Фракс и Эльфийские острова - Скотт Мартин - Страница 43

• Предыдущая
• 43/53
• Следующая

- Ты должен. В противном случае тебя изгонят с Авулы, и мать отдаст Дру замуж за сына ювелира.

Этим словами я, похоже, его пронял.

- Сына ювелира? Неужели он опять крутится рядом с Дру?

- Как пчелка вокруг меда. И если ты вообще хочешь выйти из этих мрачных застенков, то все мне расскажешь. Я хочу знать все о “диве” в священном озере, об Элит, о Гулас-ар-Тетосе и о его брате. Рассказывай с самого начала и не останавливайся, пока я тебе не скажу.

Литий начал говорить, и сведения, которые он мне сообщил, оказались весьма интересными, хотя и запоздалыми. Оказалось, что юный поэт вот уже три месяца наливается “Жидкостью счастья”. Начал он это после того, как его столь же возвышенный духом приятель спросил, не хочет ли он испытать нечто новенькое, позволяющее поднять творческую активность на небывалый уровень.

Начав принимать “диво”, Литий не сочинил ни строчки. От наркотика у него почти совсем съехала крыша.

- Вначале я чувствовал себя грандиозно, - сказал он. - Потом мне это перестало нравиться, но остановиться я уже не мог.

Он сказал, что не больше десятка молодых эльфов употребляли “диво” и святую воду Хесуни, но я был удивлен тем, как это могло остаться незамеченным. Литий пояснил, что им не приходилось ходить к Древу Хесуни, так как сбытчик приносил им уже готовый раствор в лес на глухую поляну. Продавал он зелье очень дешево, действуя по классической схеме всех наркоторговцев. Очень скоро цены должны были взлететь до небес.

- Кто привозил “диво” на остров?

Литий этого не знал, и по части деталей его рассказ был довольно туманным. Парень заявил, что не знает даже того эльфа, который торговал наркотиком на лесной полянке.

- Ты смог бы его узнать при встрече? - поинтересовался я.

- Он носил плащ с глубоким капюшоном и всегда оставался в тени. Я ни разу не видел его лица. Все держалось в большом секрете.

- Возможно, это начиналось в секрете, - сказал я. - Но все тайное очень скоро становится явным. По пути сюда я споткнулся о девицу - лучшего жонглера Авулы. Она так нахлебалась этой, по твоему выражению, “Жидкостью счастья”, что осталась валяться на людной тропе. Каким образом к наркотику пристрастилась Элит? Через Гуласа?

Литий этого не знал, но при этом высказал предположение, что моя клиентка начала баловаться зельем раньше, чем он сам.

- Элит постоянно крутилась вокруг Древа Хесуни, так как была без ума от Гуласа. Они стали любовниками ещё до того, как умер его отец, и когда он ещё не был Верховным жрецом. Гулас не хотел занимать этот пост, но выбора у него не было. Одним словом, пожениться они теперь не могли, но думаю, что любовная связь продолжалась. До меня доходили слухи об этом. Лазасу это очень не нравилось.

- Лазасу? Его брату? Но почему?

- Да потому что он тоже влюблен в Элит. Лазас от ревности сходил с ума. Разве вы этого не знали?

Макри ждала меня у дверей камеры.

- Узнал что-нибудь? - спросила она.

- Да. Но ничего такого, что бы мне понравилось.

Когда мы подходили к задним воротам дворца, появилась леди Йестар. Отпустив свой эскорт, она ласково приветствовала нас в своей обычной манере хорошо воспитанной дамы и спросила, надеюсь ли я на оправдание Элит. Я ответил, что надеюсь.

- Нет, вы уже на это не надеетесь, - сказала леди Йестар, посмотрев мне в глаза. - А как проходят занятия моей дочери? - поинтересовалась она у Макри.

- Очень хорошо, - ответила та.

- Я обратила внимание на то, что Исуас возвращается во дворец очень уставшей и с покрасневшими глазами.

- Мы трудимся не покладая рук.

- Кроме того, я заметила, что одежда Исуас бывает порвана, а сама она нуждается в помощи целителя.

- Мы сражаемся изо всех сил, - ощущая некоторую неловкость, сказала Макри.

- Прошу вас учитывать, что моя дочь не отличается хорошим здоровьем, и думаю, что ей не удастся выиграть ни одной схватки. Однако я буду вам очень благодарна, если она в результате занятий хотя бы немного окрепнет физически.

