Спокойное течение жизни (Стж) (СИ) - Прядильщик Артур Иванович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/97
• Следующая

   Ивлев чуть заметно усмехнулся, а Казанцев нахмурился... с чувством юмора у него тоже полный... Ну - ожидаемо, ожидаемо.

   - Причины, по которым Свароги тебя допра... э-э-э... испытывали любопытство, тебе раскрыли?

   - Нет... Разрешите вопрос, господин Ивлев!

   - Нет, - Покачал головой Ивлев, предугадав вопрос. - Государственная тайна.

   - Понял.

   - Когда закончился допрос?

   - В два часа ночи.

   - Переночевал в поместье?

   - Нет.

   - "Нет" и все?

   - Нет, не все. Покинул поместье в два часа пять минут (часы на проходной), в два часа шесть минут пометил - простите за подробности - забор поместья... с внешней стороны... и отправился на платформу.

   - То есть сел на электричку и...?

   - Ну, Игна-а-ат Дмитриевич! Последняя подмосковная электричка идет через Кратово в ноль-ноль!

   - Ах, да... забыл. То есть лег там на скамеечке и заснул, да?

   - Там не скамеечки, а эти гадские пластиковые сидушки - лежать на них невозможно! Тем более - спать.

   - Ага... То есть лег на голый бетон и сладко уснул?

   - Не на бетон, а на плитку. Нет. Был задержан нарядом транспортной жандармерии за нарушение общественного порядка и препровожден в участок номер... Вот номер не помню...

   - Ага... Хорошо. И плохо, что не помнишь. Ну, а офицер, проводивший задержание? Имя, Фамилия, Звание. Это-то хоть помнишь?

   - А как же! Старший унтер-офицер Дерюгин был очень... убедителен, когда проводил беседу! Такого, попробуй, не запомни!

   - Дерюгин... Паша, записал?

   - Ага!

   - Хорошо-о-о... А потом?

   - Потом меня растолкали и посадили в электричку.

   - Во сколько?

   - Электричка - вторая - шла в пять десять. На первую - в четыре сорок пять - меня разбудить не успели.

   - Оч-ч-чень интересно, Олег. Очень. Ну, что ж... Подписывай протокол. А, да, правильно - сначала прочти... А теперь возьми ручку и бумагу и письменно опиши свой день в воскресенье. То есть то же самое, что ты рассказывал у Сварогов. Потом подпишешь. Понятно?

   - Так точно, господин Ивлев!

   - Пиши!

   Я постарался подробно, с указанием времени и свидетелей, написать сочинение "Как я провел это воскресенье". Разумеется, промежуток времени между двумя и тремя часами дня постарался описать не более подробно, чем все остальное.

   Внимательно перечитав мой труд, Ивлев пошевелил усами над особо заковыристыми перлами, покивал, сказал несколько раз свое "ага-ага".

   И засунул руку во внутренний карман пиджака.

   - Олег Ильич, вам знаком этот предмет?

   На столешницу лег маленький прозрачный пакетик. В пакетике находился крохотный сплавленный кольцеобразный кусочек металла, сквозь отверстие был продет кожаный шнурок... видимо, для ношения этого "украшения" на шее.

   Дыхание вдруг перехватило, сердце бешено застучало, на лбу выступила испарина - откуда-то прорвались чужие эмоции и я потратил несколько секунд на то, чтобы успокоиться.

   - Да... - Я прокашлялся и повторил. - Да. Мне знаком этот предмет.

   Ивлев преобразился. Вместо сравнительно пожилого чуть флегматичного доброжелательного дядьки за столом теперь сидел опаснейший хищник. Я ощутил, как вокруг дрогнул воздух - и меня чуть прижало к стулу. А ведь это никакой не Кандидат... это Мастер!

   Я с трудом удержался от нанесения удара... Да! Инстинкты требовали бить на опережения и - сразу - на поражение. Только в этом они усматривали путь к спасению!

   - Что. Это. За. Предмет.

   - Похороны матери. - Выдавил я. - Весной восьмого года. Мне передали коробку с прахом. И письмо. В письме... развеять прах по ветру в чистом поле... Я начал... А там выпало это... Это брошь. Видимо, персонал не увидел, когда готовил. К кремации.

   - Оч-ч-чень хорошо...

   - Вы подняли этот предмет и...? - Включился Казанцев.

