Тайны Морских Катастроф - Скрягин Лев Николаевич - Страница 64

• Предыдущая
• 64/99
• Следующая

Макдональд с помощью боцмана организовал живую цепь для передачи ведер с водой. Это на какое-то время задержало распространение огня, но ненадолго. Клипер все еще не сделал поворот через фордевинд и при каждой попытке повернуть продолжал приводиться к ветру и снова шел бейдевинд. Видимо, забыли, что фор-марсель был взят на гитовы и центр парусности переместился в сторону кормы. В панике никто из команды «Коспатрика» не догадался отдать шкоты кормовых парусов, чтобы удержать судно в нужном положении. Макдональд старался убедить капитана дать разрешение спустить на воду одну из шлюпок и с ее помощью оттащить нос корабля через линию ветра так, чтобы судно оказалось в положении бакштаг. Но Элмсли находился в каком-то оцепенении. Казалось, до него не доходит, что горит его корабль и что судьба «Коспатрика» решается именно в эти минуты. Выслушав Макдональда, он не принял его совета и приказал не спускать ни одну из шлюпок без его личного разрешения.

Уже прогорела деревянная переборка, отделявшая форпик от носового трюма, и огонь получил новую пищу — груз ящиков с мануфактурой. Теперь дым валил из прохода трапа, ведущего из носового твиндека на палубу. Одновременно с этим огонь, охватив смоляные тросы стоячего такелажа фок-мачты, устремился наверх к парусам. Теперь тушение огня водой из ведер не могло спасти клипер, который так и не повернул* от ветра...

Люди отступили перед огнем: вместе с этим их шансы на спасение уменьшились ровно в три раза и то лишь при условии, если немедленно будут спущены на воду шлюпки. Почему именно в три раза? По числу мест в шлюпках. А шлюпок на «Коспатрике» было всего семь: капитанская гичка, подвешенная за кормой, два баркаса, два яла и два вельбота. Причем последние не имели шлюпбалок — они лежали на палубе около фок-мачты, вверх днищем. Все эти суда могли вместить чуть больше 150 человек.

Неожиданно пламя выхлестнуло из носового трюма: лючины вместе с брезентом оказались сорванными с комингсов люка. Огонь тут же охватил палубу, фальшборт и два вельбота. Толпа людей бросилась на корму, пытаясь силой занять места в уцелевших шлюпках.

Среди пассажиров началось буйство и припадки сумасшествия. Многие были сбиты с ног и раздавлены бегущей толпой. Большинство эмигрантов на «Коспатрике» погрузилось на судно, приехав в Лондон из глухих деревень. Они никогда в жизни не видели ранее ни моря, ни корабля, и, наверняка, никто из них не представлял себе, что такое пожар в море, где от огня нет спасения...

Капитан Элмсли так и не осознал трагизм ситуации. Казалось, он все еще на что-то надеялся. И не он, а Макдональд отдал команду спускать на воду уцелевшие шлюпки.

Пока Макдональд с матросами готовил на шканцах к спуску баркас правого борта, эмигранты заполнили висевшую на корме гичку и спустили ее на воду. Эта длинная и узкая шлюпка, переполненная людьми, уже почти готова была отойти от клипера, но в нее стали прыгать с борта — гичка опрокинулась и пошла ко дну... Потом эмигранты захватили катер правого борта, что висел на талях около бизань-мачты. Он был полностью заполнен людьми, но сверху все лезли и лезли другие. Кто-то из пассажиров в панике перерубил топором носовые тали, и катер с грудой тел рухнул носом в воду: около восьмидесяти человек утонуло.

Крики утопающих заглушал рев пламени. Потом за борт корабля с треском рухнула пылавшая фок-мачта. Падая, она задавила несколько человек и проломила палубу. Это дало приток воздуха в трюм: пламя в нем разгорелось еще больше. Огонь перекинулся на грот-мачту. Ее паруса вспыхивали и тут же сгорали один за другим, снизу вверх. Пылавшее как факел судно мерно раскачивалось на океанской зыби.

По охваченной огнем палубе клипера метались люди, они проваливались сквозь прогоревшие тиковые доски в трюм, откуда, как из преисподней, не было выхода. Огонь уже отвоевал у людей большую часть палубы, и последним убежищем оставались теперь шканцы и ют корабля. Под шлюпбалками на кильблоках у бизань-мачты оставались два баркаса и катер. Макдональд пишет, что в это время старший помощник капитана с пистолетом в руке прижался спиной к борту катера и крикнул: «Прочь от шлюпки! Я пристрелю любого, кто подойдет к ней!»

