Заблудший. Дилогия (СИ) - Ящерицын Владимир "Ssherssen" - Страница 13

  После того, как меня схватил неожиданно очень болезненный спазм, я отдышался и решил, что с тренировками на сегодня достаточно. И так неизвестно, что будет завтра утром с моими мышцами: молочную кислоту никто не отменял, а значит - завтра будет самая важная тренировка за последующие дни.

  С трудом встав, я на подгибающихся ногах зашел обратно в дом и спустился в подвал. Это было единственное место, защищенное от чужих взглядов(так мне сказал отец и я не видел причин ему не верить). Именно здесь я стал тренировать телекинетику, искажение и криокинез. Тренировки были очень примитивными: телекинез - я сминал жестяную баночку в шарик и просто держал его в воздухе до изнеможения, искажение - формирование маленького конуса под светильником, а криокинез - простое намораживание на стальном подносе льда.

  Вообще пси-сила тренируется как мышцы. То есть нельзя зацикливаться всего на паре упражнений иначе - будет беда. Ну вроде как я смогу держать шарик очень долго, а вот бросить его - могут возникнуть проблемы: или скорость будет маленькой или точность ужасной.

  Поэтому все это - временные меры, призванные развивать хоть что-то. Ну, а в будущем придется как-то чуть приоткрыть правду Фу или придумать какую-нибудь легенду о приобретенных возможностях, что бы он (или вообще клан Яманака) где-нибудь нашел мне полигон для отработки моих умений. Потому что я сомневаюсь, что Фу будет рад тому, что я буду швырять стальное ядро в сену его дома. Да и 'импульс' нужно отрабатывать. Я уж не говорю про 'гравитационный удар', 'опустошение', 'рассекающую волну', 'шрапнель'...

  Фокусов у меня было множество и все они обладали великолепным свойством разрушать и уничтожать все вокруг. Будет прискорбно, если я не удержусь и в прямом смысле сровняю наш дом с землей...

  Когда, я уставал от всего этого, я начинал просто читать свитки по клановым техникам и развивал чакроканалы различными техниками изобретенными местными. Как я понял этой 'чакры' у меня было не особо много, а вот контроль был на высоте. Что закрывало мне одни дороги и открывало другие. Хотя, как я понял, при должных тренировках можно пойти по любому пути.

  Вообще, манипуляции с чакрой давали мне очень неплохие возможности: передвижение по вертикальным и отвесным плоскостям, усиление, увеличение скорости передвижения. Местные даже пользовались ей в качестве некоего 'костыля' для передачи ложных сигналов в сознание противника. Осознание того факта, что это учение почему-то выдавило псионику как класс меня довольно сильно позабавило.

  Вечером пришла Моммо и наготовив мне вкусной еды убежала к себе домой. Как слуга мне она нравилась: вопросов не задает, в чужие дела не лезет, клановых(и меня заодно) побаивается, но и уважает, в то же время может проявить заботу и даже материнский инстинкт. Эта толстая и не красивая женщина привносила в дом Фу то, чего он лишился - тепло и уют. Был только один минус: когда она уходила, она забирала их с собой.

  Неделя пронеслась быстро. Но лишь вечером восьмого дня, когда я уже начал беспокоиться, что Фу сгинул на задании, он устало открыл входную дверь.

  *****

  Не-на-ви-жу...

  Сегодня Фу повел меня в подготовительную группу. Это нечто вроде детсадика для детей шиноби. Тут впервые клановые и обычные дети сводятся вместе, нос к носу. Здесь - появляются враги и друзья. Здесь - начинаются плестись первые интриги. Здесь - рождается первая самая яркая любовь и пускает ростки самая первая жгучая ненависть...

  Как бы я хотел избежать этого места. Но, как объяснил мне отец, Третий Хокаге Сарутоби Хирузен провозгласил курс на увеличение бесклановых шиноби и снял монополию кланов на многие аспекты жизни. Кланы, конечно, были этим недовольны, но формально повода подкопаться к произошедшему не было: Коноха была сильно обескровлена последней войной, а восстановить потери кланы просто не могли, так как сами потеряли многих и многих.

  Конечно, клановые дети до восьми лет воспитывались внутри клананов, но Яманака был очень маленький клан и у него сейчас просто не кому было воспитывать одного малыша. Впрочем, как и всегда.

