Мой мир - Маяков Александр Викторович "Alex Shostatsky" - Страница 28

• Предыдущая
• 28/53
• Следующая

Запоздавшее самобичевание настигло меня уже на улице. Как говориться, смеркалось!

Ну и что мы наделали? Мало того, что человека покалечил (выбитые зубы, наполовину откушенный язык), так еще и зачем? Он вычеркнул из своей жизни их, просто вырвал страницу с ними и сжег. У него новая жизнь, новая семья. Старая ему не нужна. Конечно, надежда, что встряска мозгов разбудит совесть, но… кому это надо? Лиде уже ничего от него не нужно. Ксюша уже почти забыла отца. Либо делает вид, что забыла, чтобы не расстраивать маму.

Это нужно мне! Мне, эгоисту и психопату. Да, это нужно мне. Что бы самоутвердиться, чтобы доказать собственному эго, что я единственный мужчина в её жизни. Что я светлый рыцарь, покаравший темного разбойника.

Он так и не появился у Лиды. Даже заявления в милицию на меня не написал. Ну и кто он после всего этого? Если даже увечья его не учат.

* * *

-Аккуратней, давай по немного. – Поддерживая Лиду, произнес я. Ксюша была в школе, а я взял пару выходных, что бы позаниматься с Лидой. Я купил ей эти «перила» и мы учились ходить. Курс физкультуры мы уже прошли и теперь перешли к более активным занятиям.

- Только держи меня, - дрожащим голосом произнесла она.

- Могла и не говорить.

Лида попыталась сделать шаг, пошевелить ногой. Чувствительность немного вернулась, она уже слабо, но чувствовала прикосновения, тепло, холод, боль. Да, увы, но тесты включали и боль. Мне самому было неприятно и страшно, прокалывать ноги любимой иглой.

Она вся дрожала, дыхание участилось.

- Давай, я рядом. – Прошептал я.

С неимоверными усилиями она попыталась продвинуть левую ногу вперед. И... нога сдвинулась. Сама, без помощи рук!

- Я это сделала! – Задыхаясь от радости и усталости, произнесла она. – Я это сделала!

Я держал, не отпуская её.

- Отдохнешь? – Спросил я.

- Да, если можно.

Мы опустились прямо на пол. Я все еще не отпускал её.

- Спасибо тебе. – Дрожа в моих объятьях, произнесла Лида. – Спасибо.

Я просто поцеловал её. Повернув на спину, я начал ласкать её. Покрывал поцелуями лицо, шею, грудь.

- Холодно. – Сказала она. Я взглянул на неё. Вот она, любимая, желанная, самая красивая… женщина любимая.

- Пойдем туда, где тепло. – Я поднял её на руки и понес в спальню. Это был наш первый раз. Той ночью я остался у неё.

На следующий день я отправился на работу. Все-таки работать надо, на свою пенсию, Лида могла только оплачивать коммунальные услуги и кое-как питаться. Теперь их кормильцем стал я.

Я кормилец. Знаете, а эта мысль греет. Нет, все-таки мужчине надо о ком-то заботиться. Ему нужна семья, жена и дети. Ему надо, чтоб кто-то ждал его дома, у очага. Пусть это стереотипно и немного не вписывается в современную концепцию общества, но так должно быть. Это основа человечества.

Веселый, можно сказать, окрыленный, я возвращался домой. К ней домой. Купил цветы, конфеты и печенье. Лифт уже вез меня на этаж.

Дверь была приоткрыта. В квартире были слышны крики.

-И не надо на меня псов своих спускать! – Кричал шепелявящий бас. Роман? Я вошел в квартиру и осторожно подошел к комнате. В проеме была видна Лида в коляске, Ксюша прижималась к матери. Рома, бывший муж Лиды, стоял над ними горой.

- Я тебе не мальчик для битья! Совсем обурела! – Гремел он. Я стоял в дверях. Злость волнами накатывала. Я захлебывался в ней.

Ксюша бросила мимолетный взгляд на дверь и заметила меня. Лида не спускала глаз с обезумевшего Романа.

- Дядя Артур! – Ксюша бросилась от мамы ко мне.

- Стоять! – Рома попытался схватить Ксюшу, но у него это не получилось. Здоровая рука схватила не шиворот кофты, а воздух.

- Снова ты?! – Заорал он, наступая на меня.

- Дядя Артур, помоги! – Ксюша со слезами вцепилась мне в пиджак. Я осторожно убрал руки девочки и спрятал её за собой.

Дальше все пошло немного по другой схеме. Удар в живот, потом за шкирку и лицом в дверной косяк. Теперь кровь фонтаном била из носа. Развернув не сопротивляющегося Рому к себе лицом, я схватил его за грудки.

