Из пушки на Луну - Верн Жюль Габриэль - Страница 10

— Правильно, — вставил майор.

— Какие соотношения установлены для длины орудия? Считается, кажется, что длина пушки должна быть в 20-25 раз больше диаметра ядра, а вес ее в 240 раз больше его веса?

— Этого мало! — воскликнул неудержимый Мастон.

— Я с вами согласен, мой достойный друг, — ответил Барбикен. — В самом деле, если держаться такой пропорции, то для снаряда диаметром в три метра и весом в девять тонн пушка будет иметь длину лишь 75 метров.

— Это до смешного мало! — снова перебил Мастон. — Уж не взять ли тогда пистолет?

— Я того же мнения, что указанные размеры были бы слишком недостаточны, — сказал Барбикен, — а потому предлагаю учетверить эту длину, то есть построить пушку длиной в 300 метров.

Генерал и майор сделали несколько возражений, но, несмотря на это, предложение Барбикена, при горячей поддержке секретаря Пушечного клуба, было окончательно принято.

— Теперь, — сказал Эльфистон, — вопрос о толщине стенок.

— Я полагал бы: два метра. По моим вычислениям, это совершенно достаточно и вполне надежно, — ответил Барбикен.

— Вы, конечно, не предполагаете поставить такую огромную массу на лафет? — спросил майор.

— А вышло бы красиво! — воскликнул с увлечением секретарь.

— Но это невыполнимо, — ответил Барбикен. — Нет, я думаю отлить это орудие в самой земле; кроме того, надо связать его толстыми обручами из кованого железа да еще замуровать в массивных каменных стенах. Таким образом эти стены, а также и окружающий их грунт земли будут участвовать в общем сопротивлении напору пороховых газов. Все вместе способно оказать вполне надежное сопротивление колоссальному взрыву пороховых газов.

— Ура! — крикнул Мастон. — Пушка готова!

— Нет еще, — продолжал Барбикен. — Придется пушку еще отлить, — дело совсем не легкое при таких огромных размерах орудия. А потом придется обточить внутренность ее и тщательно калибровать, чтобы не допустить потери газа между снарядом и стенками пушки; только тогда вся двигательная сила пороха пойдет на толчок…

— Ну, вот и готова пушка, — снова перебил Мастон.

— Еще не совсем, — сказал Барбикен, жестом успокаивая своего нетерпеливого друга.

— Это почему? — взволновался неукротимый Мастон.

— Потому, что мы не определили еще формы нашего орудия: будет ли это пушка, гаубица или мортира. [17]

— Пушка! — ответил Морган.

— Гаубица! — возразил майор.

— Мортира! — крикнул Мастон.

Прения готовы были перейти в довольно горячий спор, так как каждый начал перечислять преимущества своего излюбленного орудия, но председатель быстро остановил спорщиков.

— Друзья мои, — сказал он, — я сейчас вас примирю. Наша колумбиада будет соединять в себе все три типа крупных огнестрельных орудий. Это будет пушка, потому что пороховая камера будет иметь тот же диаметр, что и канал. Это будет гаубица, потому что она выпустит бомбу. Наконец, мортира, потому что дуло ее будет установлено под углом 90° к горизонту.

Предложение Барбикена было единогласно принято комитетом.

— Позвольте, еще вопрос, — сказал Эльфистон: — эта гаубица-мортира-пушка будет нарезная или гладкоствольная?

— Нельзя сделать ее нарезной, — ответил Барбикен: — требуется огромная первоначальная скорость для ядра, а вы хорошо знаете, что нарезка несколько задерживает выход снаряда из пушки.

— Это верно, — согласился генерал.

— Ну, теперь порешили с вопросом об орудии? — спросил Мастон уже спокойно.

— Нет, еще не совсем, — возразил Барбикен.

— Что же еще?

— Мы не знаем, из какого металла будет орудие.

— Так давайте сейчас же решать! — воскликнул неугомонный секретарь.

— Я это и хотел вам предложить.

