Истории, рассказанные шепотом. Из коллекции Альфреда Хичкока - Ритчи (Ричи) Джек - Страница 32

— Помолчите, Энди, — резко сказал юрист постарше. Он повернулся к Нату. — Мистер Уэйт, мы не уверены в том, что два ваших метода законны. Но мы твердо знаем, что пробный судебный процесс отнимет у нас много времени и денег, а если Первый или Второй методы станут известны широкой публике, это может причинить банкам колоссальный ущерб. Нам хотелось бы предотвратить такое развитие событий.

— Вы купили рассказы, в которых описываются два первых метода. У меня репутация порядочного человека. Как сформулировала бы это присутствующая здесь мисс Мартин, я не стану использовать одни и те же сюжеты во второй раз.

— На этой неделе — возможно, — цинично заметил Серый Костюм. — А как насчет следующей? Так и будете держать нас на мушке?

— Я же просил вас помолчать, Энди, — свирепо оборвал его пожилой юрист и снова повернулся к Нату. — Меня зовут Питер Харт, — сказал он. — Прошу извинить моего коллегу. Я не сомневаюсь в вашей порядочности, мистер Уэйт.

В разговор вмешался Ящер:

— С этим все ясно. Давайте поговорим о Третьем методе — то бишь о третьем способе ограбить банк. Он так же сомнителен, как и два первых?

— Как я уже объяснил мисс Мартин, — вежливо сказал Нат, — слово «ограбить» является неточным. Первый и Второй методы — это не совсем этичные, а может быть, и не совсем законные способы выманить деньги у банка. Но Третий метод находится в полном согласии с законом. За это я вам ручаюсь.

Все банкиры и юристы заговорили одновременно. Подняв руку, Ящер утихомирил собрание.

— И вы считаете, что он будет работать, как и два первых?

— Уверен в этом.

— Тогда мы его покупаем. За ту же цену, что два первых рассказа, и вам даже не придется излагать его на бумаге. Просто скажите нам, в чем состоит Третий метод. И мы выдадим вам еще пятьсот долларов, если вы пообещаете никогда больше ничего не сочинять. — Потрясенный собственной щедростью, Ящер откинулся на спинку кресла. На лице Питера Харта было написано отвращение.

Натан Уэйт покачал головой.

— Я принес с собой контракт, — сказал он. — Его составил лучший юрист нашего штата. Мой хороший друг. Я буду благодарен мистеру Харту, если он его просмотрит. В нем говорится, что ваша Ассоциация берет на себя бессрочное обязательство выплачивать мне по двадцать пять тысяч долларов ежегодно до самой смерти, а потом переводить эти деньги различным благотворительным организациям, указанным в моем завещании.

В комнате словно взорвалась бомба. Мисс Мартин хотелось захлопать в ладоши. Она заметила, как на лице Харта мелькнула восхищенная улыбка.

Нат терпеливо ждал, пока утихнет шум. Когда волнение немного улеглось, он заговорил снова:

— Конечно, за один рассказ этого многовато. Поэтому в контракте указано, что я стану работать в должности консультанта Ассоциации городских банков — назовем это консультантом по человеческим отношениям. Разумеется, я буду слишком занят, чтобы писать рассказы. Это тоже оговорено в контракте.

Серый Костюм вскочил на ноги, пытаясь перекричать остальных:

— А как же Третий метод? Он объясняется в контракте? Мы должны узнать Третий метод!

Нат кивнул:

— Я расскажу вам о нем, как только мы подпишем контракт.

Питер Харт поднял руку, прося тишины.

— Если вы подождете в приемной, мистер Уэйт, мы обсудим ваш контракт между собой.

Нат вышел вместе с мисс Мартин.

— Вы были великолепны, — сказала она. — Как по-вашему, они согласятся?

— Уверен, что да. Их может смутить разве что пункт седьмой, который дает мне право накладывать вето на любую банковскую телерекламу, если она мне не понравится. — Он подмигнул. — Но они так боятся Третьего метода, что наверняка пойдут даже на это.

Через пять минут Питер Харт пригласил их обратно к притихшим членам комиссии.

— Мы решили, что Ассоциации просто необходим консультант по человеческим отношениям, — объявил он. — Мистер Грейвс, — он кивнул на поникшего Ящера, — и я подписались от лица Ассоциации. Кстати, контракт составлен превосходно — в нем нельзя найти ни одной юридической лазейки. Вам осталось только расписаться самому.

