Подсказки пифии - Сунд Эрик Аксл - Страница 49

• Предыдущая
• 49/72
• Следующая

Кевин кашлянул.

– Ну, я принесу нам по чашке кофе, а потом вы пойдете в Салон и промучаетесь пару часов, наблюдая воистину тошнотворные образцы вырожденцев. Ладно? – Он поднялся, все еще улыбаясь, и направился к стоящему в углу кофейному автомату.

– Спасибо, то что нужно, – сказала Жанетт. – А что ты слушал?

– “Кайт”. – Кевин налил две чашки. – Новая шведская группа. – Кевин передал одну чашку Жанетт и снова сел. – Нашли, что искали?

– Не знаю. Посмотрим. – Жанетт пригубила кофе. Крепкий как раз настолько, насколько она ожидала. – Может быть. А может быть, нет.

Несколько минут они молча пили кофе, поглядывая друг на друга, а потом Кевин прервал молчание.

– Вы, наверное, удивлены. Что такому классному парню, как я, здесь делать? – Кевин улыбнулся ей почти игриво, но Жанетт поняла, что он не имеет в виду ничего серьезного и просто пытается разрядить напряжение.

– Да, именно так я и подумала, как только тебя увидела. Как такой классный парень может быть полицейским? – Жанетт глухо рассмеялась. – Но наверняка у тебя есть на то свои причины.

Кевин погладил себя по подбородку и утвердительно кивнул:

– Да, есть причина.

– Ваши знают, кто это? – Жанетт указала на полуголого мужчину на экране.

– Да, мы нашли его в интернете. Думаем, что он швед.

– Почему?

Кевин потянулся к монитору.

– Видите вот это? – Он ткнул пальцем в какой-то предмет на столике позади кровати с обнаженным мальчиком.

– Нет. А что там?

– Если увеличить картинку и навести резкость, то видно, что это коробочка со шведскими таблетками от головной боли. По наклейке, которую тоже можно рассмотреть, таблетки продали где-то в апреле в аптеке в Энгельхольме. Как раз сейчас я проверяю сумму, списанную с банковской карты. Если все сойдется, то, кажется, один учитель начальной школы из Сконе придет к нам в гости уже на днях.

– Так просто? – удивилась Жанетт.

– Так просто, – подтвердил Кевин и продолжил: – Мы нашли не одну сотню фотографий, где он с детьми. В основном с мальчиками. Но тот, кто выложил фотографии, воспользовался фотошопом, чтобы скрыть личность, и сейчас мы восстанавливаем лицо. Это трудно, нужен очень мощный компьютер. ФБР занимаются тем же самым, и может быть, им повезет первым. У них ресурсов побольше, чем у нас.

– А часто фотографии как-то обрабатывают или шифруют?

– Часто. Случается, на них вешают по нескольку паролей, есть умельцы прятать файлы в компьютере. Иногда их скрывают руткиты, файлы трудно найти. Сами мы, чтобы добраться до педофильских паролей, пользуемся так называемыми кейлогерами.

Жанетт начинала понимать, что интернет для педофилов – настоящий шведский стол. Какая-то сточная система без очистных сооружений, подумала она. Канализация, в которую мы спускаем собственных детей.

– Я видела, на складе есть один из наших коллег, – сказала Жанетт, ставя стаканчик на стол.

– Да. Операция “Слейпнир”. – Кевин откинулся на спинку кресла. – Кроме того, о ком вы думаете, мы отправили туда еще двоих из стокгольмской полиции.

– Чем они сегодня занимаются?

– Этот, которого вы нашли, долгое время был на больничном. Сегодня, как утверждает руководство, у него исключительно административные задачи. Чем занимаются другие, понятия не имею.

– Но он снова работает?

– Да. Так как в его обязанности не входило расследование сексуальных преступлений или других преступлений из уголовного кодекса, кто-то из наших начальников решил дать ему второй шанс.

– А кого еще вы взяли во время операции?..

– “Слейпнир”. Шведское приложение к операции “Фэлкон”. В ходе “Фэлкона” арестовали больше двух тысяч человек – в США, Франции, Испании и Белоруссии. Обнаружили около четверти миллиона банковских счетов, с которых переводились деньги за доступ к детской порнографии. В Швеции мы взяли около ста человек, в том числе одного режиссера, который сказал, что скачивал детскую порнографию в исследовательских целях, для будущего фильма. – Кевин фыркнул, словно демонстрируя, сколь смехотворны подобные оправдания. – Там были люди из всех слоев общества.