   - Нет! Не поднимал! Там на земле он и остался. Я тогда был сильно... немного не в себе - не захотел прикасаться к ЭТОМУ. Думал - не имею права! Я же думал, что она от меня тоже, как этот мудак... А оказалось - нет. И он ее тоже выгнал... За это! Мы же почти рядом жили... а я даже не знал. Думал, что она тоже...

   Честно говоря, не ожидал от себя подобного эмоционального взрыва... Олег Дорин и Сай Нагава отошли в сторону и не вмешивались... просто не знали, что в этой ситуации можно сказать... Стояли где-то в стороне, уперев взгляд в пол и не знали, что сказать...

   - Ты убил своего отца за то, как он поступил с матерью? - Мягко спросил Ивлев.

   Во-о-от оно что! Ну, ни... себе! Кто-то пришил этого мудака! Этого огненного монстра?

   Играть удивление, потрясение и... радость мне даже не пришлось:

   - Нет! Не убивал! А его убили? - И - Олег Радович снова не играл - губы расползлись в мстительной злорадной ухмылке... - Уби-и-или...

   - А кто его убил? - Вкрадчиво и - тут же - как удар хлыстом - Кто его убил?!

   - Не знаю, - Все так же глупо улыбаясь. - Но я за этого благодетеля жертву принесу. Любому из богов!

   - Спокойно, Олег Ильич! Спокойно! Паша, дай водички - вон графинчик... Выпейте. Пейте, я сказал! Вот так... вот так...

   Через минуту я успокоился. Снова стал единым. Олег Дорин и Сай Нагава возвратились на место и стали думать вместе.

   - Откуда... это? - Спросил я, кивнув на кусочек металла.

   - Государственная тайна... Господин Радович, вы потом видели этот предмет?

   - Нет.

   - Точное место, где развеяли прах, указать сможете?

   - Северная сторона... Там специальная площадка расчищена... как раз для таких случаев.

   - Кто-нибудь видел, как вы развеиваете пепел?

   - Жрец-Распорядитель... наверно. Он мне вручил письмо и коробку, но видел он или нет - не знаю...

   +++

   Старший следователь по особо важным делам Службы Имперской Безопасности Игнат Ивлев с сожалением смотрел вслед вышедшему из кабинета студенту... Вот куда эти умненькие и хитренькие после окончания институтов деваются? Почему в СИБ идут такие тормоза, как этот Казанцев? И ведь не обучается этот долбо... дятел совершенно - уже столько раз он ему объяснял... Может быть, попытаться еще раз?

   - Игнат Дмитриевич! - Напомнил о себе молодой напарник. - В подписке о неразглашении не было пункта "Обязуюсь держать втайне факт беседы"! То есть содержание - да, а сам факт...

   - Паша, - Игнат Дмитриевич вздохнул... и поймал себя на том, что в последние дни при общении с молодым напарником делает это все чаще и чаще - только и занимается тем, что вздыхает. - Паша... Ну, вот представь себе: дознаватели - а это такие же классные ребята и тертые профессионалы, как мы с тобой - допрашивают этого хитрого паренька, потому что "факт беседы", как ты выразился, стал вдруг известен... Что на это скажет Радович? Вот как бы ты на его месте оправдался, а?

   То-то ж! Казанцев понял и покраснел. Ну, может для него еще не все потеряно, раз краснеет.

   - Правильно краснеешь, Паша, правильно. Он скажет, что агент Казанцев сам (сам!) продемонстрировал свою бляху агента СИБ в столовой, до отказа заполненной любопытными студентами...

   Помолчали...

   - Игнат Дмитриевич... он врал? Ну, просто... разговоры... о вашем чутье...

   - Нет, Паша. Он не врал. И то, что мы до этого собрали, указывает на то, что у парня стопроцентное алиби на момент преступлений... И про этот предмет он не врал... Надо же - брошь! Брошь матери! А папашу он ненави-и-идит... ох, ненави-и-идит!

   Ивлев поднялся и потянулся - такое мощное Давление Эфира слегка утомляло.

   - Поехали в Управление... А по пути, - Он повторил кровожадную улыбку Радовича, и Казанцев поежился. - По пути мы разберем некоторые ошибки, допущенные следователем по особо важным делам СИБ, поручиком Павлом Геннадьевичем Казанцевым...

• Предыдущая
• 12/97
• Следующая