Пулеметы России. Шквальный огонь - Федосеев Семен Леонидович - Страница 2

Один из предков картечниц и пулеметов — 105-ствольной «орган» («батарейка»). Конец XVII века. Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи, г. С.-Петербург

Конец XVIII — начало XIX века стал временем перехода в огнестрельном оружии от ударных кремневых замков к капсюльным, а также очередного всплеска интереса к повышению скорострельности. К этому времени были отработаны и вполне успешные револьверные схемы. Интереснейшие поисковые конструкции создал швейцарец И.С. Поли (Паули), работавший во Франции. В своем парижском патенте 1812 г. он, воспользовавшись появлением капсюльных составов, предложил схему унитарного патрона с металлической гильзой. Поли опередил на полстолетия не только общее развитие патронов и оружия, но и технологии производства, так что дальше штучных образцов дело пойти просто не могло.

Весьма оригинальный тип многозарядного оружия представляли собой эспиноли, появившиеся еще в XVI веке. Основой был ствол с «накладными зарядами» — по длине канала ствола укладывалось несколько зарядов пороха с пулями, разделенных плотными пыжами. Для воспламенения таких зарядов могли использовать сквозной запальный шнур и тогда получалось подобие очереди, несколько замков по длине оружия или один сдвигавшийся по специальной направляющей замок.

Непосредственными предшественниками автоматических пулеметов во второй половине XIX века стали скорострельные орудия, известные как «картечницы», или «митральезы». Об их истории в Русской армии стоит вспомнить и потому, что опыт их применения наложил свой отпечаток на отношение к пулеметам в ранний период их развития, и потому, что само слово «пулемет», собственно, впервые применили именно к картечницам.

Оригинальная (американская) 6-ствольная картечница Гатлинга

Вначале о названиях. Русское слово «картечница» появилось как перевод французского «митральеза» (mitrailleuse, от mitraille — «картечь») и отражало тактические, а не технические особенности нового типа орудия — оно должно было заменить действие картечи, но стреляло не картечными зарядами, а пулями. Дело в том, что с перевооружением пехоты нарезным оружием дальность ведения пехотой прицельного огня увеличилась до 850 — 1000 м, что затрудняло артиллерии на поле боя выезд на дальность картечного выстрела. Новое скорострельное орудие с той же прицельной дальностью стрельбы, что и винтовка, должно было обеспечить артиллерии возможность поражения противника в пределах дальности стрельбы пехоты.

Увеличение скорострельности достигалось традиционным увеличением количества стволов (от 5 до 25) в сочетании с новшествами — унитарным патроном и механическим приводом механизмов. Стрельба производилась залпами (как в картечнице Реффи) или последовательно. Привод в действие механизмов питания, запирания, ударно-спускового, экстракции производился от вращающейся (Гатлинг, Гарднер, Монсо) или качающейся (Пальмкранц, Норденфельд) рукоятки. Согласно современной классификации, картечницы можно отнести к классу «автоматики с внешним приводом», но поскольку привод этот основывался на мускульной энергии, картечницы заняли как бы промежуточное положение между магазинным и автоматическим оружием.

Десятиствольная картечница Пальмкранца

Первое применение «картечницы» нашли в ходе Гражданской войны в США 1861–1865 гг. А в 1866 г. русское военное министерство направило в CШA члена Артиллерийского Комитета Главного Артиллерийского Управления (ГАУ) полковника А.П. Горлова и делопроизводителя Оружейной комиссии поручика К.И. Гуниуса. Для Русской армии этот период реформ знаменовался в том числе переходом к казнозарядному оружию под унитарный «малокалиберный» патрон с металлической гильзой. После привычного 6-линейного (15,24 мм) калибр около 4 линий, конечно, выглядел «малым».

Задачей Горлова и Гуниуса было изучение американских образцов оружия и его производства, а главное — выбор образцов для перевооружения Русской армии. С именами Горлова и Гуниуса связано появление на вооружении Русской армии 4,2-линейного винтовочного патрона (10,67-мм, с цельнотянутой латунной гильзой, зарядом дымного ружейного пороха и свинцовой безоболочечной пулей), винтовки «Бердан» обр. 1870 г. и картечниц под этот патрон, револьвера системы «Смит и Вессон» со своим 4,2-линейным патроном. Из различных систем картечниц, имевшихся в то время в США, наибольший интерес в разных странах вызывала система доктора Ричарда Дж. Гатлинга с вращающимся блоком стволов, запатентованная в 1862 г. Горлов получил задание собрать в США данные о картечницах Гатлинга. 20 картечниц заказали заводу Кольта, а Горлову поручили внести в них улучшения по его усмотрению. За основу был взят 10-ствольной вариант. Главные изменения, внесенные в него Горловым, — стволы выполнены под 4,2-лин «бердановский» патрон, улучшены затвор и выбрасыватель, повышена надежность работы. В сентябре 1869 г. в Санкт-Петербург прибыли двадцать 10-ствольных картечниц Горлова (точнее, Гатлинга — Горлова), вскоре принятые на вооружение под обозначением «4,2-линейная скорострельная пушка». Эта «пушка» упоминается обычно как «образец 1871 года».

«Скорострельная пушка обр. 1871 г.» системы Гатлинга — Горлова на легком лафете с передком. Левые колеса условно не показаны. Видна укладка для патронов

Название «картечница», хоть и употреблялось широко, было слишком условным, официальное название «скорострельная пушка» вскоре перестало отвечать действительности, а с появлением скорострельных артиллерийских орудий с упругим лафетом просто рождало путаницу. Это заставило ввести уже в 1880-е годы новый термин — «пулемет». В его происхождении тоже можно уследить французское влияние — для картечниц во французском языке кроме mitrailleuse использовали еще и название canon а'balles, т. е. «пулевая пушка». В том, что потом слово «пулемет» перешло на новый, автоматический тип оружия, нет ничего необычного — во французском слово mitrailleuse так и сохранилось для обозначения автоматического оружия, да и англоязычное machinegun тоже поначалу применялось к картечницам. Первые автоматические образцы в США именовали «automatic machine gun», а в России — «автоматическими картечницами».

Ну а пока производство «4,2-линейных скорострельных пушек» 1871 г. поставил завод «Людвиг Нобель» в Санкт-Петербурге (впоследствии — «Русский дизель») — это был один изнемногих примеров серийного производства в России скорострельного оружия для армии частным заводом, развивавшим собственное станкостроение (Людвиг Нобель поставлял станки и казенным оружейным заводам). В отличие от ведущих промышленных стран, производство военного оружия в нашей стране оставалось участью прежде всего казенных (государственных) заводов. Общее развитие машиностроения в России намного отставало от таких стран, как Великобритания, Германия, Австро-Венгрия, Франция, США, где точное машиностроение активно развивали частные компании. Соответственно, переход к новой системе вооружения требовал нового переоснащения русских казенных заводов — за государственный счет и с большими закупками оборудования за рубежом. Собственное производство точных станков также приходилось ставить на самих оружейных заводах.

Капитан артиллерии В.Н. Загоскин на основе системы Гатлинга создал 8-ствольную картечницу под старый 6-линейный патрон. Завод Нобеля выпустил только 8 таких картечниц, зато отработал на них производство. А.А. Фишер на основе лафета этой картечницы разработал облегченный лафет к картечнице Горлова — до того использовали лафет полевой пушки.