Карты, деньги… или дочь шулера… (СИ) - Шустрова Алина - Страница 33

• Предыдущая
• 33/42
• Следующая

— Какие это друзья? Волки! — Вздохнул дядя Жора.

— Дядя Жора, он мне точно ничего не оставлял? — Жалобно проскулила я, — может не мне, может на сохранность, ну хоть что-нибудь?

— Девонька, так мы же повидаться не успели, он в воскресенье позвонил, сказал, что срубил деньжат на старость и со старым долгом расквитался. Ну а долг у него один, Георг, тот его в тюрьму упёк. Я ему говорил, не лезь, не по зубам он тебе. А… — дядя Жора мотнул рукой, — когда он меня слушал. — Мы ещё махнули по рюмочке. — Так что они теперь от тебя хотят?

— Миллион долларов! Ни больше, не меньше! — Дядя Жора присвистнул.

— Пойду ещё бутылочку принесу. — Вернулся он быстро с бутылкой, тарелками вилками, а барменша следом положила между нами деревянную доску со скворчащими сосисками и ароматной тушёной капустой. У меня даже слюнки потекли и не у меня одной. Алекс перехватил по дороге барменшу и, показывая на наше богатство, заказал то же самое. Я принялась уплетать за обе щеки, красота! Давно пора перекусить, а то в голове туман.

Не узнав больше ничего существенного, я засобиралась домой, дядя Жора наотрез отказался отпускать меня одну, и я позвонила Вадиму, назвала адрес и попросила меня забрать. Дядю Жору позвала барменша, а Алекс прошептал мне,

— молодец, я — то думал — вот накидалась, а ты соображаешь, хорошо, что Вадима вызвала, я останусь, за дядей Жорой присмотрю, если денежки у него, то по идее он должен податься в бега! — Я пьяно кивала, не понимая, что он там бормочет. Вдруг перед моими глазами появилось лицо Вадима, который восхищённо присвистнул,

— Ну ты даёшь! Поехали домой, баиньки.

Я сначала улыбнулась, затем попыталась сообразить, чем же я вызвала такое восхищение и вконец запуталась. Тем временем Шувалов вместе с дядей Жорой попытались меня поставить на ноги, но безуспешно. И Вадим, перекинув меня через плечо понёс на выход, пол начал плавать у меня перед глазами, и я завопила:

— Не делай так! Меня и так укачивает.

Дальнейшее я помню урывками, меня загружали и выгружали в такси, я висела у Вадима на плече, он просил у меня ключи, а я мотала сумкой, веселилась и кричала: «попробуй, отними». Вадим почему — то рассердился, и как — то не ласково приставил меня к стенке и начал искать ключи в моей сумке. Но не тут — то было, я — сама — то там ничего найти не могу, а не посвящённому человеку вообще труба, а тут ещё я, периодически, сползающая по стене на пол. С горем пополам мы загрузились в квартиру, чудом не подняв на уши весь дом, мне по чему — то было очень весело! Но как только я приняла горизонтальное положение, потолок начал вертеться, сосиски стали возмущаться и в результате, я еле добежала до туалета. Дальше я смутно помню, как Вадим мыл меня в душе и в полотенце загрузил в кровать. Я уже проваливалась в небытие, потолок, слава богу, успокоился. Как до меня сквозь туман донёсся голос:

— Видела бы тебя твоя мать! — Я с трудом приоткрыла один глаз и уставилась на Вадима.

— Не ябедничай! Не надо! — Попросила я и отключилась.

Утро я встретила как пациент реанимации. Глаза не открываются, язык не ворочается, голова разламывается, плюс тошнота и общее хреновое состояние. Я со стоном попыталась сползти с кровати, но что — то не рассчитала и рухнула с кровати. С трудом открыла глаза, я лежала на полу на спине, а с кровати на меня смотрел сонный и взъерошенный Вадим. Улыбнулся и сказал:

— С добрым утром, пьянчужка! — Я попыталась встать на карачки, потом на ноги, держась за кровать, стенка поехала в сторону, от резкого движения, желудок тоже куда — то поплыл. Я слабо простонала.

— Всё понятно, алкоголь впитался в кору детского головного мозга! Я смотрю, пить ты не умеешь. — Констатировал Шувалов и встал с кровати, — пойдём я тебя в ванную отведу. Тебе надо воды попить и поесть плотно.

От одной мысли о еде мне стало ещё хуже. Я заверещала:

— Нет, я не хочу есть!

— Надо! Доверься профессионалам! — Заявил Вадим, заталкивая меня в ванную.

