Хороший день, чтобы воскреснуть - Ольховская Влада - Страница 8
- Предыдущая
- 8/54
- Следующая
– Спасибо! – Эмилия торопливо схватила рекламную листовку, лежащую на столе, и написала на ней свой номер. – Позвоните мне, пожалуйста, независимо от его ответа. Я хоть буду знать, чего ожидать!
– Хорошо, я позвоню…
Когда они выходили из кофейни, дождь чуть затих. Эмилия быстро попрощалась и скрылась в толпе. Агния же направилась к своей машине.
Домой она ехала со смешанными чувствами. Она могла отстраненно скучать по расследованиям – в теории. На практике же она не хотела сталкиваться ни с чем подобным. Понятно, что в мире живут разные люди, моральные уроды в том числе. Но от напоминания, насколько они близко к тебе и твоим детям, становится жутко.
В этот день они с Даниилом приехали домой одновременно, он на пару минут раньше ее – это Агния поняла по тому, что супруг еще не успел даже разуться.
– Ты сегодня поздно! – отметил он. – Надеюсь, ничего не случилось?
– Случилось, но не плохое. Меня догнала твоя отмененная встреча.
– В смысле?
– Помнишь, пару дней назад ты вернулся домой раньше, потому что решил не ехать на встречу? Ну, сегодня я пришла позже, потому что как раз сидела на этой встрече. Я сегодня говорила с Эмилией Стреховой.
– Каким образом она тебя нашла?
С его стороны это был наивный вопрос, который можно было списать разве что на удивление. Конечно, звездами первой величины Агния и Даниил не были, но в своих сферах деятельности преуспели. С тех пор как стали организовываться ее персональные выставки, Агния все чаще появлялась по другую сторону объектива. Определить, кем они приходятся друг другу, несложно по общей фамилии.
Другой вопрос – как Эмилия выяснила, что Агния будет в фитнес-клубе… Но и это можно узнать разными способами, начиная с правильного вопроса, заданного в мастерской. Эмилия была одета со вкусом, в дорогие вещи, и впечатление бродяги не производила.
Это, конечно, навевало мысли о сохранности личной информации, но сейчас было не до того.
– Почему ты не помог ей? – спросила Агния.
– Потому что она мне симпатична.
– Э-э… тебе не кажется, что ты сам себе противоречишь?
– Не кажется, – отозвался Даниил.
– Кажется! – вдохновенно повторил Лисенок.
Близнецы привычно кружили вокруг вернувшихся родителей, и беседа об Эмилии перенеслась сама собой. Вернуться к этой теме удалось лишь через час, когда Ярик и Лисенок были переданы под строгий присмотр Хельги.
К этому моменту Даниил несколько отдохнул, успокоился и на расспросы о бывшей клиентке реагировал уже спокойней.
– Следовало ожидать, что она будет в сложном положении после освобождения, – рассуждал он. – Эмилия – не рецидивистка со стажем и даже не совсем обычная преступница. Для нее смерть сына и тюрьма стали серьезной травмой. Я посылал ее на медицинское освидетельствование не ради того, чтобы отменить приговор. Я действительно предполагал, что она могла заработать серьезное психическое расстройство. Врачи признали ее вменяемой, но меня предупредили, что у нее пограничное состояние.
– И что? Она же не просит откопать труп этого педофила, чтобы станцевать на его костях? По-моему, у нее очень логичная просьба!
– Огонек, плохо уже то, что она не отпускает это дело, продолжает жить им. Ей бы оправиться и начать все заново. Сейчас самое время! А что мы имеем вместо этого? Эмилия неспособна адаптироваться, поэтому она делает шаг назад, решая, что есть еще убийцы, которых она упустила. Ведь это заявление из пустоты, никаких оснований так думать нет! Она даже не смогла объяснить мне, что привело ее к этому сомнительному выводу.
Похоже, про свой сон Эмилия ему не упоминала. Да оно и понятно! Тема весьма неоднозначная. Скорее всего, она и Агнии рассказала правду только в качестве крайней меры, ведь других вариантов у нее не было.
Сейчас Агния могла бы передать ее слова Даниилу – и заранее понимала, что ни к чему это не приведет. Ее супруг не был склонен к мистицизму. Явившийся во сне ребенок не произведет на него никакого впечатления.
