Владимир - Скляренко Семен Дмитриевич - Страница 28

• Предыдущая
• 28/132
• Следующая

Там, за Родопами, уже собирается и движется на Византию гроза: на перевалах, в клисурах, а вот уже и в долине на юг от Родопов стало появляться все больше и больше болгарских отрядов, они наносили большой урон акритам, комитопулы переходили в наступление — Империи угрожает смертельная опасность.

Поэтому проэдр Василий весьма радушно и гостеприимно принимал мужей нарочитых из Киева. Их, как это всегда делалось в Большом дворце, водили в Святую Софию и во Влахерн, показывали им в Магнавре разные диковины — золотых львов рыкающих, птиц поющих, для них устраивались пиры.

Одного только, ответа на просьбу князя Ярополка, мужи нарочитые не получали, императоры велели им ждать и ждать.

В лесах над Западной Двиной, в которую справа вливаются тиховодные Полоть и Оболь, а слева Улла и Ушач, стоял на горе древний город Полоцк.

Холодная, влажная тут земля, вокруг трясины и болота, после короткого лета наступают долгая осень, суровая зима, гнилая весна; но смелому человеку эта земля сторицей возмещает труды: вокруг непроходимые леса, в них стаи зверья, реки и озера полны рыбой, в песках голыми руками можно собирать дорогой горючий камень.[120] Западная Двина доходит до самого Варяжского моря, а там открыт путь в широкий свет.

С давних времен тут, на просторах Двины, селились племена летгалов, земгалов и куршей,[121] у которых были свои обычаи и боги; сюда же приходили и русские племена, которые братались с местными людьми, оседали тут, выжигали лес и пахали землю, били дикого зверя в лесах, ловили рыбу в реках.

На этих давних туземцев налетали орды из-за Двины. Как и ко всем землям на восток от Лабы,[122] сюда протягивали свои когти короли, а позднее императоры германские. Много крови пролили они, а особенно Генрих I Птицелов и сын его император Оттон I; они слали в различные города, в том числе и в Полоцк, свои отряды, мечтали захватить Полоцкую землю, выйти на верховья Днепра и отрезать верхние земли Руси от полян и Киева.

Потому-то люди Полоцкой земли, чтобы бороться с врагами, строили у рек города с высокими деревянными стенами, копали вокруг них рвы, насыпали валы — так выросли Менск, Усвят, Лукомоль, Друцк, а на стрежне Полоти и Двины город Полоцк.

Правили Полоцком и всей этой землей свои князья. Породнились они с древлянами, полянами, кривичами. Когда же рвался к Новгороду и засел на Ладоге ярл Рюрик, его побратимы Тур и Регволд двинулись на север. Регволд обманом взял город Полоцк, Тур дошел до самой Припяти и захватил там на время древний русский город, который позднее стал называться Туровом.

И уж, разумеется, не Полоцкой земле служил князь Регволд. Лодии с его дружинами все время разъезжали по Двине до моря и дальше в Свеарике, на поклон к конунгам, иные его дружины доходили до Щецина и Шлезвига, там их гостеприимно встречал император Оттон. Перуном и Русью клялся Регволд, но служил многим и разным богам.

Тут в городе над Полотью, за высокими стенами, окруженный своей дружиной, и сидел князь Регволд. Было у него два сына, Роальд и Свен, да еще дочь, сероокая красавица, гибкая и стройная Рогнедь.

О ней мечтали многие викинги, просить ее руки приезжали рыцари из Свеонии, Датской земли и даже из Англии, но Рогнедь, которой было тогда лишь восемнадцать лет, говорила отцу, что ей не нравится ни один из них; кто знает, может, она поджидала сватов от германского императора?!

Сгорая от нетерпения, ждал и князь Регволд вместе со своими сыновьями большего, чем имел. Ему, жадному, ненасытному, было тесно в городе Полоцке, он мечтал о землях с множеством городов, власти жаждал, богатства.

