Рыцарь и его враги - Вейсберг Юрий И. - Страница 9
- Предыдущая
- 9/19
- Следующая
— Пошло все к черту, Гарольд. — Его голос отдавался в ушах Ши наподобие колокольного звона. — Дон Кихот, не может биться с Маламброзо: ведь он же просто немощный старец верхом на кляче, которая только и годится, что на собачьи корма.
Снова запах горящей серы одурманил Гарольда Ши. Сверкнула молния, прогремел гром, и рыцарь с конем вдруг преобразились. Там, где только что два величественных создания сражались со злобным Маламброзо, сейчас оказался человек, более похожий на огородное пугало, с тазиком для бритья, привязанным к голове. Он сидел на одре с Х-образными ногами и настолько сбитыми копытами, что его трудно было представить даже идущим шагом. Всадник направил свое оружие на стоявшего против него чародея. Конь споткнулся на неровной, каменистой земле и сбросил с себя преображенного Дон Кихота, который, перелетев через голову коня, грохнулся к ногам раненого чародея.
Маламброзо, истекающий кровью и ослабевший, заковылял прочь от рыцаря. Ободренный преображением Дон Кихота и освободившись от заклинания, обязывавшего сражаться, он зарычал:
— Ну подожди, Чалмерс, мы еще встретимся в другом месте и в другое время. Берегись! — После этого он пропал из виду, и только струйка желтого вонючего дымка потянулась за невидимым чародеем.
Санчо Панса закричал:
— Мой господин! — Затем, подхватив с земли короткую суковатую палку, бросился на Чалмерса. — Ты всегда был таким же, как они, настоящим чудовищем!
Чалмерс торжествующе завопил:
— Он исцелен! Смотрите, Гарольд! Теперь вы видите истинного Дон Кихота! — С этими словами он спрятался за спину Ши.
Санчо Панса, подскочив, крепко огрел его палкой.
— Верните мне моего господина, — потребовал он.
— Вот он и случился, этот срыв, которого мы ждали, Гарольд, — выпалил Чалмерс, снова стараясь укрыться за спиной Гарольда Ши от Санчо и его палки. — Поскольку Дон Кихот пребывает в нормальном состоянии, его галлюцинации больше не повлияют на м-м-математическую основу магии. Да остановите же этого ненормального, заберите его от меня, и я составлю заклинание, которое унесет нас отсюда.
Санчо изловчился и вновь крепко приложился своей палкой к ребрам Чалмерса.
Ши бросился вперед и ухватил оруженосца за запястья. Он выворачивал их до тех пор, пока палка не выпала из рук коротышки-оруженосца.
— Ну хватит, господин оруженосец, — сказал он. — Дайте-ка мне вашу палку. — Он посмотрел на Чалмерса, который, тяжело дыша, сидел на корточках. — Продолжайте, док.
Чалмерс извлек из небольшого кожаного мешочка, висевшего у него на поясе, носовой платочек Флоримель, а вместе с ним и перо, которое, по мысли Ши, принадлежало злополучному цыпленку. По обе стороны от себя он начертил на земле два пересекавшихся круга наподобие диаграммы множества и подмножества, которую рисуют и разбирают дети в начальной школе.
Старший психолог аккуратно разместил платочек своей супруги, перо и прядь собственных волос в зоне пересечения двух кругов, после чего попросил Ши дать ему прядь волос с его головы. Ши повиновался, и Чалмерс положил полученную прядь туда же, к остальным предметам. Затем он затянул протяжным речитативом:
Ничего не произошло. Чалмерс ждал. Ши тоже ждал. Даже Санчо Данса прекратил нападать на Чалмерса и с интересом смотрел на круги, начерченные на земле.
Когда молчание затянулось настолько, что всем стало немного неловко, Чалмерс пробормотал:
— Оно должно было сработать. — Он повернулся лицом к своему коллеге и к Санчо Пансе, в котором все еще не утих боевой пыл, счистил грязь, прилипшую к коленям, а затем смерил обоих мужчин испепеляющим взглядом. — Оно должно было сработать. Черт подери, — пробормотал он. — Повторяется история с цыпленком.