Пока матросы снимали с катера найтовы, подкравшийся огонь охватил нос шлюпки — он задымился и обуглился. Увидя это, старший помощник решил искать спасения на баркасе, который стоял за этим катером, в сторону кормы. Но пробиться к баркасу офицер не смог: перед ним была озверевшая толпа эмигрантов, которая на руках подняла баркас и вывалила его с палубы за борт на талях, и прежде чем он коснулся воды, в него залезло около сорока человек. В замешательстве сразу не смогли отдать тали, и баркас некоторое время стоял у борта клипера. В нем и оказались старший помощник капитана и второй штурман. Получилось так, что оба офицера заняли место в шлюпке раньше пассажиров, оставя на гибнувшем корабле женщин с детьми. На суде Макдональд заявил, что его туда просто столкнули с палубы.

Английский капитан Фрэнк Шоу, комментируя этот случай в своей поучительной книге «Знаменитые кораблекрушениям, отмечает, что это произошло в тот момент, когда еще не поздно было срубить бизань-мачту и разобрать доски кормовой палубы. Из мачты, стеньг, реев и досок палубы можно было связать большой плот. Это могли бы сделать и эмигранты еще до того, как огонь охватил кормовую часть клипера.

В итоге из семи шлюпок от борта пылавшего судна отошла всего одна — баркас правого борта, который сидел в воде по планширь. Командование этим баркасом взял на себя Макдональд.

Огонь перекинулся на последнюю, третью мачту корабля, она, как и две предыдущие, когда прогорели ванты и тросы стоячего такелажа, рухнула за борт, проломив палубу и разрушив поручни. Макдональд, который видел эту сцену из баркаса, писал об этом так: «Мы буквально глохли от криков тех, кто остался на корабле. Но помочь им мы ничем не могли. В воде при отблесках пламени пожара мы видели акул. Люди предпочитали оставаться на горевшем корабле...»

Когда наступил рассвет, с баркаса заметили недалеко от дымящегося корпуса «Коспатрика» пустой катер с обуглившимся носом. Видимо, его успели столкнуть с борта. Около тридцати человек, которые нашли убежище на упавшей за борт грот-мачте, перебрались в этот катер. Макдональд, распределив поровну людей на баркасе и катере, пересел на последний. В катере второго штурмана было 42 человека, в баркасе, командование которым Макдональд возложил на штурмана по фамилии Романик, — 39. Ни в одной из шлюпок не было ни глотка воды, ни крошки хлеба. Баркас был снабжен веслами, мачтой и парусами. В катере же имелось всего одно весло.

Несколько человек, которым повезло попасть в шлюпки, имели сильные ожоги и ранения, их начинала мучить жажда.

«Коспатрик» продолжал горсть. Его агония длилась почти трое суток, и, как это ни удивительно, на нем еще находились живые люди. Каким-то образом огонь миновал два или три места, где от него можно было спастись. Некоторые из уцелевших эмигрантов, доведенные пережитым до сумасшествия и мучимые жаждой, бросались в тлевший трюм корабля, другие, завидя шлюпки, которые стояли поблизости, прыгали за борт и пытались плыть к ним.

Катер и баркас находились у «Коспатрика» более двух суток — до полудня 19 ноября. Макдональд надеялся, что вид горящего корабля привлечет внимание какого-нибудь проходящего мимо судна, но на горизонте не появилось ни дымка, ни паруса.

Когда «Коспатрик», выгоревший почти полностью, стал погружаться в воду, Макдональд видел, как с его кормы прыгнуло несколько человек. Капитан Элмсли на руках поднес свою жену к поручням, бросил ее в воду и прыгнул за борт сам. После этого над морем послышалось шипение заливаемого водой огня. Корабль повалился на бок и исчез навсегда под водой в клубах пара. Замерли последние крики тонущих, и на поверхности океана остались плавать обуглившиеся мачты и обломки клипера.

Шлюпки держались вместе до ночи 21 ноября. В темноте Макдональд слышал, как в баркасе началась страшная ругань, а потом и драка. Течение разъединило суда, и с катера баркас больше не видели.

• Предыдущая
• 64/99
• Следующая