Ужасная училка: Итоговый экзамен (ЛП) - Стайн Роберт Лоуренс - Страница 15

• Предыдущая
• 15/17
• Следующая

Два утеса из темного камня высились друг против друга. Я прикинул, что расстояние между ними как минимум метров шесть.

От вершины одного к вершине другого тянулась мостиком деревянная лестница.

А внизу… далеко-далеко внизу… я увидел песчаную яму, о которой предупреждала миссис Мааарг. Даже с такой высоты я видел, как она пузырится и клокочет, словно маленький бурлящий океан.

Увидев лестницу, пролегающую между скал, я сразу догадался, в чем будет состоять заключительная часть испытания. Тем не менее, миссис Мааарг подошла к краю обрыва, чтобы все разъяснить.

— Это самое простое испытание! — провозгласила она. И тут же разразилась хохотом. — Ну… может, не такое уж и простое. Но победителей от неудачника оно отделит.

Произнеся слово «неудачник», она бросила взгляд на меня.

— Вам придется опуститься на четвереньки, — продолжала она. — И вы будете пробираться по лестнице, по ступенечке за раз. Не торопитесь. Можете двигаться как угодно медленно.

От сильного порыва ветра лестница закачалась. Мне она не казалась надежной.

— Цепляйтесь за перекладины очень осторожно, — наставляла миссис Мааарг. — Одно неверное движение — и вы плюхнетесь головой вперед в зыбучие пески.

Софи подняла руку и отчаянно потрясла ею, чтобы привлечь внимание миссис Мааарг.

— А если мы упадем в яму, — произнесла она дрожащим голоском, — нас кто-нибудь вытащит?

Миссис Мааарг ухмыльнулась.

— Может быть, — ответила она. И снова захохотала. На сей раз ее смех звучал, как глубокая, желудочная отрыжка.

Дядя Феликс вышел вперед, чтобы толкнуть одну из своих высокоумных речей. Он был одет во все белое — белую теннисную рубашку и такие же шорты. Говоря, он помахивал теннисной ракеткой.

— Итоговый Экзамен — замечательный шанс продемонстрировать, как в Лагере Победителей куются победители! — визгливо заголосил он. — Все запомните: победитель никогда не падает, а павший никогда не побеждает! Подумайте над этим, прежде чем утонуть!

Он, наверное, ожидал, что его речь будет вознаграждена аплодисментами. Но мы просто стояли в молчании. Большинство из нас не могло отвести взгляда от узенькой лестницы, протянувшейся между скалами.

Солнце палило нещадно. Из-за нестерпимого зноя мои руки вспотели. Что если они соскользнут с лестницы?

Не успел я хорошенько над этим подумать, как миссис Мааарг вышла вперед и сделала самое ужасающее объявление из всех.

Говоря, она не сводила с меня выпученных, похожих на теннисные мячи глаз. И ее ухмылка лучше любых слов говорила о том, что хороших новостей для меня не предвидится.

— Лезть по лестнице будем в порядке очереди, — пророкотала она, поднимая обеими руками свою Таблицу Наблюдения и Выжидания. — Начнем с тех, кто находится на дне таблицы, и будем продвигаться вверх.

Внезапно у меня пересохло во рту. Нетрудно было сообразить, что это значило. Это значило, что я иду первым.

— Если кто-нибудь сорвется в яму, — продолжала миссис Мааарг, — испытание окончено. Этот человек — неудачник. Остальные от испытания освобождаются.

Теперь уже абсолютно все уставились на меня. Все понимали: если я сорвусь, им больше ничто не будет грозить. Им не придется ползти над ямой. Они смогут вернуться в лагерь и отпраздновать свое спасение.

Я знал, что все взгляды устремлены на меня. Это привело меня в бешенство. Неужели все действительно считают меня круглым неудачником?

Миссис Мааарг поманила меня пальцем, увенчанным черным когтем. Я подошел к краю скалы.

— Ну, это легкотня! — сказал я так громко, чтобы услышали все. — Неужели для Итогового Экзамена у вас не нашлось испытания посуровее?

Я смог произнести это уверенно и твердо, не выдав себя дрожью в голосе. Я почувствовал себя хорошо. Зачем показывать остальным, насколько мне страшно?

Я опустился на четвереньки. И подполз к краю утеса.

Я посмотрел на бурлящую песчаную яму далеко внизу. Раньше я никогда не страдал боязнью высоты. Теперь точно буду!