Ши заметил небольшой сгусток сернистого дыма, поднимавшегося за спиной его коллеги, и маленький шарик из перьев, который, судя по исходившему от него неистовому клекоту, находился в состоянии материализации. Должно быть, это был цыпленок, похожий на подаренного Ши накануне одним из деревенских жителей; тот цыпленок, ноги которого были все еще крепко связаны, копался в траве, отыскивая насекомых, не далее чем в двадцати футах от места, где Чалмерс демонстрировал свои способности в магии.
Чалмерс лихорадочно огляделся вокруг и уставился на цыпленка, которого перед этим материализовал. Цыпленок кудахтал теперь много громче, чем прежде.
Ши покачал головой и освободил руки Санчо Пансы. У маленького оруженосца напрочь пропала охота приукрашивать возможности Чалмерса. Он бросил последний взгляд на таинственного цыпленка, растерянный и смущенный, и поспешил к своему господину. Ши смотрел ему вслед.
Санчо похлопал Дон Кихота по плечу, заговорил с ним, легонько толкнул его в бок и, наконец, заломив в отчаянии руки, уставился на древнего тощего старика, бывшего когда-то рыцарем.
Дон Кихот, казалось, и не замечал присутствия Санчо. Бывший рыцарь, застыв в молчании, углубился в себя. «У него наступил шок», — подумал Гарольд Ши. Изможденный старец медленным движением потянулся и, сняв с головы погнутый тазик для бритья, стал внимательно рассматривать его. В первых слабых лучах восходящего солнца Ши смог разглядеть блеснувшие в глазах старика слезы, которые оставили влажные бороздки на заросших щетиной щеках. Он наблюдал за тем, как Дон Кихот осматривал своего изможденного одра Росинанта, а затем разглядывал свои костлявые руки и искривленные ревматизмом пальцы. Он видел, как старик, повесив голову и ссутулившись, взобрался на коня, стараясь не вызывать боли в пораженных артритом членах, и затем поехал прочь в глубь холмов, не оглядываясь ни на своего оруженосца, ни на двух специалистов в области психологии.
Гарольда Ши охватило такое чувство, как будто только что на его глазах случился акт вандализма, в результате которого перестал существовать величественный собор, а на его месте выросло бетонное здание станции технического обслуживания. Его сердце щемило от жалости.
— Бог свидетель, — тихим голосом произнес он, — я хотел бы видеть вас не кем иным, как только самым великим в мире рыцарем на самом великолепном в мире коне, независимо от того, прав Чалмерс или нет.
Вновь сверкнула молния и прогремел гром. Старика, сидевшего на лошади, накрыло световое покрывало, так что и всадник, и конь оказались под ним, а когда они вышли из-под него, то на мощном Ьосвом коне вновь восседал великий рыцарь Дон Кихот.
Рыцарь осадил коня и поднял руку в металлической перчатке. Он выглядел большим и величественным на коне в красиво убранной сбруе. Затем, он без предупреждения направил копье на Чалмерса и встал в боевую позу.
— Лукавый чародей! — выкрикнул он. — Двуличный злодей, ты заколдовал меня даже тогда, когда я сражался, приняв вызов вместо тебя! Сейчас ты пожнешь то, что сам и посеял! — Он опустил копье ниже, нацелив его в грудь Чалмерса.
Санчо Панса застыл, как статуя, широко раскрыв от изумления глаза. Рид Чалмерс замер на месте, лицо его стало мертвенно-бледным. Ши не успел сказать и слова, чтобы остудить пыл рыцаря, как Дон Кихот пустил коня вскачь по неровному полю. Острие рыцарского копья приблизилось вплотную к цели, на которую было направлено, с оглушительным громом врезалось в живот Чалмерса… и разлетелось, как будто было сделано из стекла, на тысячи осколков, просвистевших над холмами шрапнельным дождем. Росинант от удара копья осел на задние ноги, а рыцарь Дон Кихот уже во второй раз в это утро свалился на землю.
- Предыдущая
- 9/19
- Следующая
