Первородство - Мартынов Леонид Николаевич - Страница 15

Дворничиха несколько надменно

Рассмеялась:

— Ну так что же! Ведь и я на сцену

Собиралась.

— На каком же это основанье?

— Так вот... было.

Только высшего образованья

Не хватило!

202

— Да, конечно... Если уж учиться —

Надо с детства. —

Он уходит. И свистит, как птица,

По соседству.

...Дворничиха выросла в детдоме,

Грубовата.

Дочь родилась в орудийном громе

От солдата.

На войне, уж ясно и понятно,

Убивают.

Этот парень не пришел обратно...

И бывает,

Кое-как метет она дорожки,

Матерится...

А у дочки луч на босоножке

Серебрится.

Ходит баба в час похмелья горький

Туча тучей...

...Будет, будет ваша дочь танцоркой

Самой лучшей!

203

♦

И снова осень. Велосипедист,

Пригнувшийся к своей дрожащей раме,

Несется, как осенний пестрый лист,

Подхваченный вот этими ветрами;

И девушка, которая в кино

Играла чеховскую Анну,

На перекрестке встречена нежданно,

Напоминает осень все равно.

В комиссионке рыжая лиса,

Зелено-красный желудь в светофоре —

Все подтверждает, что наступит вскоре

Сентябрьский день.

И даже голоса.

Которые стремительной весне

Спешат пропеть хвалу свою простую,

И там и тут напоминают мне

Про ту же осень

Сытно-золотую.

204

ЗНОЙ

О зное

Скажу лишь одно я:

Он был

И вернется назад.

...Решеток железо резное

По грудь опоясало сад.

И весь он наполнился зноем,

И даже в тени, под стеной,

Под гравием, под перегноем,

Повсюду он был, этот зной

Настала

Погода сырая.

Но он и неделю и две,

На теплые капли взирая,

Таился в намокшей листве.

И что-то

Еще подрастало,

Где мелочь цветная пестра.

Но все-таки осень настала,

Листву взворошили ветра.

Ночь

Будет холодной и лунной —■

205

И быть ей не должно иной, —

Но там, за решеткой чугунной,

Останется все-таки зной.

Он

Будет почти незаметен,

Когда на него не смотреть,

Но все-таки будет иметь он

Способность и светить и греть.

Управится

Ветер с листвою,

Окрепнет массив ледяной,

Но будут какие-то двое

Сидеть на скамейке одной.

К чему бы

Сидеть и молчать им

У клумбы, что вовсе бела?

Но, видимо, этим объятьям

В избытке хватает тепла.

Недаром

И галочья стая

Кричит у нагого куста.

Где даже и в стужу густая

Таится в снегах теплота.

206

Сада тихая обитель

Завлекает, обольщает.

Здешний громкоговоритель

Тихо радиовещает.

Говорит он о погоде:

Хороша, но будет лучше —

Равновесие в природе,

Грозовые тают тучи.

Тучи, эти речи слыша.

Громыхают тише, тише.

Подымаются все выше,

Удаляются за крыши.

Но откуда ветер дует?

Что за пропасть, снова мчится?

Эту тучу образуют

Налетающие птицы.

Птицы, попросту вороны.

Над аллеей мчатся низко.

За рекой во время оно

Бойни были где-то близко.

Но ведь боен больше нет там!

Много дней, как боен нет там,

207

Стадион на месте этом

Был построен прошлым летом!

И летят к его воротам,

Не находят ровным счетом

Для поживы ничего там,

Но конца нет перелетам.

Так влекут воспоминанья!

Вот безмозглые созданья!

Нет ни капельки сознанья,

А летят без опозданья!

Мчатся со стеклянным взглядом

Над листвой, над листопадом,

Под дождем, под снегопадом...

Бойни были где-то рядом.

208

Ты

Относишься ко мне,

Как к полям.

Ты относишься ко мне.

Как к лесам.

Ты относишься ко мне,

Как я сам

Относился бы к волне,

К парусам.