  Конечно, не все кланы отдают сюда детей. Хьюга и Учиха плевать хотели на чьи-то пожелания и не выпускают своих детей до восьми лет вообще за границы своих владений. Что поделаешь - мир шиноби жесток.

  Фу долго объяснял градацию шиноби. Хочу сказать одно: она мне понравилась.

  Дело в том что все техники(дзюцу) подразделяются на шесть условных критерий мощности E, D, C, B, A, S.

  Е - это простейшие дзюцу. Нечто вроде фантомов.

  S - сильнейшие техники. Они способны нарушать законы природы, уничтожать, убивать, призывать и воскрешать. Они могут все.

  Так вот, в зависимости от дзюцу, которые может применять шиноби он имеет ранг его максимальной техники.

  Но кроме этого существуют еще и нечто вроде званий. Их четыре.

  Первое - 'генин'. Генин - это звание получает каждый выпускник Академии.

  Второе звание - 'чунин'. Для получения этого звания необходимо пройти целый чемпионат который проходит два раза в год в каждой из пяти Великих деревень по очереди. Во время войны так же можно получить это звание из рук Каге. Это называется 'полевым патентом'. Но сейчас войны нет и этот вариант невозможен. Чунин - это нечто вроде армейского офицера среднего звена. Он может получить под свое командование отряд или даже несколько отрядов генинов.

  Третье звание - 'токубецу джонин'. Это звание дает Каге тому чунину, который значительно сильнее остальных. Невзирая на то, что это звание значительно выше чунина, официально оно ничем в правах не отличается от него. Тем не менее кому попало его не дают. К примеру, в клане Яманака все трое мужчин имеют звание 'токубецу джонин' и фактически они подчиняются лишь своим непосредственным начальникам и никому более.

  Четвертое и последнее - 'джонин'. Это вершина мечтаний каждого шиноби. Почет, слава, влияние, деньги и даже возможность стать самим Каге.

  Чтобы получить это звание, нужно не только обладать серьезными заслугами перед деревней, но и являться при этом шиноби минимум А-класса.

  Казалось бы все просто, однако существует возможность быть шиноби S-класса и при этом являться всего лишь генином. Вот так и получается, что Яманаки все как один от силы шиноби С или В-класса, но при этом - токубецу джонины.

  Вне всей этой системы Корень АНБУ и собственно сама АНБУ - разведка и контрразведка. Впрочем, последнее только мое...ммм...желание(?), потому что я плохо представлял как будут взаимодействовать между собой организации, выполняющие одинаковые функции, одетые в одинаковую экипировку, да и тренирующиеся практически одинаково...

  Кроме этого существуют ирьенины - шиноби-медики, основная задача которых оказывать первую(и не только) помощь раненым.

  Одно время организация ирьенинов существовала отдельно от остальных. Однако, во время последней войны небезызвестная мне Цунаде предложила включать в группы шиноби ирьенина, поскольку все-таки основная часть шиноби представлена узкоспециализированными боевиками, зачастую не способными оказать себе что-то выше первой помощи. Нововведение оказалось очень эффективным и способствовало тому, что о Цунаде впервые стали говорить не как о чьей-то добыче, а как о феноменальном ирьенине, способном протолкнуть свое мнение.

  Нужно заметить, что ирьенины всегда были как бы 'сами по себе' в Конохе и пересечься с ними было возможно лишь в госпитале. Доходило даже до того, что их начинали ненавидеть и презирать. Тем не менее, с нововведением Цунаде не только снизился процент безвозвратных потерь среди шиноби, но и они успешно интегрировались в само клановое общество шиноби. А в последнее время даже могущественные кланы Учиха и Хьюга предпочитали немного обучиться лечению, чем рассчитывать на ирьенина, который может и погибнуть в пылу схватки.

  Нашу воспитательницу звали Рико Нацуя. Это была красивая высокая женщина с черными волосами почти по пояс. Одевалась она в длинное платье салатового цвета. Звание - генин, а класс D или максимум C. Что, впрочем, не отменяло ее умения общаться с детьми. Она была доброй и терпеливой. Иногда, когда она смотрела на оду из девочек со светлыми волосами, я чувствовал ее печаль. Похоже, ее одиночество имело жестокое объяснение.