Агния и сама не бралась утверждать, что верит в такие «предзнаменования». Ей просто не хотелось оставлять Эмилию один на один с этим горем.
– А ты уверен, что у нее нет оснований реально подозревать кого-то?
– Уверен, – без тени раздражения подтвердил Даниил. – Убийца был один. Имя его я не помню, но помню, что он и раньше нарывался… Я считаю, что Эмилия поступила с ним правильно, он заслужил это. Но больше никому мстить не надо! Когда я готовился к ее суду, я читал материалы дела ее сына.
– В том числе заключение эксперта?
– В том числе и его. Так вышло, что конкретно этого эксперта я знаю лично. Мы пересекались раньше. Он не без странностей, и одна из них – патологическая честность. Его нельзя подкупить, он всегда объективен. Он черным по белому написал, что убийца был один. У меня нет оснований сомневаться, что он был неправ.
– Тогда почему ты не достанешь копию этого заключения для Эмилии? – настаивала Агния.
Даниил оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что близнецов поблизости нет. Несмотря на то что работающий телевизор указывал на их присутствие в гостиной, он все равно понизил голос:
– Потому что там перечислены все травмы, которые получил этот ребенок. Я надеялся и до сих пор надеюсь, что такие подробности Эмилия все-таки забыла. Если она сейчас снова пройдет через все это, она может сделать шаг не в ту сторону относительно своего пограничного состояния.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь риск… Я общалась с ней сегодня, и мне она не показалась дамочкой на грани сумасшествия…
– А ты Андрея вспомни: самые опасные психи обычно тихие.
– Не думаю, что ему понравился бы твой пример, – усмехнулась Агния. – Но и в Андрее, и в Еве все равно чувствуется определенная… ненормальность. В Эмилии такого нет.
Все-таки правильно Эмилия сделала, что не рассказала ему о своем сне. Если бы он узнал о том, что она видела мертвого сына, точно врачам бы ее сдал!
– Нет, говоришь… а знаешь ли ты, как она убила того педофила?
– Нет, – ответила Агния. – Откуда я могу знать?
– Действительно, ты не можешь, потому что ее друзья и тренер позаботились о том, чтобы это в газетах не освещалось. Но я знаю. Это было не быстро, Огонек, она подошла к вопросу… творчески. Она явилась домой к этому типу, оглушила, связала. Пока он был без сознания, поместила его в ванну с горячей водой. А когда он проснулся, вылила туда несколько бутылок чистящего средства для труб. Получился сильный растворяющий концентрат, педофил этот умер от болевого шока. Судя по показаниям соседей, слышавших его крики, экзекуция длилась минут двадцать – по крайней мере, столько он был в сознании и все чувствовал. А Эмилия даже не попыталась ему помочь, она к тому моменту для себя все решила.
– Если ты думаешь, что я буду ее осуждать, то не дождешься. Она ведь сделала это не из-за того, что он не вернул ей одолженные сто рублей! Этот урод убил ее сына. И не просто убил, а… ты знаешь.
– Знаю и не осуждаю ее. Говорю же, она мне симпатична как человек. Поэтому я не хочу, чтобы она поддалась безумию. Тот поступок, правильный он или неправильный, требует особенного состояния психики. Так что у меня есть основания полагать, что Эмилию нужно беречь.
– Ее нужно не беречь, а возвращать к нормальной жизни! – Агния снова вспомнила умоляющие голубые глаза, обращенные на нее. – Может, именно это ей и нужно? Убедиться, что она отомстила всем виновным и теперь можно жить дальше? Хотя я понимаю, почему ты боишься показывать ей это заключение. Давай сделаем так… Если ты знаком с экспертом, сведи нас с ним! Пусть он на словах расскажет Эмилии, что произошло с ее сыном, опуская все кровавые подробности. Я поеду с ней, чтобы убедиться, что она воспримет это правильно. Тогда вопрос будет закрыт! А то сейчас она сомневается… Это тоже нехорошо для ее психики, знаешь ли!
– Какая же ты у меня упрямая, – проворчал Даниил. – Но… тут ты, пожалуй, права. Раз она зашла настолько далеко и отследила мою жену, настроена она решительно! Я вам устрою встречу с этим экспертом. Но если Эмилия не успокоится и после этого, ты лично поможешь мне устроить ее в психиатрическую лечебницу!
- Предыдущая
- 8/54
- Следующая
