Одинокий дракон - Шумилов Павел Робертович - Страница 23

– Тит, ты рассказываешь так, будто сам там был.

– Я там был.

Молчим. Откуда в Лире такая жестокость? Мы же с ней говорили на эту тему. Она же мне обещала. Хотя – нет. Обещала своих не мучить. А сейчас мстит за меня. Но знала ведь, что мне бы это не понравилось. Ну, зубы, уши – понятно. Око за око, зуб за зуб… О Боже…

– Тит, осмотри меня внимательней, кроме крыла и ушей у меня все на месте?

– Еще кончика хвоста недостает, примерно с локоть, двух когтей, сколько костей поломано, не знаю. А ты сам не чувствуешь, где болит?

– Везде болит. Тит, а как ты догадался сюда придти?

– Лире обещал, что мы с кузнецом тебя похороним. Сэр Дракон, как получилось, что Сэм тебя за мертвого принял?

– Я бы сам себя за мертвого принял. Ты говоришь, десять дней прошло, а я только четыре раза в сознание приходил. Да, не принесешь еще водички попить? И поесть бы неплохо.

Тит приходит каждый день. Приносит еду – моченое зерно, картошку, мелко нарезанное жареное мясо, толченую яичную скорлупу. Говорит, чтоб кости быстрей срастались. Еще приносит новости. Сумбурные и неприятные. Вся деревня знает, что Лира жива. Некоторые по два раза раза ездили в замок Деттервилей. Разумеется, Сэма тоже узнали. И при этом все делают вид, что ничего не случилось. У колодца говорят: «Слышали, леди Деттервиль-то вся в покойного дедушку». Вчера кузнец избил какого-то мужика со словами: «Нету никакой леди Тэрибл. Умерла она. Есть леди Гудвин. Понял, свиное рыло?» Дракон теперь в почете. Кто-то пустил слух, что в тот раз церкачи приезжали за Сэмом. И дракон спас его в последнюю минуту. Бред. Но все верят. Дальше – все говорят, что дракон умер. И несут Титу мясо, зерно, картошку. Ночью. Тайком. Мешками. Есть в этом логика?

Лира в своем замке починила подвесной мост, очистила и заполнила водой ров, приводит в порядок стены. В ее гарнизоне сто человек, но каждый стоит троих. Дисциплина железная. Тех вояк, которые околачивались в замке, Лира разбила на четыре бригады и отправила в ближайшие деревни чинить мосты и дороги, чистить колодцы, рубить дома для тех, кто живет совсем уж в развалюхах. Никто особенно не возражал. Во-первых, любой был рад убраться подальше от грозной леди, во-вторых, у всех в деревнях были родственники, а срубить дом для родного человека, да еще за счет замка – что же тут зазорного?

Была еще новость. По вечерам рядом с замком тренируется рыцарь в черных латах. Коня этого рыцаря зовут Бычок. Черные латы мне тоже знакомы. Сделаны под моим руководством по технологии изготовления глубинных скафандров. Из композиционных материалов. Многослойный пирог каких-то сверхпрочных сеток и вязкого металла. Изучать фехтование на двуручных мечах без лат – самоубийство. Поэтому, ко всеобщему удовольствию, были сделаны два костюмчика. У Лиры латы черные, у Сэма – золотистые.

– Тит, неужели ты не можешь ей запретить?

– Понимаешь, сэр Дракон, она считает, что уже взрослая. Наверно, это и на самом деле так. Запретить я не могу, могу только переубедить. Но переубедить тоже не могу, потому что не знаю, чего она добивается. А она молчит. Молчит и очень торопится, как будто ей остался только год жизни.

