Броненосные крейсера “Шарнхорст”, “Гнейзенау” и “Блюхер” (1905-1914) - Мужеников Валерий Борисович - Страница 33

18.00. С германских кораблей опознали “Гуд Хоуп”. Дистанция определялась в 19000 м (100 кбт.). Обе эскадры шли слегка сближающимися курсами.

18.04. Согласно записям штурмана “Глазго”, на дистанции 13800 м (75 кбт.) британская эскадра повернула “все вдруг” на четыре румба влево на курс SO с целью сблизиться с противником и принудить его к бою до захода солнца.

Эскадра М. Шпее в Тихом океане

Однако Шпее не посчитал возможным начинать бой до захода солнца в невыгодных для него условиях освещения, так как заходящее светило слепило бы глаза германским комендорам. Британцы значительно уступали ему в скорости хода из-за тихоходного “Отранто”, и германский флагман мог выбирать дистанцию для начала боя и положение относительно ветра. В 18.05 германская эскадра ответила на этот маневр отворотом последовательно влево на два румба, удерживая дистанцию в 17000 м (90 кбт.). Обе эскадры шли на юг против волны. Немцы занимали наветренное положение. Шпее отвернул и уклонился от немедленного боя, оттягивая его начало, чтобы в случае неудачного развития боя в темноте можно было легче уйти. В то же время держась между англичанами и берегом, чтобы отрезать им отступление в нейтральные чилийские воды, которые были совсем рядом, а это было уже спасением для проигрывающей бой эскадры.

18.08. Британская эскадра повернула “все вдруг” вправо на пять румбов, выстраиваясь в кильватерную колонну. Как только эскадра легла на новый курс, Крэдок сделал новую попытку сблизиться с неприятелем и поднял сигнал “курс S”, хотя фактически отклонился немного к SSW.

В 18.18 Крэдок приказал увеличить ход до 17 узлов, хотя понимал, что “Отранто” отстанет.

18.20. Крэдок по радио вызвал “Канопус”, указав ему свое место в точке с координатами 37°30' юш; 74°00' зд и сообщил о своем намерении атаковать неприятеля. Шедший на север 10-узловым ходом “Канопус” ответил: “Мое место: 41 °10’ юш; 76°20' зд. Курс NN-10°”, то есть в 200 милях к югу. Одновременно Крэдок поднял сигнал: “Следовать движению адмирала, “Отранто” иметь самый полный ход”. Затем “Гуд Хоуп” повернул на один румб в сторону германской эскадры. Эскадры шли на юг слегка сходящимися курсами.

18.22. В свою очередь Шпее отвернул на два румба влево, удерживая прежнее расстояние до противника, курс оказался строго на S. Его корабли продолжали идти незначительно южнее и впереди англичан.

18.37. Солнце начало уходить за горизонт. Шпее подвернул на SS W – теперь уже в сторону своего противника и шёл от него в расстоянии 13500 м (73 кбт.). “Дрезден” к этому времени уже присоединился к германской эскадре и шёл вслед за “Лейпцигом”.

18.40. Крэдок, посчитав опасным присутствие обоих германских лёгких крейсеров для довольно сильно отставшего “Отранто”, уменьшил скорость хода до 16 уз. Вместо того, чтобы отпустить “Отранто” к “Канопусу”, он продолжал требовать от него увеличения скорости хода во что бы то ни стало. На это “Отранто” отвечал, что против встречной волны большего хода он развить не может. По мере уменьшения скорости флагманского крейсера “Отранто” сблизился с “Глазго”.

В штормовых облаках солнце садилось всё ниже, свинцовые тучи и временами налетавшие дождевые шквалы затемняли свет наступающих сумерек, однако западная часть горизонта была ясной. На ярком фоне неба резко выделялись подсвеченные заходящим солнцем силуэты британских кораблей, качавшиеся на сильной волне. Пока не зашло солнце, выгоды освещения оставались на стороне Крэдока, но с заходом солнца преимущества британской эскадры становились абсолютным её недостатком. Немецкие крейсера терялись на затемненном облаками восточной части горизонта, а английские четко вырисовывались на освещенном западном. Взошедшая луна время от времени закрывалась тучами. Ночь обещала быть бурной, и состояние погоды увеличивало преимущество немцев, которыми они располагали благодаря лучшей боевой подготовке и большему весу бортового залпа.