Поэтому и послал он сразу же, как только на киевский стол сел Ярополк, своих послов к нему, поэтому Регволд с радостью услыхал весть о том, что Ярополк убил брата Олега. Когда же киевский князь предложил полоцкому волостелину вместе с ним идти на Новгород против князя Владимира, Регволд ответил согласием и принялся собирать воинов со всей своей земли. Поэтому он и встретил так послов новгородских: они предлагали от имени Владимира мир, Регволд же давно поднял над Полоцкой землей черное знамя войны.

Быстро продвигались вперед по рекам и озерам воины князя Владимира. Впереди плыли лодии Новгородской земли, следом за ними тяжелые лойвы и шнеки варягов, позади, куда ни глянь, — учаны, бусы,[123] однодеревки земель заволокских и северных.

По озеру Ильмень, широкому, как море, где даже не видно было берегов, северный ветер быстро гнал лодии с волны на волну. В устье Ловати они вошли, построившись ключами, и долго плыли так среди зеленых берегов и высоких лесов. Первые лодии уже приближались к Пархону, а в устье еще входили однодеревки, охранявшие воинство сзади.

Множество своих воинов князь Владимир послал также пешком и конными вдоль Ловати, они продвигались по обоим берегам: великая непобедимая сила неумолимо шла с севера на юг. Остерегаясь коварного врага, воины вглядывались вперед, в окутанную весенними туманами даль, обходили изменчивые леса, оглядывались назад, где за озером Ильмень скрылся Новгород.

Все, казалось, было спокойно на лодиях, воины на веслах не разгибались день и ночь, восход солнца встречали посреди широкой водной глади. Пряталось солнце за леса, но и в ночной тишине весла гремели в уключинах, соловьи пели в ивовых зарослях и кустах, а люди слушали и молчали. Они предчувствовали битву, смерть ходила там, где над небосклоном висели большие, яркие звезды.

Битва эта все приближалась. Воины, которые на конях мчались вперед воинства, временами возвращались, поджидали князя, рассказывали, что творится на берегах и в поле.

— Князь спит? — слышал Владимир голос тысяцкого Чудина.

— Слышу, тысяцкий, с чем приехал?

Две лодии сходятся на воде. Князь и тысяцкий сидят рука об руку; воины опускают в воду весла и не гребут, чтобы не мешать беседе; лодии плывут по течению, на быстрине дрожат их черные отражения; вокруг журчит вода, отблески звезд играют за кормой.

— Есть вести, княже! — тихо говорит Чудин. — Вон на берегу светится огонек, до того места дошли наши воины лесами и полем. Они говорят, княже, что повсюду на погостах и в весях только и слышно, что о походе Ярополка на Новгород.

— А здешние люди?

— Люди бегут в леса, прячутся в болотах, чтобы только не идти с Ярополком, не хотят его. А теперь, когда услыхали, что ты, княже, идешь на Ярополка в Киев, выходят из лесов, ищут нас, стоят тут повсюду, по обоим берегам! — Чудин широко разводит руки, словно обнимая все вокруг.

— А Ярополк где?

— И об этом спрашивал, княже. Говорят люди, что здесь, на северных реках, его воинов еще не было, собираются они за Волоком, стоят их лодии далеко за Смоленском. Люди просятся к нам, у иных есть мечи и копья, брать ли их с собой?

— Будем брать, тысяцкий! Пусть идет на него вся земля, вся Русь!

Когда лодии доплыли до устья Ловати, их через озера и мелкие реки волоком потащили к Днепру. В одну из темных ночей воины увидели на западе багровое зарево, которое постепенно светлело.

То не месяц всходил за лесами — не на западе его родина. Где-то за лесами, где стоит город Полоцк, что-то горело, и этот огромный пожар не угасал всю ночь, даже перед восходом солнца на западной стороне неба видна была широкая багровая полоса.

В эту ночь князя Владимира уже не было на лодиях. Он и тысяча его воинов мчались на конях, которые давно стояли наготове на ближних погостах, мчались на запад, где буйствовал пожар; там горели леса, и это было знаком, что им надо спешить на помощь передовым отрядам своего войска.

Ярл Фулнер, узнав об этом, был очень недоволен и, сверкая своим единственным глазом, долго всматривался в даль, куда отправился с дружиной Владимир.

• Предыдущая
• 28/132
• Следующая