Семь чудес и ключи времени - Леранжис (Леренджис) Питер - Страница 48

• Предыдущая
• 48/53
• Следующая

– Ребят, вы это слышите? – спросил я.

– Не понял, о чем ты, – с сомнением протянул Марко.

Я поднял пламя над головой и осторожно пошел по проходу, выискивая замеченную ранее гигантскую ладонь. Она лежала на вершине одной из куч. Но, подойдя ближе, я разглядел, что это была каменная ладонь, а вовсе не бронзовая. И ее размеров никак не хватило бы, чтобы удержать пламя.

Под ней были сложены десятки других ладоней – каменных, бронзовых, мраморных и деревянных. Встречались целые руки до локтя. Широкие и узкие, женские и мужские, детские и старческие.

Эли направилась к соседней куче и взяла в руки обломок бычьего торса.

– Сумасшедший дом. Мы будто в морге для статуй. У нас уйдут месяцы, чтобы найти в этой свалке нужные фрагменты.

Она была права. Здесь были осколки сотен, а то и тысяч статуй людей, богов, животных. Даже если здесь есть останки Колосса, распознать их практически невозможно.

В затылке опять начала пульсировать боль. Все вокруг будто подернулось дымкой. Сияние, мелодия – был ли в них какой-то особый смысл?

Издалека донесся крик грифона. В любой момент он может освободиться из плена грузовика. Даже если Касс еще жив, минуты его были сочтены. Сейчас у нас не было времени на поиски Колосса. Их придется отложить, пока мы не спасем друга.

– Идемте, – позвал я. – Пора уходить отсюда.

Я бросил пламя на одну из куч. Не бродить же мне с ним вверх и вниз по склону.

Но оно и не подумало падать.

Оно просто повисло. Прямо в воздухе.

Мы с Эли и Марко пораженно остолбенели, а бронзовое пламя начало пульсировать и меняться, становясь прозрачным, словно было сделано из бумаги.

Внутри него что-то было. Я наклонился ближе, чтобы рассмотреть. Это нечто не было ни твердым, ни жидким и напоминало вихрь светящихся осколков, ударяющихся и отскакивающих от внутреннего каркаса бронзового пламени. Они кружили и вибрировали со все нарастающей скоростью, пока не стали походить на плазму.

Прямо на наших глазах внутри что-то происходило. Формировалось нечто продолговатое и хрупкое, напоминающее огромное яйцо.

По всей длине пламени прошел разлом. Затем еще один.

И, подобно бутону, оно раскрылось.

Вспышка света ударила по глазам. Поспешно сощурившись, я отпрянул назад. Марко и Эли что-то мне кричали, но я не мог ничего разобрать. Жужжание было невыносимым. Оно обволакивало и пронзало мой мозг.

Боковые части бронзового пламени опустились, а огромная плазменная сфера внутри, наоборот, поднялась к потолку и неторопливо закружила над горами мусора, каждая из которых превратилась в вихрь обломков. Фрагменты забились о стеклянные стены, словно отброшенные невидимой рукой за ненадобностью. Мы поспешили прижаться к полу, зазвенели и посыпались стеклянные осколки.

Но какие-то кусочки – где-то один на тысячу подобных – ждала иная участь.

Они медленно поднимались к потолку, и плазменный шар один за другим всасывал их в себя, так что те повисали внутри подобно кусочкам кожных трансплантатов. Перемещаясь, они как кусочки пазла складывались в единый объект, пока внутри плазмы не возникла бронзовая сфера, примерно с половину баскетбольного мяча. Она медленно поднялась над тем, что осталось от скульптурного пламени.

– Это локулус! – воскликнул я.

– Так мы все время искали эту штуку? – недоверчиво спросила Эли.

Марко направился к сфере:

– Джек, Эли, Земля вызывает! Не стойте столбами! Хватайте его!

Он начал взбираться по одной из куч. Сфера кружила под потолком теплицы, ускоряясь с каждой секундой, так что все внутри оказалось во власти ураганного ветра.

– Марко, слезь оттуда! – крикнула Эли.

Подхваченный порывом каменный обломок врезался Марко в висок, и он рухнул на пол. Мы с Эли подбежали к нему.