- Именно к этому я и стремлюсь, - бодро ответила моя подруга.

Из дворца выбежала Исуас. Несмотря на все муки, занятия она не бросила, хотя мне показалось, что дочь лорда не так весела, как несколько дней назад. Исуас поздоровалась с Макри, и они обе удалились.

- Возможно, вам будет приятно узнать, - сказала леди Йестар, прежде чем я успел уйти, - что заместитель консула Цицерий и принц Диз-Акан весьма довольны тем, что вы и ваша подруга оказываете мне услугу. Само собой разумеется, что о характере услуги я рассказывать им не стала.

- Я действительно рад это слышать. Возможно, что теперь они слезут с моего горба.

Когда до неё дошел смысл этой незнакомой ей идиомы, леди Йестар улыбнулась и сказала:

- В ходе моих предыдущих бесед с ними мне показалось, что они собирались “сесть на ваш горб” весьма… весьма…

- Крепко, - подсказал я.

- Да, именно так. Насколько я понимаю, вы в Турае вынуждены поддерживать хорошие отношения со многими людьми. Представляю, насколько осложнилась бы ваша жизнь, если бы Цицерий и принц оказались в числе ваших противников.

- Моя жизнь, леди Йестар, стала бы очень трудной. Принц обо мне невысокого мнения. Впрочем, как и я о нем. Но мне не хотелось бы восстановить против себя Цицерия. Я не хочу сказать, что он мне очень нравится, но для политика заместитель консула человек порядочный. Я не могу отрицать того, что он умен. Остр как…

Я замолчал.

- Вы хотите сказать, остр, как ухо эльфа? - со смехом спросила леди Йестар. - Мне всегда нравилось это ваше выражение, - закончила она.

Отклонив с большой неохотой предложение поужинать, я откланялся и снова направился в тюрьму, чтобы поговорить с Элит. Существенный недостаток работы детектива состоит в том, что ради дела ему частенько приходится отказываться от приема пищи.

Беседа с Элит-ир-Мефет оказалась очень короткой и произвела на меня гнетущее впечатление. Моя клиентка, похоже, безропотно согласилась принять уготованную ей судьбу. Я сказал, что подобное настроение не поможет ей выбраться из тюрьмы.

- Я не хочу, чтобы меня освободили.

- Этого хочет ваш отец, а я работаю на него. Поэтому перейдем к делу. Мне известно, что здесь происходит. Я беседовал с Литием, с которым вы, бесспорно, знакомы с того момента, когда он приобщился к “диву”. Не надо возмущаться, я все знаю. Именно поэтому вы и молчали, не так ли? Вы не хотели, чтобы ваш достойный и гордый отец узнал, что вы стали одной из первых, кто на этом острове стал получать удовольствие от знакомства с “дивом”. Поздравляю вас с великим открытием, позволившим сделать так, что наркотик стал действовать на эльфов! Скажите, кто первым догадался растворять “диво” в воде священного озера?

Элит поднялась со стула и, повернувшись ко мне спиной, уставилась в окно камеры.

- Я прекрасно понимаю, насколько скверно вы себя сейчас чувствуете. У вас за сравнительно короткое время выработалась сильная тяга к наркотику. Я удивлялся, почему вы вдруг нарушили слово, данное вами лорду Калиту. Теперь мне все понятно. Вам не терпелось хлебнуть волшебного зелья.

Элит повернулась ко мне. Глаза её гневно сверкали.

- Это не так, - сказала она. - Мне надо было увидеть Гуласа, чтобы узнать, действительно ли он обвинил меня в нападении на Древо Хесуни.

- И узнав это, вы его убили. Не так ли?

- Да.

- Почему вы мне не рассказали это при нашей первой встрече? Своим молчанием вы не могли предотвратить того позора, который уже пал на вашу семью и на Гуласа.

- Гулас не имел никакого отношения к этому делу.

- “Дело” - не совсем точно. Здесь более уместно слово “связь”. Почему вы не сказали, что у вас с ним роман?

- Да потому, что Верховный жрец может сочетаться браком только внутри своего клана. Все остальное - каланиф. На меня и на него пал бы позор.

- А вы считаете, что уже существующего позора недостаточно?

• Предыдущая
• 43/53
• Следующая