Барбикен объявил маленький перерыв, во время которого каждый из четырех членов комитета проглотил по десятку бутербродов и запил их соответствующим количеством чая. После этого тотчас же вернулись к делу.

— Почтенные коллеги, — начал Барбикен, — наше орудие должно обладать огромной прочностью, большой твердостью, огнеупорностью, неокисляемостью.

— В этом не может быть сомнения, — ответил майор, — и так как придется пустить в дело огромное количество металла, то нетрудно сделать и выбор.

— В таком случае, — сказал Морган, — предлагаю для колумбиады наилучший сплав из всех до сих пор нам известных, а именно: на 100 частей красной меди шесть частей олова и шесть — желтой меди (латуни).

— Друзья, — ответил Барбикен, — я совершенно согласен с вами, что этот сплав даст самые лучшие результаты, но он слишком дорог, и обработка его затруднительна. Полагаю, что можно удовлетвориться другим материалом, — превосходным, хотя и более дешевым. Я стою за чугун. Думаю, майор, что и вы со мной согласны.

— Вполне согласен.

— В самом деле, — продолжал Барбикен, — чугун дешевле бронзы в десять раз; он отлично плавится, его можно просто выливать в земляные формы; притом он и обрабатывается легко. Таким образом получится большая экономия и в деньгах и во времени. Вообще это отличный материал. Я помню, во время осады Атланты чугунные пушки стреляли почти непрерывно, давая по тысяче выстрелов каждая, и тем не менее ни одна из них не испортилась.

— Однако чугун очень хрупок, — заметил генерал.

— Да, но и очень прочен; кроме того, наша пушка не разорвется, смею вас уверить, — ответил Барбикен.

— А если и разорвется, — сказал с особенною серьезностью Мастон, — то это не позор для изобретателя.

— Конечно, — согласился Барбикен. — Итак, я попрошу нашего почтенного секретаря вычислить вес чугунной пушки длиною в 300 метров, с внутренним диаметром в три метра и при толщине стенок в два метра.

— Сию минуту! — отвечал Мастон.

И, как накануне, он напамять, с изумительной быстротой, выписал все нужные ему формулы.

Через минуту он сказал:

— Орудие будет весить 68 040 тонн.

— Чугун обойдется по два цента фунт. Сколько же будет стоить весь чугун?

— 2 510701 доллар.

Майор, генерал и даже Мастон взглянули с тревогой на председателя.

— Дорогие товарищи, — ответил Барбикен, — повторяю то, что и вчера сказал: будьте покойны, за миллионами дело не станет!

Этой уверенной фразой председателя окончилось заседание. Следующее заседание — третье и последнее — было назначено на ближайший вечер.

На очереди оставался вопрос о порохе.

Общественное мнение ожидало его разрешения с напряженной тревогой. Размеры снаряда и длина орудия были уже намечены, и публика спрашивала себя: какая же масса пороха понадобится для выстрела? Никогда еще в истории человечества не воспламенялось сразу такое огромное количество взрывчатого вещества.

Считается общеизвестным, — и до сих пор это часто повторяют, — что порох был изобретен в XIV столетии монахом Шварцем, который заплатил жизнью за свое великое изобретение. Но теперь уже доказано, что предание это должно быть отнесено к числу средневековых легенд, фактически неверных. Пороха никто собственно не выдумал. Давно известен был «греческий огонь», в состав которого входили сера и селитра в различных пропорциях. Вначале это была смесь горючая и шипящая; с течением времени она превратилась в смесь взрывчатую, стреляющую.

Множество людей знает легенду об изобретении пороха, но лишь немногие ясно представляют себе его механическую силу. Между тем это был вопрос очень важный для успеха предприятия Пушечного клуба.

Один литр пороха весит приблизительно два фунта; при воспламенении он развивает почти мгновенно газы при температуре около 2 400°; при свободном расширении эти пороховые газы могут занять пространство в четыре тысячи литров. Таким образом, объем пороха относится к объему развивающихся из него газов, как 1 к 4 000. Отсюда легко представить тот страшный напор, который должны произвести эти газы, когда они сжаты в пространстве, в четыре тысячи раз меньшем их нормального объема.