– Не ведай страха! – провозгласил Марко, садясь и мотая головой. – Ваш Бессмертный всего лишь оступился. У этого локулуса явно свои планы на будущее. Не удивлюсь, если он отправится прямиком на Плутон, если мы не сообразим, как до него добраться…

Его лицо резко помрачнело, и он осекся на полуслове.

Мы все посмотрели вверх на стеклянный потолок. До нас ясно долетело пронзительное, кровожадное карканье грифона.

– Как он выбрался? – спросил я.

По мере снижения чудовища я разглядел на его шее помятую дверь грузовика. Видимо, грифон просто вырвал ее из кузова.

– Бежим! – закричала Эли.

Мы бросились к выходу, и в этот же момент крыша теплицы буквально взорвалась.

Красное чудовище рухнуло внутрь и заполнило собой все свободное пространство. Оно продолжало бить крыльями, которые хлестали по всем четырем стенам. Дверь явно причиняла ему сильные неудобства: на шее виднелась круговая проплешина, где металл содрал перья. Грифон ревел, его фасеточные глаза потемнели. Затем он увидел Марко и в бешенстве зарычал.

Я попытался закрыть Марко собой, но он схватил меня и бросил в открытую дверь, как какой-то мячик. Эли уже была с той стороны и, высунув руку, дернула Марко внутрь.

Грифон со всей мощи ударился о дверной проем, который оказался для него слишком маленьким. Борьба с грузовиком явно утомила его, так что вместо того, чтобы продолжить атаку, чудовище просто рухнуло.

И тут ему по голове ударил локулус.

Это явно привело чудовище в чувство. Забыв о ярости, грифон поднял голову и посмотрел на вещь, которую был натренирован охранять.

Сияющая сфера поднялась над грудой обломков, и они, вновь придя в движение, начали бить по грифону. Взревев от боли, лев-птица вскочил на ноги.

Теплицу осветила яркая вспышка, и три поблескивающих бронзовых осколка вылетели из общей кучи и повисли в воздухе. К ним присоединились еще четыре, потом еще дюжина, пока стены не начали дрожать от непрекращающегося грохота.

Высоко над нашими головами локулус вдруг замер. Облако бронзовых осколков кружило вокруг него подобно планетам вокруг Солнца. Я заметил среди них пламя, все еще раскрытое в форме цветка лилии.

Грифон, весь побитый и, похоже, окончательно растерявшийся, уселся на край разбитой крыши и просто наблюдал за происходящим.

Продолжая вращаться с умопомрачительной скоростью, осколки, ударяясь друг об друга, начали соединяться, и из-за этого мельтешения казалось, будто сам воздух насытился бронзовым светом.

Центром притяжения стал низ пламени. От него вниз потянулась основа, втягивая в себя большие и маленькие куски бронзы. Они сформировались в рукоять, затем в сжатые вокруг нее пальцы, за которыми последовали ладонь, запястье, предплечье, плечи…

В самом низу вихря появились две огромные бронзовые ступни – начавшись с пальцев ног, они продолжились толстыми ремнями сандалий, затем переросли в лодыжки и икры. Из бедер выросло туловище, и медленно, но верно верх и низ стали соединяться.

Перед нами предстал огромный бронзовый воин, достигавший не менее сотни футов в высоту. Его тело было усеяно дырами, но они быстро исчезали по мере того, как бронзовые осколки находили положенное им место. Голова оказалась выше разбитого стеклянного купола теплицы. Вскоре сформировалось лицо: грубое и с закрытыми глазами, будто воин спал стоя.

– Великая Калани… – пробормотал Марко.

Еще несколько мгновений – и работа была завершена. Локулус рванул вверх, и на секунду я подумал, что Марко был прав: он не остановится, пока не достигнет границ нашей Солнечной системы. Но локулус вдруг повис посреди синего неба прямо над статуей.

Затем, очень медленно, он опустился в центр пламени факела, «лепестки» которого тут же начали закрываться.

В этот момент – узрев, что локулус скрывается из виду, – грифон взвыл и рванул со своего насеста к статуе. Выпустив когти, он бросился в атаку.

– Чего это он? – спросил Марко.

– Ему нужен локулус, – пояснил я. – Его работа – охранять его, причем он был научен этому задолго до разрушения Атлантиды. Он просто не знает о Колоссе и думает, что тот враг.

• Предыдущая
• 48/53
• Следующая