Планиверсум. Виртуальный контакт с двухмерным миром - Дьюдни Александр Киватин - Страница 9

Открыли баллон с храбхом, и теперь семье Йендреда предстояло долго дожидаться, пока вода схлынет. Мы видели на экране, как вода растекается по земле над домом Йендреда, сначала заполняет углубления в качающейся лестнице, а затем поднимается выше и продолжает свой путь на запад. Глубина все увеличивалась, и мы могли наблюдать, как частицы почвы и мелкие камушки кружатся в водовороте над ступенями лестницы. Я сразу же представил звук, который могли издавать швыряемые водой камни, и неожиданно почувствовал себя членом семьи Йендреда, прислушивающимся к шуму и грохоту наверху. Стоило крышке поддаться, и вниз обрушился бы поток, от которого не спастись. Мы бы увидели, как вода заливает все этажи дома, один за другим, но не смогли бы подняться по лестницам, потому что поток придавил бы нас своим весом. Смогли бы наши привыкшие к воздуху жабры дышать под водой? Стали бы мы кричать и бороться?

Как только я представил себе все это, Йендред, словно почувствовав мои мысли, рассказал о похожей трагедии, разыгравшейся в прошлом году. Тогда погибла вся семья, жившая через несколько домов к востоку.

Отец Йендреда продолжал спать как убитый, и мать подошла к качающейся лестнице у его кровати. Очень тихо и осторожно она потянула за веревку, чтобы опустить лестницу, и медленно поднялась вверх. Тем временем сестра Йендреда взобралась на верхний этаж и принялась расспрашивать брата о путешествии, которое он мечтал совершить. Она не могла видеть Йендреда, потому что бабушка загораживала ей обзор. Жизнь на Арде полна таких мелких неудобств, но ардийцы их попросту не замечают. Они ведь не знают, что можно жить по-другому.

30 мая, пятница, 14:00

До начала путешествия Йендреда через половину материка оставалось два ардийских дня. Когда мы увидели его на экране, он шел вместе со своим отцом к берегу океана. По нашим расчетам у них было около полуночи. Шли они молча, потому что большую часть времени Йендред общался с нами. Он согласился в эти последние дни помочь отцу. Ночью сильный восточный ветер должен унести их далеко в океан, где они все утро будут ловить рыбу. А после вернутся домой с дневным западным ветром.

Им пришлось пройти над пятью домами, расположенными между домом Йендреда и берегом. Все эти дома и большая часть домов к востоку от дома Йендреда принадлежали семьям рыбаков. На Арде представители одной и той же профессии предпочитали селиться рядом, ведь в двухмерном мире преимущества такого совместного проживания очевидны.

Наблюдая за Йендредом и его отцом, мы поняли, что они не одни направлялись сейчас к берегу. Все рыбаки вышли из своих домов в одно и то же время. Их лодки хранились впереди, в том же порядке, в котором располагались дома, и все рыбаки подошли к своим сараям для лодок почти одновременно и без необходимости перелезать друг через друга. Как и следовало ожидать, сараи для лодок тоже размещались под землей. Между ними и домами на добрый километр тянулся плавно понижающийся к воде песчаный пляж.

Настроение у рыбаков было бодрое. Я пытался представить себе усеянное звездами ночное небо, блестящий в звездном свете песок, свежее дыхание ветерка и радостные возгласы сородичей. Йендред и его отец добрались до шестого сарая от воды, смели песок с крыши и сдвинули ее так, что она казалась продолжением наклонного пола сарая. Отец вошел в сарай, перелез через лодку и встал у нее за кормой. Йендред вытащил из лодки несколько дисков и начал подкладывать их под носовую часть. Затем Йендред и его отец стали тянуть и толкать лодку, чтобы вытащить ее из сарая. Лодка катилась по дискам, причем отец подбирал диски за кормой и перебрасывал Йендреду над уложенной плашмя мачтой, а тот ловил их и снова подкладывал спереди. Прервались они лишь единожды — чтобы вернуть на место крышу сарая, а затем продолжили катить лодку к берегу, пока она легко не соскользнула в тихие океанские воды.

Когда мачта была установлена, а снасти и такелаж подготовлены, мы обнаружили, что на самом деле у лодки нет ни носа, ни кормы. Лодка была абсолютно симметричной, так что обозначениями «нос» и «корма» можно было пользоваться лишь условно в зависимости от того, в какую сторону движешься. Сначала нас это удивило, но потом мы поняли, что двухмерная лодка не способна развернуться. И плыть она может только в двух направлениях и никак иначе.

Мачта состояла из двух частей, толстая нижняя часть была надежно закреплена, а тонкая верхняя устанавливалась на нее и удерживалась с помощью двух то ли клиньев, то ли штифтов. С верхушки мачты свисали две длинные веревки. На лодке были отсеки для хранения еды, снастей, веревок и улова. По обеим сторонам размещались весла. За одно из них встал отец Йендреда, второе было сложено — им станет грести Йендред на обратном пути. Конструкция весел была очень остроумной: когда гребец нажимал на рукоять, весло двигалось назад, загребая воду. Но когда гребец поднимал рукоять, весло складывалось, чтобы не мешать продвижению лодки вперед. Никакого крепежного материала мы не заметили — похоже, при строительстве лодки использовался только клей.

Хотя стояла ночь, мы видели все происходящее на экране, как днем. Глубина была метра два; на дне мы различали колонии каких-то странных существ, похожих на двустворчатых моллюсков, и видели, что лодка движется довольно быстро. Отец Йендреда бросил грести, сложил весло и закрепил его веревкой, привязав ее к специальному клину, вставленному в паз в палубе. Восточный ветер становился все сильнее и дул прямо в мачту, которая в двухмерном мире служила одновременно и парусом.

Мы расспросили Йендреда о моллюсках:

Так как отец Йендреда стоял по другую сторону от мачты, ничто не мешало Йендреду и дальше общаться с нами. Во время этой и предыдущей встречи мы заметили, что его манера речи становится все больше похожей на нашу. Постепенно он начал менять порядок слов в предложениях, и теперь его речь казалась нам все более нормальной.

Хотя балатсрары похожи на наших двустворчатых моллюсков, было бы правильнее сравнить их с плеченогими или брахиоподами, некогда очень распространенными на Земле.

Моллюск балатсрар живет в изогнутой двустворчатой раковине, закрученной с одного конца. Он крепится к створкам с помощью мантии и состоит из мясистого тела, запирающей мышцы, и мантийной полости у основания раковины. Также он обладает достаточно примитивной нервной системой, которая управляет его жизнедеятельностью. Хотя земные моллюски и плеченогие открывают и закрывают створки только за счет запирающей мышцы, балатсрар не может сделать это напрямую. Ему недостаточно просто сократить мышцу, так как воду, содержащуюся в мантийной полости, невозможно сжать. И все же благодаря мышечной застежке моллюск легко может закачивать или выталкивать воду, открывая и закрывая створки раковины.

Понаблюдав за тем, как балатсрары открывают и закрывают свои раковины, и выслушав объяснения Йендреда, мы неожиданно сделали очень важное открытие, касающееся анатомии ардийцев. Оказывается, ардийцы двигают руками и ногами точно так же, как скромные моллюски двигают створками своих раковин! Движение происходит не столько за счет сокращения мышц, сколько за счет жидкости, которая проталкивается внутрь или наружу сквозь особые полости в каждом суставе. В некоторых суставах есть целых две полости, разделенные сочлененной костью. Благодаря этому руки ардийцев очень подвижны.