Записки палеонтолога. По следам предков - Верещагин Николай Кузьмич - Страница 29

Сходные происшествия могли, конечно, случаться и в стародавние времена. Представим себе стадо волосатых гигантов, мирно пасущееся на сочном разнотравье в долине небольшой реки.

Такие идеальные и в общем-то очень редкие случаи гибели животных и консервации их трупов, конечно, не могут объяснить вымирания плейстоценовых млекопитающих, как это пытаются иногда представить некоторые популяризаторы.

Известный географ-мерзлотовед А. И. Попов, участвовавший в 1946 г. в раскопках скелета Таймырского мамонта, высказал соображение о том, что целый труп мамонта может сохраниться лишь как большая редкость. На основе своих наблюдений в долинах якутских рек Попов пришел к убеждению, что жильный лед образуется в результате затекания полой воды в морозобойные полигональные трещины. Правда, это соображение высказал еще в прошлом столетии доктор Бунге, но теперь оно было обосновано специальными наблюдениями. Образуясь в трещинах, лед обжимает полигоны мерзлого грунта и выталкивает на поверхность по их окраинам характерные земляные валики. Этот процесс повторяется ежегодно, в результате чего жилы льда нарастают и сверху — «эпигенетически», и снизу. Это и есть «сингенетическая» гипотеза формирования грунтовых льдов. К мерзлым трупам мамонтов все это имеет то отношение, что, по представлениям Попова, животные, погибавшие от каких-либо причин, имели, якобы, шанс частично захорониться только в том случае, если попадали на описанную полигональную решетку в пойме реки. В этом случае труп зверя постепенно погребался в валиках грунта, выжатого на поверхность жильным льдом, и в свежих наносах аллювия. При таком способе, естественно, сохранялись лишь ткани бока, лежавшего на земле.

Между тем простейшие наблюдения в поймах рек над поведением плавника и трупами животных и людей показывают, что все плавающие предметы по спаде паводка оседают на ровных участках наволоков редко и случайно. Их концентрация происходит под действием течения и волн в устьевых участках оврагов, в заводях и старицах, в береговой «гребенке» ивняка и редко на отмелях. Поэтому «притягивать» труп мамонта к полигональной решетке пойменных участков нет нужды. Способ захоронения бока мамонта, предложенный Поповым, может относиться лишь к единичным животным, случайно погибшим именно на участке полигонов поймы. Чтобы исключить вероятность сноса такого трупа полой водой, следует предположить, что туша должна предварительно разложиться или примерзнуть к грунту.

Американский журналист Чарльз Дигби, посетивший Якутию в начале века, полагал, что мамонты были переловлены первобытными охотниками при помощи волчьих ям. Остается только пожалеть, что он не попытался вырыть сам хотя бы одну такую ямку в мерзлом грунте якутских равнин при помощи кремневых кайлушек и топоров.

Раскапывая туши двух мамонтов, геолог К. А. Воллосович пришел к заключению, что молодой Сангаюряхский мамонт погиб, завязнув на илистом берегу реки Санга-Юрях (к югу от мыса Святой Нос) и, упав на бок, был перекрыт оползнем берегового обрыва. Второй экземпляр — взрослый мамонт с острова Большой Ляховский, по мнению этого автора, погиб под скоротечным оползнем склона холма. По этому поводу можно представить такую картину.

Хорошо обоснованные взгляды на характер гибели мамонтов на севере Сибири высказывал украинский академик И. Г. Пидопличко (1951), утверждая, что звери гибли в сезоны кочевок с севера на юг, застигнутые ранними снегопадами. Об условиях погребения мерзлых туш этот автор не писал.

Наконец, ихтиолог Г. У. Линдберг (1972), развивающий теорию многократных гигантских колебаний уровня Океана, предположил, что мамонты погибали на Новосибирских островах от голода, отрезанные от материка наступавшим морем. Как и где сохранялись туши древних дистрофиков, Линдберг не имел представления. Однако и море в гибели мамонтов было неповинно, так как их туши и кости на Новосибирских островах захоронены в слоях эпохи существования обширной Берингийской суши, т. е. животные умирали и захоронялись еще в то время, когда острова составляли одно целое с материком.

В превосходной книжке «В мире льда» Джемс Дайсон (1966, с. 138) убедительно писал: «Почти все остатки мамонтов найдены в песках и глинах, отложенных реками или грязевыми потоками, и чаще всего — на бывших речных поймах. Возможно, что старые, больные или раненые животные искали в пойменных трясинах и болотах уединения или убежища от волков, и многие здесь издохли и утонули. Во время последующих паводков туши некоторых животных оказались погребенными в иле, отложенном разлившейся рекой; иные, вероятно, были отнесены течением в дельту, где тоже частично или полностью были захоронены в аллювиальных отложениях. Наконец, мамонты могли увязнуть и в топкой грязи, стекавшей с близлежащих склонов... Погребенные под тонким покровом намытого водой или нанесенного ветром материала, они могли сохраниться и до зимних морозов, которые „законсервировали“ их еще надежнее... Даже те мамонты, которые не оказались засыпанными сразу после смерти, вероятно, не успели до наступления зимних морозов подвергнуться сколько-нибудь значительному разложению. Следующее весеннее половодье частично или полностью закрывало их новым слоем осадков. Песок, привносимый ветром с быстро сохнущей поймы реки, тоже мог участвовать в захоронении. Затем вечная мерзлота, проникнув снизу во вновь образованные отложения, обеспечила сохранность трупа, по крайней мере той его части, которая попала в сферу ее действия... Судя по остаткам пищи, извлеченным из желудков некоторых мамонтов, особенно Березовского, многие из этих древних животных погибли неожиданно — или утонув, или застигнутые оползнем, или даже в схватке с какими-нибудь врагами... Неизбежно вытекает вывод, что мамонты жили в среде, не намного отличавшейся от современной. Очевидно также, что им не обязательно было замерзать сразу после смерти, чтобы сохраниться в тех условиях, в каких они найдены сегодня. И нет нужды придумывать для объяснения причин сохранности трупов животных такие небылицы, как быстрое похолодание климата».