- Это моя женщина! – Во все горло орал я. – Это моя семья и это, - я указал на Ксюшу, - моя дочь! И за них я буду стоять до конца, понял?!

Тот истерически закивал Жалкое зрелище. Такой смелый перед беспощадной женщиной и ребенком, сейчас он в страхе отрекался от всего.

- А теперь вали отсюда и не появляйся здесь больше никогда. – Я отпустил его, давая возможность сохранить хоть каплю достоинства и уйти самому.

Он стал, оправил куртку, вытер кровь с лица, недовольно фыркнул и молча ушел. Я закрыл за ним дверь и вернулся в комнату.

- Зачем? – С упреком спросила Лида.

- Это надо было сделать.

- Дурак! – Срываясь в истерику, закричала Лида. – Тебя могли посадить! Ты покалечил его! Пусть он подонок, но зачем?

- Потому, что я люблю тебя. – Спокойно ответил я.

- Если любишь, поклянись, - Она оперлась на подлокотники кресла и поднялась. Сама поднялась!

- Поклянись, - рыдая, продолжила она, - что никогда не будешь рисковать собой.

- Обещаю. – Обнимая её, произнес я. Мы поцеловались.

- Мама? – Жалобно произнесла Ксюша. Она так и стояла у дверей.

- Иди к нам! – Улыбаясь, произнесла Лида, протянув к дочке руки. Ксюша радостно кинулась к нам. Я поднял её на руки.

- Мама, а можно я дядю Артура буду называть папой? – Спросила Ксюша.

- Если он согласен, можно.

- Дядя Артур, ты согласен стать мне папой? – Ксюша посмотрела на меня с серьезным видом.

- Согласен. – Не задумываясь, произнес я.

Мы так и стояли, я, держа Ксюшу на руках, Лида… она стояла сама, на своих ногах, своими силами.

Сильная женщина, и слабый, но пытающийся стать сильным, мужчина. Вот такая у нас пара.

- Знаешь, у меня есть одна мечта. – Произнесла Лида. - Я так давно не была на море.

- Ура! – Закричала Ксюша. – Море.

- Твоя мечта сбудется. – Произнес я. – Все твои мечты сбудутся.

* * *

Солнце клонилось к закату, окрашивая безлюдный пляж красным. Прибой шелестел пеной. Мы с ней шли по переливающемуся в лучах солнца песку. Она улыбалась. Она улыбалась в моих объятьях, потому что её мечта сбылась. Наши мечты сбылись. В прибрежных волнах радостно плескалась её… наша дочь. Да, наша, потому что мы теперь одна семья. Мечты сбываются, не смотря на преграды и обстоятельства.

Бремя

Многие, на моем месте, назвали бы это даром. Но сейчас, глядя в окно на творение рук своих, я назову это бременем. Боже, и за это твой сын отдал свою жизнь. Мне стыдно. Стыдно за себя, за весь этот мир. Он жалок и ужасен, но… так обыден. История повторяется, и все мои потуги изменить бытие обернулись ничем. Точнее, они доказали, что человек бессилен. Вот каламбур: человек творит историю и при этом он сам же бессилен перед ней. Точнее, один человек. Историю творят народы, ведомые кем-то. Будь то вождь, фюрер, товарищ генсек или господин президент. А простой выскочка возомнивший себя всесильным, никто. Вот этим «никем» я и стал. Хотя, я им и был, по сути, ничего не изменилось. Просто до моих мозгов, наконец-то, это дошло.

Но, начнем сначала.

Был обычный ничем не примечательный день. Да, именно обычный не примечательный день. Таких дней в нашей жизни тысячи. Мы их проживаем как по шаблону. Подъем, завтрак, автобус, работа и так далее. Так вот, в один из таких дней я просто шел по улице, уже даже не помню по каким делам. Иду себе и иду, как передо мной появляются две бабоньки с брошюрами в руках и говорят:

- Молодой человек, не хотите ли поговорить о Боге?

Иеговы… нет, я ничего не имею против их веры, но только не тогда, когда мне её пытаются навязать. Уж лучше бы они попросили меня помочь им в чем-то. Да просто донести сумки до дому! Я только рад, а тут…

- Дамы, - в стиле Алекса из «Заводного апельсина», начал я, - вальсируйте отсюда! - Всегда любил красивые выражения. Послать человека так, что бы он и пикнуть не смог, а если бы и попытался, то не нашел слов. Но, увы, некоторые индивидуумы нашего социума настолько тупы, что просто не понимают издевки. И, тупо глядя на тебя, переспрашивают: «Чо?!» За вот это «чо» всегда хочется заехать тупым тяжелым предметом по их тупой роже. Извините за тавтологию.

• Предыдущая
• 28/53
• Следующая