Зарубежные клондайки России - Сироткин Владлен Георгиевич - Страница 43

• Предыдущая
• 43/132
• Следующая

конец декабря 1915 г. — на 10 млн. ф. ст.; середина июня 1916 г. — на 10 млн. ф. ст.; начало ноября 1916 г. — на 20 млн. ф. ст. Всег о: на 40 млн. ф. ст. (или на 375 млн. 590 тыс. зол. руб.).

В обмен на «залоговое золото» «Банк оф Ингланд» под гарантию британского казначейства предоставляет России кредит на 200 млн. ф. ст. для закупок оружия (в основном пироксилинового бездымного пороха для снарядов и патронов) и амуниции для русской армии. Оба ведомства договариваются хранить в строжайшем секрете эту сделку, а Минфин России даже уточняет, как он обманет бдительность думцев, кричавших об ответственности императорского правительства перед парламентом, — в бюджете вся операция будет закамуфлирована глухой строкой: «золото за границей».

Новицкий дважды упоминает «специальные условия» («special terms for Russia») соглашения от декабря 1915 г. («было, однако, условлено, что золото вернется в Россию после окончания войны», в «пакте» даже был определен точный срок — через год после окончания), но сам текст этих «условий» ни в английском, ни во французском тексте своего опубликованного расследования не приводит;

б) февраль 1917 г. — второе финансовое соглашение о дополнительном «военном кредите» под залог четвертого транша золота на сумму еще в 20 млн. ф. ст. (187 млн. зол. руб.). Маршрут доставки и условия возврата залога те же Этот последний транш до адресатов не дошел, ибо в марте 1917 г. был захвачен японцами.

«Как результат этих отправок, — пишет Новицкий, резюмируя отток „русского золота“ за моря, — золотой резерв России уменьшился на 68 млн. ф. ст. или 640 млн. 200 тыс. зол. руб. или 329 млн. 703 тыс. долл. США».

Что из этих траншей окупилось в виде поставок вооружений, что не окупилось и сколько «залогового золота» осталось в «Банк оф Ингланд» после окончания Первой мировой войны — об этом среди историков до сих пор идут горячие дискуссии, которые начались еще при Временном правительстве. Известно, однако, что в 1916 г. русскую армию на фронте потряс «снарядный голод» — на пушку выдавалось всего по три-четыре снаряда, тогда как у германцев не было недостатка в снарядах. Разразился гигантский скандал. Сказать, что снаряды, несмотря на отправку в октябре 1914 г. и декабре 1915 г. «залогового золота» на 18 млн. ф. ст. (167 млн. зол. руб.), все еще не получены из Англии, правительство в Думе не могло — «пакт» оставался секретным. Кроме того, боялись признаться, что преступно просчитались: британские оружейные заводы технологически не могли в столь короткий срок выполнить такой гигантский «снарядный» заказ, сколько бы золота в Англию ни посылали Уже после войны советские и британские военные историки подсчитали, что английская военная промышленность до марта 1917 г. сумела выполнить лишь 25% оплаченных заказов России (см.: Smele G.D. White Siberia: the Anti-Bolshevik Government of Admiral Kolchak, 1918-1920. — Cambridge, 1996). Однако далеко не все из этого оружия было кондиционным. Вот что писал сам А.Ф. Керенский с фронта послам Антанты и США 3 июля 1917 г.: «Укажите соответствующим послам, что тяжелая артиллерия, присланная их правительствами, видимо, в значительной части из брака, т.к. 35% орудий не выдержали двухдневной умеренной стрельбы (разрывались стволы. — Авт.)» (Керенский А.Ф. История России. — Иркутск, 1996. — С. 423).

В августе 1916 г. срочно и тайно направили на военные заводы Великобритании «толкачей» во главе с одним из великих князей. Тот метался по заводам, грозил, умолял, но все было бесполезно: больше, чем станок мог дать, британский работяга выжать не мог.

Тогда царские власти перебросили ряд военных заказов из Великобритании в США, переведя часть «залогового золота» в американские банки. Заказ на русские винтовки был спешно размещен на оружейных заводах трех крупных фирм — «Винчестер» (300 тыс.), «Ремингтон» (1,5 млн.) и «Вестингауз» (1,8 млн.). Увы, и американские оружейники не справились с авральной работой, к Февральской революции в России они успели изготовить только 10% от заказанного количества, причем и эти винтовки застряли до начала Октябрьской революции в Швеции, и большевики тщетно пытались заполучить их (переговоры со шведами через Норвегию в 1922-1926 гг. об этих винтовках вела А.М. Коллонтай).