– А сколько вообще проводится таких операций? – спросила Жанетт. Она лишь краем уха слышала смутные разговоры о “Слейпнире” и “Фэлконе”.

Кевин подумал.

– В 1999-м мы проводили операцию “Аваланш”. Двести пятьдесят тысяч заказчиков детской порнографии в США и пятидесяти девяти других странах, оборот почти в девять миллионов долларов. – Он сделал паузу и глотнул кофе. – Операция “Сайт-Ки” в 2001 году, в фокусе – США. Двадцать три тысячи покупателей, около пятидесяти судебных дел. Потом была операция “Ор”, 2002 год, в фокусе Великобритания. Больше семи тысяч подозреваемых, около ста двадцати судебных дел.

– Ни хрена себе. – Жанетт покачала головой и вздохнула.

– Точно. В основном там были постановочные фильмы, с детьми от десяти до шестнадцати лет. Большинство – украинцы, и у нас до сих пор нет сведений, были ли в этих фильмах шведские дети.

– Постановочные фильмы?

– Да, заказчики описывают свои пожелания. Какая одежда у них будет. Как они должны стоять, сидеть и так далее. Но на некоторых пленках записаны настоящие изнасилования. Например, фильм с сестрами из Бельгии. Их папаша изнасиловал девочек, одной девять лет, другой – одиннадцать. Записал все на камеру и через интернет продавал педофилам по всему миру.

– Стоп. Достаточно. – Жанетт выставила перед собой руки. – Но кое-что ты, наверное, сможешь мне объяснить.

– Что именно?

– Я не сильна в математике, но ты сказал – вы взяли сто человек, и из них трое были полицейскими. Я правильно поняла?

Кевин кивнул, улыбнулся, и Жанетт стало ясно: он понял, куда она клонит.

– Хотите сказать – три процента арестованных оказались полицейскими, и если предположить, что полицейских в Швеции около двадцати тысяч, то всей командой мы составляем всего два промилле от населения Швеции? Если считать, что в Швеции проживает около девяти миллионов, так?

– Именно. Владеть записями с детской порнографией почти в десять раз более свойственно полицейским, чем обычным людям.

Жанетт снова подумала о том, что рассказала ей София. Не исключено, конечно, что Каролина Гланц – выдумщица, но в жизни все может быть. Жанетт искоса взглянула на молодого полицейского с жидкой бородкой и колечком в ноздре. Это может быть кто угодно, подумала она.

– Ну, мне пора браться за работу. Я должен проверить один изъятый компьютер, и срочно. – Кевин встал со стула. – И если в вашем представлении детской порнографией интересуются только мужчины, то должен сказать – этот компьютер изъяли у женщины. – Он открыл дверь и вышел. – Я покажу вам, что вы можете увидеть в этих фильмах.

Зажав кассету под мышкой, Жанетт последовала за ним.

– Ты сказал – у женщины?

– Недавно доставили. Изъятие в Хессельбю, – пояснил он и двинулся по коридору. – В Фагерстранде, если я правильно помню.

– Фагерстранд?

– Да. Ее зовут Ханна Эстлунд. Точнее, звали. Она умерла.

Виктория слушала, стараясь не перебивать Софию. Она изо всех сил сдерживала злость и решила сосредоточиться на фантазии, будто они сидят в доме на Сульбергавэген.

– Скорее всего, нейрохирург не согласится, что капсулотомия – это то же, что и лоботомия. Может быть, опишет ее как продвинутую версию лоботомии, не знаю. Суть операции в том же, что и при лоботомии: пресечь странное, ненормальное поведение…

Ненормальное, подумала Виктория. Всегда речь идет об отклонениях от нормы. Поведение человека признается отклонением от нормы только потому, что есть некая заранее определенная мера. А психиатрию субсидирует правительство. Так что на самом деле политики решают, кто болен, а кто нет. Но ведь в психологии все должно быть по-другому. Не существует четко определенных границ, и она точно знает: все люди имеют отклонения от нормы – и одновременно не имеют отклонений.

– У нас в Швеции, да и в Дании, где было дело, долгое время весьма сомнительно обращались с людьми, которых сочли умственно отсталыми или имеющими другие отклонения от нормы. Я помню случай, когда лечили четырнадцатилетнего мальчика – электрошоком, шесть недель – только потому, что религиозные родители застали его за мастурбацией. В их мире это было ненормальным поведением.

• Предыдущая
• 49/72
• Следующая