Знаменитые писатели - Скляренко Валентина Марковна - Страница 86

Единственным человеком, который верил в будущее «Листьев травы», был сам Уитмен. Обращаясь в стихах к Нью-Йорку, он пророчествовал:

Вопреки всем обвинениям, начиная с 60-х годов, в разных концах Америки стали появляться поклонники творчества поэта. А видный и наиболее авторитетный писатель того времени Ральф Эмерсон в письме к Уитмену назвал «Листья травы» «наиболее выдающейся песней разума и мудрости».

Новое содержание, которое Уитмен внес в поэзию, вызвало к жизни и новые формы стиха. Поэт демонстративно отказался от традиционных ритмов и сюжетов. В предисловии к своей книге он заявил, что вся «замызганная рухлядь» в виде баллад, сонетов, октав сдана им в архив. «Патока рифм» казалась ему слащавой, всякие вычурности бессмысленными. Главное – мускулистость, жесткость и прямота стиха, которые делают его живым, а не искусственным. Но, как отмечал О. Уайльд: «Даже в своем отказе от художества он (Уитмен) оказался художником».

Свой белый стих Уитмен сделал невероятно гибким, ритмически выразительным, способным на воспроизведение любой мысли и любого чувства. Медленный темп в нем неожиданно сменяется стремительным, а кажущийся хаос образов в конце сплетается в четкий рисунок. Его знаменитые повторы с изменением в строках лишь некоторых слов заставляют вспомнить библейский речитатив, в котором каждый стих можно положить на музыку.

Одной из горячих поклонниц поэта была Анна Гилкрайст, женщина талантливая, образованная и пылкая. Она заочно влюбилась в Уитмена и даже предложила ему руку и сердце. И хотя полное сближение не состоялось, Анна, переехав из Англии в Америку, стала лучшим другом Уитмена, популяризатором его творчества в американской печати.

Книгу «Листья травы» можно назвать самой полной и откровенной из биографий Уитмена. Она несла в себе широкое философское обобщение как «всеобщая» биография человека нового времени. «Что же такое человек? и что я? и что ты?» – в этих вопросах, до наивности дерзких, – исток и пафос всей поэзии Уитмена.

Дерзко противореча пуританским догмам, владевшим умами большинства его современников, поэт постоянно утверждал: дух и плоть не враждебны друг другу, они сопряжены гармонично и неразрывно: «Я – поэт тела, и я – поэт души».

Свой идеал человека в «Песне о себе» поэт рисует в образе старца, простого, мудрого, величавого, окруженного детьми и внуками. Старость предстает как пора высшей зрелости: река жизни «ширится величаво и, теряя берега, сливается с морем». Сама смерть в поэзии Уитмена утрачивает трагический смысл. Переход от жизни к смерти мыслится им, скорее, как переход жизни из одного качества в другое. Земля не братская могила, а общая спальня, где мирно спят женщины и дети, юноши и старики. А из тел и ртов прорастает вездесущая трава, чтобы тысячами зеленых языков сказать живым, что «смерти на деле нет, а если она и была, она вела за собой жизнь».

На протяжении жизни поэта «Листья травы» переиздавались девять раз. Неизменным оставалось название, в каждом последующем издании сохранялись все или почти все стихи из предыдущих сборников, но добавлялись и новые, старые же перерабатывались, порой весьма существенно. Менялась и внутренняя композиция книги.

В 1873 г. Уитмена разбил паралич. Эту болезнь врачи объясняли заражением крови во время участия поэта в Гражданской войне между Севером и Югом. Уитмен на долгие годы оказался прикованным к инвалидному креслу. Измученный недугами и невзгодами, он издает в 1891 г. последний и окончательный вариант «Листьев травы».

Умер Уолт Уитмен 26 марта 1892 г. в небольшом городке Кемдене, невдалеке от штата Нью-Йорк, где он прожил последние двадцать лет. Толпы людей пришли проводить его в последний путь. Друзья читали над его могилой тексты из Библии и Корана, Платона и Конфуция. Звучали и стихи самого Уитмена, стихи, становившиеся с этого времени новым евангелием, новой философией американской поэзии.