18.50. Теперь уже Шпее повернул в сторону англичан на один румб, всё больше и больше сближаясь с британской эскадрой. Дистанция оценивалась немцами в 12400 м (67 кбт.).

В данной обстановке у англичан был только один разумный выход: выйдя из боя ещё до его начала, разделиться и сделать попытку соединиться с “Канопусом”, в крайнем случае пожертвовав “Отранто”, если бы ему не удалось ускользнуть в темноте. Настал последний момент, когда, оценив шансы сторон, трезвомыслящий командующий должен был принять это решение. Корабли Крэдока ещё могли поворотом “все вдруг” вправо уйти в сторону океана. Однако, на19.00 обе колонны, идя медленно сходящимися курсами с общим направлением на SSO, сблизились на предельную дистанцию огня орудий калибра 152-мм.

19.02. Несмотря на уменьшение хода до 16 уз., английские корабли уже довольно сильно опередили немецкую эскадру и при этом заняли несколько лучшее тактическое положение, используя волнение и ветер в свою пользу. Крейсера Шпее продолжали идти сближающимся курсом. По маневрированию немецкого флагмана Крэдок понял, что Шпее тоже стремится начать бой. Неизбежность его была очевидной, и Крэдок, по всей видимости, решил упредить немцев и ввести в действие максимальное количество 152-мм орудий. Но чтобы могло стрелять максимальное число орудий, было необходимо, чтобы в стреляющий борт не била волна, то есть нужен был поворот. По приказу Крэдока британские корабли повернули в сторону немецкой эскадры на курс SSO.

Бой начался, как только солнце зашло за горизонт. Ко времени открытия огня к броненосным крейсерам Шпее уже присоединились два лёгких крейсера из трёх, но Шпее не нужно было ждать сосредоточения всей своей эскадры для начала боя. В начальной – главной фазе боя, значимость лёгких крейсеров бы невелика.

В бою всё очень быстро решила артиллерия. И совсем не так, как надеялся Крэдок.

19,03 – 19.04. Корабли Шпее ещё не закончили построения и несколько растянулись: “Лейпциг” держался от “Гнейзенау” около 900 м (5 кбт.), а “Дрезден” от “Лейпциг” – 1300 м (7 кбт.), когда германская эскадра открыла огонь с расстояния 11500-10400 м (62-56 кбт.), по английским данным с 9300-11100 м (55-60 кбт.), разделив цели слева, то-есть “Гуд Хоуп” стрелял по “Шарнхорсту”, а “Монмут” по “Гнейзенау”.

19.05. Британские крейсеры, державшиеся около 370 м (2 кбт.) друг от друга, открыли ответный огонь, стреляя по соответствующим им немецким крейсерам (кроме “Отранто”, который был слишком далеко).

“Лейпциг” и “Дрезден” несколько отстали от броненосных крейсеров и стрельбу начали позже, а “Нюрнберг” вообще долго не мог вступить в общий строй эскадры и принял участие в бою только на заключительном его этапе. “Лейпциг” стрелял по “Глазго”, “Дрезден” в начале боя, возможно, по “Отранто”, но затем тоже по “Глазго”.

Первый трехорудийный залп “Шарнхорста” по “Гуд Хоуп” дал недолёт в 500 м (2,5 кбт.), но весьма кучные разрывы. “Шарнхорст” вначале стрелял фугасными снарядами, но около 19.40 перешёл на бронебойные.

С третьего залпа опытные артиллеристы “Шарнхорста” начали накрывать “Гуд Хоуп”, и по предположению германских офицеров главная система приборов управления артиллерийским огнем на последнем сразу же была повреждена или полностью выведена из строя.

Несмотря на довольно сильное волнение, на германских броненосных крейсерах могли действовать все тяжёлые орудия -12 210-мм и шесть 152-мм с одного борта. С момента накрытия немцы давали залпы каждые 15 секунд.

“Гуд Хоуп” выпускал залпы через 50 секунд, то- есть в три раза медленнее, и полных залпов всем бортом замечено не было. С британской стороны могли действовать два 234-мм и восемь 152-мм одного борта.

В самом начале боя “Гуд Хоуп” получил попадание 210-мм снарядом в носовую 234-мм орудийную башню, так как с “Отранто” видели, как над его корпусом у носового каземата 152-мм орудий поднялся большой столб пламени, означавший сильный пожар кордита, после чего его орудие прекратило огонь и не возобновляло стрельбы за все время боя.