И тебя

Я не виню.

Ты проста.

Так относится к огню

Темнота.

Так относится костер

К темноте,

Так относится простор

К тесноте.

4 Л. Мартынов

209

♦

Завершился листопад,

Первый снег упал на крыши.

Но о чем же шелестят

Театральные афиши

На заборе за углом?

Все же чаще о былом.

Меж дорических колонн

И массивных декораций —

Девять муз и трое граций,

Аполлон...

О великий лицедей,

Для чего скрывать с опаской

Новизну живых идей

Под классическою маской?

Ведь, куда ты ни взгляни,

Это действо всюду длится,

Те же самые одни

Действующие лица:

Я,

Ты,

Он,

Мы,

Вы,

Они!

210

НИКОГДА

Никогда,

Никогда,

Никогда

Не бывало такого июля!

Никогда

Ни земля, ни вода,

Ни амбары, ни хлевы, ни ульи

Не бывали такими еще,

И таким никогда не бывало

Это солнце и так горячо

Толщу вечных мерзлот не гревало.

Не бывала

Вот так никогда

Степь в смерчи пылевые одета.

Ни в какие

Былые года

Не умело горячее лето

Так искусно над нами возвесть

Облаков вавилонские башни.

Но летит

Из Исландии весть:

Обнажились там старые пашни.

211

Лет семьсот под корой ледяной

Прозябали те земли незримо,

Жизнь вернул им не то чтобы зной,

А сырое дыханье Гольфстрима.

И теперь

Ото льда —

Ни следа,

Вековые разбиты оковы!

Вот и вздумай сказать:

Никогда,

Никогда не бывало такого!

Нет!

Где глетчер.

Где вечный был лед,

Снова будут пахать, будут сеять

И, когда это семя взойдет.

Будут перелопачивать, веять...

И дыхание талого льда

До меня долетает с заката.

Значит,

Нет

Никаких

Никогда,

Есть когда-нибудь

Или когда-то.

Это так!

Но какое-то но

Существует и существовало...

Знаю:

Скоро случиться должно,

Что еще никогда не бывало!

212

На побережье после бури

Твоих камней я слышу хруст,

О море, море, лучший в мире

Художник-абстракционист.

И не участвую я в споре,

В дискуссии весьма пустой —

Что ты изобразило, море,

На гальке этой или той.

213

♦

Все

Обрело

Первичный вес:

Воскрес

Алмаз,

Лишась оправы,

Лекарства превратились в травы,

Бумага превратилась в лес,

Но только на единый миг.

Чтоб разуму понятно стало,

Как зрело все и возрастало,

Как

Этот самый

Мир

Возник.

214

♦

С осторожностью птицелова

Я ловлю крылатое слово,

А потом отпускаю на волю

И его покупать никого не неволю.

Да его продавать ведь никто и не волен.

Чем я очень и очень доволен!

215

ШКВАЛ

И снова

Мир

За что-то впал в немилость:

Промчался вихрь, напитан дымной пылью.

Как будто бы, поджав стальные крылья,

Какая-то промчалась эскадрилья

И, глухо взпыв, за горизонтом скрылась,

И рожь в полях коленопреклонилась,

Но распрямилась, хоть не без усилья,

И охнуло колосьев изобилье,

И равновесие

Восстановилось.

216

НОЧНЫЕ ЗВУКИ

Ночные звуки —

вороватый свист,

щелчок железа,

краткий выхлоп газа —

Вдруг перекрыло шелестенье вяза.

Мир листьев

Был огромен, густ и мглист.

Умы

Наволновались

До отказа.

И месяц в вышине обозначал

Вселенной состояние такое.

Что даже крик внезапно прозвучал

Тревожным утверждением покоя —

В полузабвенье кто-то закричал.

Пришел,

Пришел он.

Долгожданный срок.

На миг

Все успокоилось в природе,

Как будто тихий ангел на порог —

217

Как говорили некогда в народе —

Вступил...

И еле слышный ветерок

Чуть зазвенел