокоиться о чувствах жениха.
Если нужно по сто раз в день напоминать квартерону про главное условие их брака, чтобы он не начинал разводить розовые сопли, Костик будет напоминать сто один раз.
Чтобы с гарантией.
– Браслет выбран! – торжественно провозгласил хариф, принимая из рук Тароса ритуальное украшение и бережно укладывая его в маленькую шкатулочку. – Жених будет ждать Констанатину через два часа в столовой. Одевальщицы уже ждут невесту в коридоре.
– Я неясно сказала?! – мгновенно свирепея, рявкнула Тина. – Никаких одевальщиц!
– Но это традиция, – хариф попытался договориться миром, – они потом должны всем подтвердить… здоровье невесты. Ну что она не хромая и не с каким-нибудь дефектом.
– Что-то изменится, если я с дефектом?! – саркастически хмыкнул Костик и вызывающе уставился на Тароса. – Неужели свадьбу отменишь?!
– Ты уже приняла браслет, теперь свадьба – только завершение ритуала, – попытался успокоить тот, но получил в ответ новый уничтожающий взгляд.
– Скажи им, пусть уходят, – тихо приказала моряна, чувствуя приближение первого семейного скандала, – я сама удостоверю каждому желающему, что моя дочь самая искренняя, благоразумная и здоровая девушка на всём Сузерде. Впрочем, до этого мог бы додуматься каждый, кто слышал, что у иномирян при переходе восстанавливаются даже утраченные конечности.
– Я в это никогда не верил. – Хариф взглянул на моряну пристальнее. – Неужели… правда?
– Да, – хмуро подтвердила она, – многие из нас входили в проход калеками. Но сейчас переходы очень нестабильны… велик риск оказаться в болотах Зании.
– А там очень опасно, в этих болотах? – мгновенно забыл и про свадьбу и про одевальщиц Костик. – Разве там нет никаких деревень? Ты вроде говорила, будто занийцы как-то следят за ними?
– Там всякая нечисть… и звери, но вокруг поставлены крепости. Болота держат под пристальным наблюдением люди господина Зорденса Гадруни. Я уже послала к нему сестру… если кто-то и прошёл через портал, комендант обязательно будет в курсе.
– Спасибо. – Голос Тины дрогнул. – Ты столько для меня делаешь…
– Ждём в столовой, – заторопился хариф и как-то виновато пообещал: – Собирайтесь и не волнуйтесь, я сейчас всё улажу.
– Она похожа на наставницу из женской школы для сирот, – разочарованно вздыхала Сая, рассматривая девичью фигурку, – или на послушницу храма всех святых.
Тина и на самом деле выглядела очень строго в платье из матового шёлка тёмно-серого, с лёгкой просинью, цвета и очень простого, почти монашеского фасона.
А ещё как-то возвышенно. Едва заметный синеватый отблеск ткани выгодно гармонировал с глубиной серых глаз и оттенял бледность пока не успевшей загореть кожи. Собранные в высокий пучок волосы подчёркивали изящный овал лица и гордый изгиб шеи. И всё же до праздничного этот облик как-то не дотягивал.
– Можно, я тебя немного подкрашу? – деликатно спросила моряна. – Совсем чуть-чуть? И какое-нибудь украшение? Иначе гости могут заподозрить неладное.
– Валяй, – сдаваясь, хмуро буркнул Костик, чувствуя себя невероятно уставшим от непривычного занятия. И физически, и морально.
Всё же парню собираться намного легче, натянул всепогодные джинсы и свежую футболку, собрал волосы в хвост и готов хоть в поход, хоть в гости. Да и как он начал теперь прозревать, во многих остальных, житейских и личных делах тоже много проще.
Моряна легко провела чем-то пушистым по лицу, губам, мимолётно коснулась волос. Потом коротко кольнуло мочки ушей. Однако боль мгновенно исчезла, зато появилась тяжесть.
– Моряна! Ты чего это творишь? – так и подскочил землянин, но его остановило мягкое прикосновение ладоней к плечам.
– В этом мире серьги носят не только женщины, но и мужчины, – сообщила королева примирительно. – И я уже всё залечила… можешь посмотреть.
Ещё сердясь на наставницу за несанкционированное прокалывание своих мочек, Костик обернулся к зеркалу… и завис.
Позорно, как деревенский лох перед ожившей скульптурой Екатерины Второй.
– Блин, моряна! Как ты это сделала?! – Ему не хватало слов описать испытанное потрясение. – Слушай! Какая она хорошенькая! В смысле – я.
Губы Атины расцвели нежно-розовыми лепестками, на скулах появился чуть заметный румянец. Но вовсе не лёгкие прикосновения румян и помады кардинально изменили облик девушки.
- Предыдущая
- 7/65
- Следующая
