Война крыш - Словин Леонид Семенович - Страница 19

• Предыдущая
• 19/81
• Следующая

Мое положение в «Лайнсе» позволяло мне оставаться во время конфиденциальной беседы.

Они уже входили.

Бывшие сотрудники КГБ СССР, веснушчатые, симпатичные, востроглазые. Оба словно сошли с агитплаката «Комсомольцы Подмосковья дают родному ЦК нерушимое колхозное слово!».

Они не выказали удивления, увидев меня.

Рэмбо поручил им сбор сведений — установку — на Яцена по месту его жительства, в Крылатском.

Установщики укатили еще до рассвета. И только прибыли.

Секретарь принесла на подносе чай.

Докладывали, сверяясь со% своими записями.

Квартира Яцена в Крылатском пустовала уже полгода, никто в ней не жил.

— Мы пропустили мимо себя почти всех жильцов подъезда, кто шел на работу. — Установщик привычно улыбался. — В последний раз Яцена здесь видели очень давно…

Они выступали под видом журналистов-молодоженов из дальнего Подмосковья, пытающихся зацепиться в столичной газете. Их ненавязчивые подробные расспросы как бы имели целью сбор оперативной информации.

В действительности их отношения были чисто деловые. У каждого была семья, дети.

— Д-да…

Установщик продолжил:

— Из Крылатского поехали по второму адресу. Чистые Пруды. Там его родители.

— Что там?

— Квартиру осаждают кредиторы. Матери при нас дважды на лестнице давали сердечное. Валентина даже сама ей накапала, у той руки дрожали…

Партнерша добавила:

— Смотреть на это спокойно невозможно. Яцен позанимал человек у пятидесяти. Все знали его, его родителей, друг друга… Всех наколол.

— Как это получилось?

Установщики довольно красочно обрисовали картину.

Деньги Яцену предоставили многочисленные, знакомые его родителей — актеры, театральные деятели.

Одних он соблазнил, другие обращались сами. Каждому обещал: «Сто пятьдесят долларов за каждую сотню на месяц… Сейчас самый момент! Сейчас или никогда! Никакого риска. Только, пожалуйста, никому ни слова!»

Каждый соблазненный тут же звонил приятелям:

— Я вам ничего не говорил…

Слух распространился немедленно.

«Кто смел — тот и съел!»

Некоторым из друзей семьи Яцен звонил, ссылаясь на родителей: «Ты ведь знаешь, как они к тебе относятся!..»

— Мы только появились… — установщица обернулась к Рэмбо, подставив взгляду многочисленные конопушки, прядь русых волос и ряд ровных белых зубов, — а один — в очках, в джинсах — увидел нас и говорит: «Разрази меня Бог, если этот подонок и их не нагрел долларов на триста…»

Установщики снова заулыбались.

Валентин выпустил вперед напарницу. В сборе этих сведений заслуга принадлежала ей.

— Начались расспросы: «Как? Что?» Мы говорим: «Дали ему сто баксов!» — «Ну, вам легче, тут люди сами залезли в долги, насобирали по десять тысяч и принесли!» Нам дали телефон адвоката, который представляет их интересы…

— Есть ли разговоры о связи «Босса Новы» с «Пеликаном»?

— Пирамидой Воловца? Нет. Если связь и есть, о ней никто не знает…

— В рапорте укажите телефон адвоката.

— Обязательно.

— Я думаю послать вас и на квартиру к Воловцу тоже. В офис к нему поедет Саша…

Я кивнул.

— На сегодня у вас еще объект?

— Да. Левон.

— Адрес у секретаря.

— Мы не прощаемся…

Установщица подарила нам с Рэмбо все ту же белозубую улыбку, которая, видимо, открывала ей сердца источников информации.

«Установка — тот же шпионаж!..»

Они укатили.

Нам предстояла в этот день еще встреча с Мариной.

Но прежде я поехал в «Босса Нову».

Время было предобеденное.

На утро некоей инициативной группой был назначен сбор пайщиков «Босса Новы».

Фирма помещалась на Новокузнецкой.

К моему приезду у одного из довоенных домов уже стояло не меньше сотни человек.

Люди все прибывали.

«Босса Нова» находилась в двухэтажном особняке внутри двора.

У подъезда двое милиционеров преграждали вход.

