Листы каменной книги - Линевский Александр Михайлович - Страница 21
- Предыдущая
- 21/55
- Следующая
Охотники были довольны. Десять ям — целых две руки пальцев! глубиной в человеческий рост и шириной в человеческий рост были набиты пищей доверху. Зачем же еще бороздить море? Все были до тошноты сыты. Хотелось поскорее вернуться в селение, чтобы порадовать женщин счастливой вестью и добраться до землянки, где не мешают спать ветер и дождь, где не мучают комары, выгнанные дымом.
Вблизи от старательно заваленных ям охотники сложили столб из плоских камней, чтобы сразу найти это место зимой, когда все кругом заметет снегом. Потом сели в ладьи и пустились в обратный путь на юг, все время держась у берега. Иногда останавливаясь, складывали на мысках приметные знаки из камней и плыли дальше. На следующий день показались знакомые с детства скалы, и ладьи вошли в родную бухту.
ГЛАВА 15
Радостные, с ликующими криками подходили охотники к поляне перед стойбищем. Услышав их голоса, из землянок выбежали женщины и дети. Измученные долгим лежанием в темных жилищах ребятишки до одури носились на просторе, а женщины обступили охотников тесным кругом. Старухи, одобрительно кивая головами, слушали рассказ Нюка о десяти ямах, доверху набитых вкусным мясом. Молодые женщины и подростки засыпали охотников вопросами. Тибу, гордый тем, что в первый же его выход в море случилось такое важное событие, лег на землю и показывал ахавшим женщинам, как бил хвостом кит, чуть не потопивший лодку, в которой он сидел. Мэку жадно слушал, прячась за спинами женщин, чтобы охотники не заметили его и не подняли на смех. Девушки не сводили глаз с Ау, оказавшегося великим охотником, и сам Ау с гордостью поглядывал кругом. Но больше всех радовалась за молодого охотника Искра, сейчас она даже забыла о своем горе. Ау нашел ее глазами в толпе женщин и ласково улыбнулся.
На поляне не было только Кремня. До него, конечно, доносились радостные крики у стойбища, но старику, лучшему охотнику рода, было стыдно наравне с женщинами слушать похвальбу других охотников. Он сидел в самой большой землянке охотничьего лагеря, дожидаясь, когда вернутся мужчины.
Много, много лет прошло с тех пор, как Кремень стал Главным охотником. Он привык, чтобы его слушались с первого слова, привык, что любая удача на промысле считалась его удачей. И теперь невыносимо обидно было гордому старику узнать о том, какое счастье выпало молодому охотнику Ау в первый же день, как тот сел вместо него в ладью Главного.
Пока Ау рассказывал, старик, сдвинув седые брови, обдумывал, как заставить охотников снова поверить в его силу, как уничтожить мальчишку, чтобы он не становился на его дороге. Молча выслушав рассказ до конца, он приказал молодому охотнику:
— Принеси гарпун. Ты свое дело сделал, он тебе больше не нужен.
В приказании Кремня как будто не было ничего удивительного. Так бывало и раньше: если кому-нибудь на охоте или морском промысле приходилось на время заменять Главного охотника, ему передавалось оружие Главного, и потом он должен был возвратить это оружие назад. Но Кремень разбил свой гарпун о камень, и Ау растерялся. Потом он вспомнил о том кривобоком изделии, которым старик наделил его перед выходом в море, и принес его Главному охотнику.
— Не тот, — еле глянув на оружие, сказал Кремень. — Принеси гарпун, поразивший кита.
Ау побледнел, как белеет зимой земля.
— Тот гарпун подарили мне духи, — прошептал он осекшимся голосом, как я отдам его?
— Я еще Главный охотник! — напомнил Кремень. — Ты не смеешь ослушаться меня.
— А может, ты разобьешь его, как разбил свой гарпун? — твердо ответил Ау. — Кто знает, какие мысли в твоей голове?
— Тебе нет до этого дела, ты должен слушаться! — угрожающе повторил старик.
— Нет, — решительно сказал Ау. — Какой охотник отдаст на гибель такое оружие?
На Кремня неодобрительно и настороженно смотрели десятки глаз. И ответ Ау всем был по душе — в самом деле, какой охотник отдаст на гибель такое превосходное оружие!