Но больше всего, в чем нуждалась русская армия, — это не столько в собственно патронах и в снарядах, а в пироксилиновом бездымном порохе к ним. Именно из-за отсутствия такого пороха в армии и на флоте (цусимская катастрофа) Россия в военно-техническом отношении проиграла Русско-японскую войну 1904-1905 гг.

Великий русский химик и патриот Д.И. Менделеев незадолго до своей смерти в 1907 г. вместе со своими учениками теоретически восполнил этот пробел: ими была разработана технологическая химическая «формула Менделеева» по производству бездымного пороха на отечественных пороховых заводах. Тогда же в рамках реформы армии и ВПК был намечен план реконструкции существующих и строительство новых заводов для производства пироксилинового пороха по «формуле Менделеева», превосходившего даже порох по формуле «отцов» бездымного пороха — французов. В частности, началась подготовка технической документации для строительства такого нового порохового завода в Тамбове.

Но тут, как всегда случалось в России в период реформ и сопровождавшей их «прихватизации», вмешались «олигархи» начала века — «нефтяные короли» братья Нобели, финансово-промышленная группа Русско-Азиатского банка (председатель правления А.И. Путилов, члены правления заводчики братья Беккеры и др.), владельцы Ковровского порохового завода Поссель и Царицынского — Виккерс и др.

Через своего лоббиста в III царской Думе фабриканта А.И. Гучкова, одно время ее спикера и председателя думского военного комитета, затем военного министра в первом составе Временного правительства, «олигархи» начали мощную кампанию в Думе и прессе против якобы «убыточности» казенных оружейных заводов, их «отсталой» технологии и т.п.

Особенно доставалось тогда царскому министру финансов и его министерству, в недрах которого с 1907 г. зрел проект «принудительного выкупа оружейных заводов в казну» (что в конце концов и случится в 1916 г. да будет уже поздно).

Но, на горе России, верх в этой борьбе за казенные деньги взяли упомянутые «олигархи»: в 1912 г. с помощью А.И. Гучкова они провели через Думу закон о перераспределении бюджетных ассигнований на оборону: 2/3 досталось «частникам» и только 1/3 — «казенным» заводам.

В 1913 г. очередной съезд российских частных металлозаводчиков, включая представителей правлений т.н. «Гранатного комитета» (девять путиловских частных заводов, отхвативших львиную долю «снарядного заказа»), торжественно рапортовали царю со съездовской трибуны, что не сегодня-завтра они завалят армию бездымным порохом, снарядами, патронами и вообще любым вооружением в избытке.

Увы, «получилось как всегда». Как и в 60-70-х годах предыдущего века со строительством железных дорог, частник-олигарх в очередной раз обманул и ДЕРЖАВУ, и НАРОД. Вот свидетельство нашего современника «пороховых дел мастера» доктора химических наук Леонида Забелина, в свою очередь ссылающегося на отчеты русского инженера-пороховщика Александра Сапожникова, срочно посланного в 1916 г. в США на пороховые заводы концерна Дюпона: Первую мировую войну начали, когда «собственных запасов боевого снаряжения хватило лишь на четыре первых месяца войны. Такого провала страна не знала ни в турецких походах Петра и Екатерины, ни в наполеоновскую кампанию».

А вот свидетельство очевидца: в 1914-1915 гг. на одну русскую пушку выдавалось по три-четыре снаряда, тогда как германец колошматил русскую армию с утра до вечера (генерал А.И. Деникин. Очерки русской смуты).

Как потом оказалось, никакое производство вооружений «олигархи» и не думали развивать. Получив бюджетные деньги, через свои уполномоченные банки и финансово-промышленные группы — Русско-Азиатский банк, Петербургский международный банк, Донецкое общество железоделательного и сталелитейного производств и т.п. — они начали печатать акции и «крутить» их за границей, главным образом на Парижской бирже ценных бумаг, наряду с официальными «царскими» государственными облигациями Характерно, что в 1999 г. французское казначейство признало «законными» (т.е. гарантированными царским правительством) только 3 млн. 700 тыс. русских облигаций из 10 млн. сохранившихся на руках у потомков.

• Предыдущая
• 43/132
• Следующая