Никаких нарушений порядка тут не предвиделось. Несколько интеллигентного вида старичков и старушек, называвших себя представителями пайщиков, требовали, чтобы им разрешили подняться наверх, где в это время заседали прибывшие аудиторы.

Кое-кто выступал весьма возбужденно. Требовали прокурора Москвы, канцелярия которого находилась под боком.

— Лужкова!.. — кричала какая-то женщина.

— Пусть хоть пенсионерам отдадут деньги!

Поодаль кучками располагались остальные.

В стеклянном киоске у ворот охрана играла в домино — в дверь были видны милицейские плащи… Я подошел к коллегам.

— Здорово…

Это могло считаться моим хобби. Будто на пари я снимал с цепи здоровенных сторожевых псов. У меня не было ни одного документа, который бы доказывал мою видовую принадлежность.

Просто я знал этот народ. Долго жил в их шкуре.

— Ребята, они вам не говорили — как будут рассчитываться за охрану?

На меня взглянули с удивлением.

— А чё? Думаешь, не заплатят?

Я уже был своим. Объяснил:

— Мы стоим у них в Крылатском. Нас там трое. Завтра нам заступать. Не знаем, что делать. Бесплатно стоять — дураков нет! А как вы решаете?..

— Ждем…

Милицейский капитан, сидевший ближе других, обернулся:

— В Крылатском — это не Яцена!

— Воловца! Какая разница…

Никто не возразил.

— Сколько платят? — спросил капитан.

Я объяснил.

— Могу составить протекцию. Сам тоже капитан.

— Откуда?

— С «железки».

Процесс пошел.

Капитан передал кости разводящему.

Мы вышли перекурить.

— Не пойму, что он за человек, Яцен. Как он допустил?

— Жадность фраера сгубила… — вздохнул капитан. — Яцен, он целеустремленный. Напористый… Покупка квартир с переправкой денег за рубеж — бизнес стремный…

— В рекламке написано: «Кредит узкому кругу проверенных лиц и перевод валюты за границу при минимальных накрутках…»

— Яцен — он стихийный эксплуататор! Марксизм учил?

Капитан рассказал любопытные вещи. Служащие Яцена, родственники их и даже знакомые до последнего дня были обязаны постоянно вкладывать часть денег в фирму.

— С этой целью он выпустил что-то наподобие внутренних облигаций на развитие и требовал, чтобы подчиненные их приобретали.

— От нас не требовал.

— От нас тоже. Был кругом всем должен…

Я не ошибся, приехав.

— Я-то знаю его! Я даже за рубеж гонял — выбивать ему деньги, когда он занимался продажей картин…

Кризис, который переживала фирма, развязал языки. То, о чем вчера молчали, боясь потерять хлебное место, сегодня говорили свободно.

— Самое главное: деньги-то он вкладывает не в «Босса Нову», а в «Пеликана». «Босса Нову» он просто грабит! Несет деньги мимо… Какая-то здесь афера. Скажем, ему дают там двести долларов на каждую сотню. Проценты он тоже сразу там же и вкладывает… Он завяз по самые-самые яйца…

— Думаешь?

— Абсолютно точно. Несколько раз он просил наших ребят купить ему билетики «Пеликана»! На сто — двести тысяч! Откуда он брал? Из «Босса Новы».

— Постой! А на какое имя он покупал? На свое?

— Ты что! Он свое не ставил! Своим запрещено покупать!.. Воловец их строго всех предупредил!

О должнике Марины по имени Левон ничего не было известно.

Валентин звонил по месту его учебы.

Оказалось, Левон давно исключен из Московского автодорожного. Живет тоже в Крылатском, в больших новых домах. В двух шагах от Яцена.

Установщики «Лайнса» нанесли визит под иной легендой.

Общественность ратовала за безопасность подъезда, денег не собирала, а лишь узнавала мнение жильцов и разъясняла преимущества закрытых дверей.

Прежде чем впустить, обоих долго рассматривали изнутри в широкоугольный дверной глазок.

Все было так, как и предполагалось.

Веселые конопушки на лице установщицы и пачка проспектов фирмы послужили рекомендацией.

Фирма устанавливала в новых домах металлические двери с внутренним замком, связанным с переговорным устройством.

• Предыдущая
• 19/81
• Следующая