Наступило долгое молчание. Кремень как будто ждал, что юноша одумается. Но Ау не пошевельнулся, и старик заговорил:
— Обычай велит подчиняться Главному охотнику. Ты сидел один день на моем месте в ладье и думаешь, что теперь можешь не подчиняться? Но двух Главных не должно быть в стойбище. Это принесет несчастье роду. Пусть завтра у порога умершие предки — наши ушедшие старики — решат, кто из нас двоих Главный охотник!
Безопаснее попасть в лапы к медведю, чем пойти на единоборство с Кремнем. От медведя иногда можно уйти живым, а вырваться из крепких рук Главного охотника не удавалось еще никому. Но у молодого Ау не было выбора. Если он откажется прийти завтра к порогу, его назовут трусом и навсегда изгонят из стойбища. Да если б его и не ждало такое позорное наказание, он все равно принял бы вызов Кремня.
— Пусть будет, как ты говоришь, — глядя в глаза старику, хрипло проговорил Ау.
Едва замерло последнее слово молодого охотника, Бэй, сидевший недалеко от выхода, бесшумно поднял тяжелый полог и выскользнул из землянки.
Льок снова сидел в уединенном жилище колдуна. Вот и кончились радостные, хотя и тревожные дни, когда он был почти совсем как охотник. Теперь ему стало еще тяжелее жить в стороне от всех. Пусть хоть веселый огонь будет ему товарищем! Льок нетерпеливо тер палкой о зажигательную доску, но дерево отсырело, крошилось, и дымок долго не появлялся из-под острия палочки.
За пологом вдруг раздался зов Бэя.
— Подожди, — крикнул Льок. — Сейчас разожгу очаг.
— Потом разожжешь, выходи скорее!
Голос брата был так тревожен, что Льок сейчас же выбежал к нему.
— Большая беда случилась!.. Что делать?.. — срывающимся голосом начал Бэй и рассказал обо всем, что произошло в лагере.
Льок испугался не меньше брата.
— Что делать?! — повторил он. — Старик задавит Ау.
— Но Ау не может отказаться! — крикнул Бэй в отчаянии и вдруг схватил Льока за руку. — Послушай, брат, ведь гарпун — дар Роко. Верно, Друг охотников не знает, что замыслил Кремень. Ты расскажи ему, он тогда вступится за Ау…
Льок задумчиво покачал головой:
— Не знаю, может ли Роко или… Но ты хорошо сделал, что сейчас же прибежал ко мне. А теперь иди назад, пока не заметили твоей отлучки. Я подумаю.
— Ты хитроумный, ты придумаешь! — воскликнул Бэй и, повеселев, пошел к лагерю.
Льок долго просидел на камне перед землянкой, пока придумал, что делать. Но для его замысла прежде всего нужна была свежая, не свернувшаяся кровь. Где достать ее? Идти в лес и выследить оленя? Долго, да и найдешь ли его? Порезать себе руку? Для друга не жаль, но крови надо много. И вдруг Льок вскочил с камня — хорошая мысль пришла ему в голову.
Почти бегом добрался он до неглубокого озерка, спрятавшегося в густых зарослях колючего кустарника. В этом озере матери не позволяли детям купаться, но Льок когда-то мальчишкой все-таки попробовал поплескаться в нагретой солнцем воде у берега и навек закаялся. С тех пор он и близко не подходил к озеру, а если вспоминал, то холодные мурашки кололи ему спину.
Но сейчас Льок снял липты и решительно вошел по колени в мутную воду. Что-то холодное прикоснулось к одной ноге, потом защекотало другую ногу, затем еще и еще. Льок морщился, но терпел.
И, только когда почувствовал, что кожу на ногах покалывает во многих местах, он осторожно вышел на берег. От ступней до самых колен чернели присосавшиеся пиявки. Льок отодрал от ближайшего дерева кусок бересты, смастерил что-то вроде кузовка и стал терпеливо дожидаться, пока холодные, скользкие твари насосутся его крови и отвалятся. Раздувшиеся, теперь уже не черные, а темно-багровые, сытые пиявки одна за другой падали в подставленный кузовок. У молодого колдуна слегка кружилась голова, хотелось прилечь, словно после утомительной работы, но время не терпело. Ночь уже надвигалась на лес. Быстрыми шагами направился Льок к знакомому месту, где между скалами хранились промысловые одежды охотников. Проскользнув в расщелину, он вышел на полянку и сразу нашел приметную ель с раздвоенной вершиной. Не знал Главный охотник, что наступает час его гибели…
- Предыдущая
- 21/55
- Следующая