Английский писатель.

Научно-фантастические романы «Машина времени», «Остров доктора Моро», «Человек-невидимка», «Колеса фортуны», «Война миров», «Когда спящий проснется», «Любовь и мистер Льюшем», «Первые люди на Луне», «Пища богов», «В дни кометы», «Облик грядущего» и др.; романы-утопии «Современная утопия», «Люди как боги», и др.; социально-бытовые романы «Киппс», «Тоно-Бенге» и др.; книга «Краткий очерк истории»; научно-популярные труды.

У Герберта Уэллса как писателя-фантаста было не так уж много литературных предшественников. И как «все дороги ведут в Рим», так и настоящая фантастика начинается с Уэллса, великого провидца, изобретателя невероятных явлений в материальном и духовном мирах. Но если бы Уэллс узнал, какого уровня достигнет фантастика через 20–30 лет после его «Машины времени», он был бы, несомненно, поражен и восхищен. И безусловно, порадовался бы за лучших своих преемников, сумевших сохранить за этим удивительным жанром статус высокой литературы.

Родился будущий писатель-фантаст 21 сентября 1866 г. в предместье Лондона Бромли и был третьим сыном Джозефа и Сары Уэллс. В свое время чета Уэллсов приобрела посудную лавку, но поскольку хозяева ничего не понимали в торговле, то дохода от нее практически не имели. Дела немного поправились, когда вместе с посудой решили продавать принадлежности для крикета, а Джозеф к тому же стал давать уроки этой игры.

Детство Берти, как называли Герберта в семье, было далеко не безоблачным, а что такое семейный уют, в доме Уэллсов и понятия не имели. Джозеф целые дни проводил в крикетном клубе, а что касается Сары, то, по словам Герберта, «полная неспособность матери справиться с кухней относилась к числу ее врожденных качеств». Местом для игр сыновьям Уэллсов служил небольшой клочок земли во дворе дома, между каменной уборной, сточной ямой и мусорным ящиком.

Берти не был милым и послушным ребенком. Целыми днями без устали он с криком носился по лестницам, постоянно пытался отнимать у старших братьев приглянувшиеся ему игрушки и поднимал дикий рев, когда те прикасались к чему-либо, принадлежащему ему. Отстаивая свое, он кусался, лягался и даже как-то раз запустил вилкой в старшего брата Фрэнка, так что у того на всю жизнь остался шрам на лбу. В другого брата Фреда он бросил деревянную лошадку, но промахнулся и всего лишь разбил окно. Правда, и братья тоже не отличались благонравием, и как-то раз, затащив его на чердак, принялись душить подушкой. Почему им не удалось довести дело до конца, Уэллс не мог понять даже на седьмом десятке своей жизни.

Единственное, что утешало Сару Уэллс, так это успехи Берти в учении. Он все схватывал буквально на лету, и в подготовительных классах школы миссис Нот, куда стал ходить в пятилетнем возрасте, никому не доставлял хлопот, тем более что мать уже успела позаниматься с ним чтением и письмом. Кроме того, мальчик хорошо рисовал и легко заучивал стихи.

С 1874 по 1880 г. Герберт учился в Коммерческой академии Морли. И хотя главное внимание в учебе уделялось бухгалтерии, счету и каллиграфии, Герберт все же умудрился написать в последний год пребывания в этом учебном заведении задорную пародию, где высмеивались короли, политики, генералы и епископы. В 1857 г. «Маргаритка в пустыне» вышла в США как факсимильное издание.

Что касается будущего Берти, то у Сары Уэллс были честолюбивые планы, она мечтала видеть его приказчиком в крупном мануфактурном магазине. Эта профессия представлялась ей очень солидной, почтенной, сулившей обеспеченное будущее. Поэтому с 1880 г. начался в жизни будущего писателя четырехлетний период осваивания профессии торговца. Вначале брат матери, дядя Том, устроил племянника в торговое заведение кассиром. Правда, Герберт продержался там недолго. Он был нерадив в работе, а кроме того, успел подраться с приказчиком, после чего владельцы магазина объявили дяде, что парень не прошел испытательный срок.