Солнце слепило глаза. Внезапно закружилась голова. Ноги дрожали так сильно, что я не мог заставить себя ползти к лестнице.

— Пошел, волчонок! — прорычала миссис Мааарг.

Я глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. Но ничего не мог поделать с отчаянно колотившимся сердцем.

Я перегнулся через край обрыва и дрожащими руками схватился за первую перекладину. Руки взмокли от пота. Изо всех сил вцепившись в ступеньку, я прополз несколько дюймов вперед.

Затем я осторожно потянулся вперед и ухватился за вторую перекладину.

Вокруг царила тишина. Я знал, что остальные ребята наблюдают за мной, скрестив пальцы. Где-то вдалеке закричала птица.

Я оглянулся через плечо. Миссис Мааарг даже не следила за мною. Она стояла ко мне спиной, обсуждая что-то с дядей Феликсом.

Я потянулся к третьей перекладине — но остановился, когда кто-то ухватил меня за лодыжку.

— Погоди… — прошептал Рикардо.

Я схватился за третью перекладину. Мое колено упиралось в первую. Я уже готов был окончательно перелезть с утеса на лесенку. Я повернул голову к Рикардо.

— Чего тебе?

— Десятая ступенька — с подвохом, — прошептал он. И оглянулся, дабы убедиться, что миссис Мааарг его не видит.

— Что ты имеешь в виду? — раздраженно спросил я.

— Не хватайся за десятую ступеньку, — сказал он. — Если возьмешься за десятую — она обломится, и ты навернешься.

— Как… — я запнулся, — как ты узнал?

— Я слышал, как двое вожатых обсуждали это после завтрака. Они сказали, что миссис Мааарг подпилила десятую ступеньку, чтобы та обломилась.

Я посмотрел на него искоса:

— Уверен?

— Своими ушами слышал, — настаивал я. — Они говорили о десятой.

Рикардо отпрянул назад — и как раз вовремя. Миссис Мааарг закончила разговаривать с дядей Феликсом и повернулась ко мне. Рикардо быстро смешался с толпой ребят.

Я сделал еще один глубокий вдох. Руки буквально истекали потом. Но остановиться, чтобы вытереть их о футболку, я никак не мог.

Я схватился за четвертую перекладину и перетащил колени вперед. Сейчас я находился прямо над песчаной ямой. Я знал, что назад пути нет. Нужно двигаться дальше.

И не забыть бы… Не хвататься за десятую ступеньку.

— Ой. — От твердых деревянных перекладин колени болели. Сверху нещадно палило солнце. От ослепительного солнечного света я не мог сфокусировать зрение.

Я обхватил руками пятую перекладину.

Не хватайся за десятую. Хватайся сразу за одиннадцатую.

Пропусти десятую. Пропусти десятую.

Спину пронзила резкая боль. Я не обратил на это внимания и схватился за шестую ступеньку.

Порывы ветра, казалось, набирали силу, когда я полз ко второму утесу. Лестница подо мной раскачивалась.

Я схватился за седьмую перекладину. Подтянулся вперед.

Я снова глубоко вздохнул. Пытался сглотнуть, но горло слишком пересохло.

Я дождался, когда ветер стихнет. После чего вцепился в восьмую ступеньку.

Она обломилась с оглушительным треском.

Мои руки взвились, как птицы, когда я полетел с лестницы. Головою вперед.

Головою вперед. Вниз… вниз… истошно крича всю дорогу.

Мой вопль оборвался, когда я шлепнулся животом в зыбучие пески. Мое лицо погрузилось в песок. Он был обжигающе горячим!

Едва приземлившись, я немедленно начал тонуть.

Я поднял руки и принялся шлепать ими по поверхности. Но это не помогло. Густой и влажный песок неумолимо поднимался, будто заглатывая меня. И засасывал меня вниз.

Я не мог дышать. Я не мог видеть. Я дергал ногами, пытаясь подняться на поверхность.

Дергаясь, корчась, извиваясь, я думал о Рикардо.

Человек человеку волк. Ешь или будешь съеден.

Рикардо провел меня, чтобы самому избежать испытания. Он провел меня — а я попался.

Ребята вроде Рикардо приезжали в этот лагерь, чтобы соперничать и побеждать. Им нужна была победа, победа, и еще раз победа. А я по таким принципам жить не мог. Я верил ему до последнего.

• Предыдущая
• 15/17
• Следующая