Серый Костюм опять вскочил с места.

— Минуточку! — воскликнул он. — Мы еще не слышали, в чем состоит Третий метод.

Нат потянулся за контрактом.

— Ах да, — промолвил он, подписав его, — три способа ограбить банк. Метод Третий. Что ж, он весьма прост. Это и есть Третий метод.

Был на свете человек, исковеркавший историю. Он разрушал империи и ниспровергал династии. Из-за него Маунт-Вернон не должен был стать национальной святыней, а Колумбусу, Огайо, следовало бы зваться Каботом, Огайо. Из-за него имя Марии Кюри могло стать во Франции ругательством, и никто уже не клялся бы бородой Пророка. На самом деле ничего этого не случилось, ибо он был сумасшедшим профессором; говоря иначе, он всего лишь сделал некоторые события не существующими для себя самого.

Однако терпеливый читатель наверняка знаком с обычным типом сумасшедшего профессора: низкорослый и высоколобый, он создает у себя в лаборатории монстров, которые неизбежно восстают против своего создателя и угрожают его любимой дочери. Герой нашего рассказа не имеет с такими выдуманными персонажами ничего общего. Мы расскажем вам о Генри Хасселе, настоящем сумасшедшем профессоре той разновидности, к которой принадлежат весьма известные фигуры — например, Людвиг Больцман (см. «Законы идеального газа»), Жак Шарль и Андре-Мари Ампер (1775–1836).

Всем следует знать, что ампер, единица силы электрического тока, получил свое название в честь ученого Ампера. Людвиг Больцман был выдающимся австрийским физиком — его прославили исследования в области излучения черного тела, а также в теории идеального газа. Вы можете прочесть о нем в третьем томе Британской энциклопедии, от BALT до BRAI. Жак Александр Сезар Шарль был первым математиком, который заинтересовался полетами: он изобрел воздушный шар, наполненный водородом. Это были реальные люди.

Кроме того, они были действительно сумасшедшими профессорами. Ампер, к примеру, как-то раз направлялся на важное совещание ученых в Париже. В такси ему пришла на ум гениальная идея (тоже, пожалуй, электрическое явление), он выхватил карандаш и записал новое уравнение на внутренней стенке своего экипажа. Оно выглядело примерно так: dH = ipdl/ r, где p — длина перпендикуляра от P до участка dl; или dH = i sin dl/ r. Иногда это называют законом Лапласа, хотя его на том совещании не было.

Итак, экипаж подъехал к Академии. Ампер выскочил наружу, заплатил водителю и помчался в дом, чтобы рассказать всем о своем открытии. Потом он сообразил, что формулы при нем нет, вспомнил, где оставил ее, и ему пришлось гнаться по улицам Парижа за своим ускользающим уравнением. Иногда я представляю себе, что именно так Ферма потерял свою знаменитую «последнюю теорему», хотя Ферма тоже не присутствовал на том сборище, поскольку умер двумя столетиями раньше.

Или возьмем Больцмана. Читая углубленный курс по теории идеального газа, он обильно уснащал свои лекции побочными вычислениями, которые быстро и небрежно производил в уме. Такая уж у него была голова. Пытаясь уследить за выкладками на слух, его студенты теряли нить изложения; поэтому они обратились к Больцману с просьбой записывать формулы на доске.

Больцман извинился и пообещал быть в дальнейшем более внимательным. На следующей лекции он начал: «Господа, объединяя закон Бойля с законом Шарля, мы приходим к уравнению pv=p_ov_o(1+at). Теперь, очевидно, если S = f (x) dx (a), то pv = RT и Sf (x, y, z) dV = 0. Это просто, как дважды два четыре». Тут Больцман вспомнил о своем обещании. Он повернулся к доске, добросовестно записал мелом «2×2=4» и двинулся дальше, время от времени с легкостью производя в уме сложные операции.

Жак Шарль, блестящий математик, открывший закон Шарля (иногда называемый законом Гей-Люссака), о котором Больцман упомянул в своей лекции, безумно жаждал стать знаменитым палеографом, то есть специалистом по древним рукописям. Я полагаю, его огорчала необходимость делить славу с Гей-Люссаком.