Лежу на спине. Кости срастаются криво, как попало. Особенно ребра. Как лежал, так и срослись. Но это не важно. Потом выровняются. Не знаю, как так получается, но проверено на опыте. Где не надо, рассосется, где надо, нарастет. Плохо только, что очень больно ходить. Сейчас главная задача – попасть в Замок. Если отключить главный компьютер, возможно, остальные снова станут послушными. Киберы на вызовы по рации не отвечают. Если перепонка крыла будет отрастать с такой же скоростью, как все остальное, летать я смогу только через шесть – десять лет. От одной этой мысли хочется умереть. Ползать по земле как ящерица, когда до медицинского центра всего двести метров по прямой! Но без крыльев подняться на балкон невозможно. Если б кто-нибудь поднялся на вершину скалы, можно было бы попользоваться подъемным краном киберов. Киберы не будут помогать, но не будут и мешать. Только подняться на вершину не легче, чем на балкон. Какие еще есть входы в Замок? Есть полутораметровая шахта в систему пещер, где протекает подземная речка. Из речки берется вода для нужд Замка. Но никто не знает, как попасть в эти пещеры. Да и не подняться мне по вертикальной шахте. Метро на ту сторону хребта никто копать не будет, я не успел отдать приказ. Разработка месторождения пойдет под землей. Все, кажется… Тоннель для пустой породы! Ее будут сбрасывать в глухое горное ущелье. Над этим ущельем я летал. Если смогу туда дойти ногами, то попаду прямиком в Замок. Теперь – когда будет готов тоннель? Я же изучал проект. Я все должен знать. Сначала будут пробиты два технологических тоннеля диаметром один метр для вывоза грунта. Потом вступит в действие главный комбайн производительностью до 30 кубометров в минуту. До ущелья около пяти километров. Получается, на главный тоннель до ущелья нужно около недели. Допустим, на технологические еще неделя. Это если не думать об энергии. На мои пять ветряков и расширение энергоцентрали нужно дней десять. Итого – двадцать пять – тридцать дней. Со дня моего падения прошло дней двадцать. Значит, через неделю надо собираться в поход.

Покидаю остров на болоте и переселяюсь в рощу. Если меня будут искать, это, конечно, не поможет. Но лежать круглые сутки у всех на виду просто глупо. А мне теперь снова очень хочется жить. Я еще молодой. И красивый… скоро буду… Вот только хвостик отращу. У меня дел много. Кстати, о делах. Подробно рассказываю Титу все свои планы. Насчет новых баз, обучения людей, похода в горы, главного компьютера. Возможно, отключать компьютер небезопасно. Тит предлагает идти вдвоем. Долго спорим, прежде чем убеждаюсь, что в этом есть смысл. Неделю обсуждаем детали. Рисую на земле план базы, всей сразу и каждого зала в отдельности, внешний вид компьютера. Объясняю, как отключить его от питания, как вывести из строя каналы связи локальной компьютерной сети, когда делать то… что делать, если… и т.п. и т.д. Разумеется, если я дойду, все сделаю сам, но всякое бывает.

На восьмой день Тит приносит интересную новость: над горами появилось облако не то дыма, не то пыли. Видимо, заработал главный комбайн. Направление совпадает. Собираем вещи и выходим. Вещей немного – килограммов триста. Главным образом, еда. Первый километр прохожу сравнительно легко, второй – с напряжением, после пятого сдаюсь. До Замка осталось три раза по столько. Потом пять километров по горам. Это по прямой. Если их пройду, пусть меня причислят к святым мученикам. Тит идет ночевать домой.

Второй день похода. Прохожу километров десять. Сердце бьется как сумасшедшее, в ушах звон. К концу перехода хвост опускается и тащится по земле. Тит деликатно делает вид, что не замечает. А может, не догадывается, что это значит. Вечером опять уходит спать домой. Говорит, пешие прогулки укрепляют здоровье.

Третий день. Поднимаемся на холм и любуемся Замком. Тит любуется. У меня лапы подгибаются, коленки дрожат. К тому же, больно дышать полной грудью. Зато приятно отметить, что новые ветряки уже работают. Облако пыли над ущельем стало чуть меньше. Вообще-то это прокол. Надо было предусмотреть в проекте водяную завесу от пыли. С другой стороны, я сделал уже столько ошибок, что еще одна статистики не испортит. Тит связывается по рации с Сэмом. У Лиры все нормально. Спускаемся в долину и начинаем подъем на горный склон. Потом, сколько можно, пойдем по гребню. На середине склона делаем привал, и я рассказываю альпинистские байки. Интересно, откуда я их знаю? Кстати о птичках, давно хотел спросить одну вещь.

– Тит, как эти горы называются?

– Лакни. Лаканеллы.

– Не знаю таких. Ты Альпы знаешь?

– Это там, – машет рукой. – На юго-востоке.

– А Пиренеи?

– На юге.

Ничего не понимаю. Если я правильно помню карту, таких гор в моем мире не было. Ла-Манш там был, а не горы. И Гольфстрим не туда течет. Мамонты живые бегают. Неладно что-то в Датском королевстве. Шекспир, Гамлет. Ладно, потом разберусь. Досчитаю до ста, и встаем.