— Боже мой, какой жестокий вид спорта! — Слабо сопротивлялась я. — Если я выживу, то на вторую попытку вряд ли решусь! — Стонала я.

С трудом осилив утренние процедуры, я попросилась к маме Вере, мотивируя это тем, что, во — первых, она медсестра, во — вторых, её первый муж был алкоголик, и мама Вера, наверняка, знает, как облегчить мою участь. Вадим похвалил мою самокритичность, напомнил мне, что в субботу похороны, и ему надо со мной серьёзно поговорить.

— Только не сейчас! — Захныкала я, — у меня голова сейчас лопнет. Каждое слово, как удар молотом по колоколу и гул в ушах. — Вадим поцеловал меня, взял обещание поговорить с ним сегодня и сдал меня с рук на руки Наташке.

— Полька, что с тобой! — Заголосила подруга.

— Тише! — Взмолилась я, — голова разламывается, зови маму Веру, я сейчас умру, — и я распласталась в прихожей на табуретке. Отдохнуть мне не удалось, мама Вера прибежала очень быстро.

— Поленька, что случилось? — Я с трудом сфокусировала взгляд на озабоченном лице мамы Веры.

— У меня жуткое похмелье, — покаялась я.

— Понятно! На кухню! — С командовала мама Вера, и Наташка потащила меня за стол.

Как я и боялась, мама Вера тоже стала пытаться меня накормить. Но я сопротивлялась, как могла, в конце концов, мы договорились, что я съем «похмельный супчик», а мама Вера мне за это сделает, волшебный антипохмельный коктейль по её рецепту.

— Это шантаж! — Попыталась я защищаться, но силы были не равны, и я сдалась без боя. Очень уж волшебный коктейль хотела! После супчика мне полегчало, а после коктейля, я даже смогла поворачивать голову и перестала морщиться от звуков Наташкиного голоса.

— Вот и чудненько! — Обрадовалась за меня мама Вера. — Через полчасика, съешь горячих пельмешек, кофейку выпьешь, и будешь как новенькая. — Я радостно кивнула и поняла, что звон в ушах тоже исчез. Это просто праздник какой — то.

— Наташа, — позвала я подругу. — Ты помнишь я тебе про Мариночку рассказывала, которая меня в Москве одевала?

— Помню, а что?

— У тебя визитки случайно её нет? Я тебе перед ремонтом документы свои на хранение сдавала!

— Сейчас пойду посмотрю. — Наташка ушла, а у меня зазвонил мобильный телефон. Середа.

— Привет, это Игорь.

— Привет! — Вяло поздоровалась я.

— Ты мне вчера партийное задание давала, теперь отчитываюсь по мере поступления информации: Отец Шувалов Сергей Михайлович, довольно успешный бизнесмен, занимается информационными технологиями. А если в двух словах устанавливают в крупные компании оборудование, которое закупают в Америке, и пишут программное обеспечение, дорабатывают и потом его обслуживают. Вадим Сергеевич, по молодости какое — то время неизвестно чем занимался, даже в армию сходил, не понятно зачем, с таким папой, я думаю бунтовал. Потом закончил институт, образование у него техническое, видать мозги всё — таки от папы унаследовал и последние 4 года работает с отцом.

— С чего ты взял, что он бунтовал?

— Это конечно мои умозаключения, просто картинка такая, родители разводятся, когда Вадиму исполняется 7 лет, в 10 его мать попадает в аварию, насмерть, и Вадим начинает жить с отцом, а там мачеха и вскоре маленький брат появляется. Кстати о мачехе, тебе Ксения Арнольдовна Зосонцева никого не напоминает? Может родственница папина? — Я подпрыгнула.

— Напоминает? Она мне моё свидетельство о рождении напоминает!

— Что? — Не понял Игорь.

— Маму мою зовут, вернее звали, Ксения Арнольдовна Зосонцева, теперь, наверное, Шувалова?

— Так точно! Шувалова! Так я не понял? Вадим тебе брат? Это вас что Полина Александровна, можно с инцестом поздравить?

— Ты издеваешься? Какой инцест! Он же мне не кровный брат!

— Вот вечно ты всё испортишь! — Заворчал Середа, — взяла и бац, 30 серий страданий и слёз из сериала Санта Барбара сразу и выкинула! Не интересно с тобой!

— Я, может, страдания не люблю!

— Нет, вы посмотрите на неё, вся страна любит, а она не любит!

• Предыдущая
• 33/42
• Следующая