Школа волшебства и другие истории - Энде Михаэль - Страница 3

• Предыдущая
• 3/45
• Следующая

— Нет, в том-то и дело, что не у каждого, далеко не у каждого… — Учитель вздохнул. — Хотя у нас, в Стране желаний, условия сравнительно благоприятные. Но вот за границей, в Повседневном мире, большинство людей никогда не проживает свою собственную историю. Они даже не придают ей никакого значения. То, что происходит с ними, могло бы произойти с любым другим человеком. Разве не так?

Произнося эти слова, он взглянул на заднюю парту, словно обращаясь ко мне. Ребятишки оглянулись. Я смущенно кивнул, подтверждая правоту его слов, и слегка покраснел.

— А потому, — продолжал свою речь господин Зильбер, — людям в Повседневном мире почти никогда не открываются их истинные желания. Этим беднягам зачастую только кажется, будто им известно, чего они хотят. Один, к примеру, полагает, что хотел бы стать знаменитым врачом, профессором или министром, хотя на самом деле его сокровенное желание — чего он совершенно не допускает — заключается в том, чтобы быть просто хорошим садовником. Другой думает, что с удовольствием разбогател бы и достиг вершин могущества, хотя его призвание — работать клоуном в цирке. Многие люди жестоко обманываются, убеждая себя и других в том, будто всерьез желают, чтобы дела у всего человечества складывались удачно, чтобы все вокруг жили счастливо и в достатке, чтобы все на свете уважали друг друга, чтобы на Земле торжествовала правда и царил мир. Такие благожелатели очень бы удивились, если бы им открылись их истинные, сокровенные желания. Они только думают, что желают всего вышеперечисленного, потому что хотят казаться добродетельными. Однако хотеть, по-видимому, вовсе не означает действительно желать. Подлинные желания людей подчас прямо противоположны тому, о чем они говорят. Поэтому они очень редко находятся в полном согласии с собой. И поскольку их желания оказываются чужими желаниями из чьей-то чужой истории, они не проживают свою историю. А потому, естественно, и колдовать не умеют.

— Означает ли это, — уточнила Мали, — что тот, кто живет в согласии с самим собой и кому известны его истинные желания, уже поэтому только может колдовать?

Господин Зильбер утвердительно кивнул.

— Иногда ему даже не нужно ничего особенного делать, чтобы его желание исполнилось. Все устраивается как бы само собой.

Ребятишки на некоторое время задумались, потом Муг спросил:

— А вы сами умеете колдовать?

— Естественно, — с достоинством ответил господин Зильбер, — иначе я не был бы вашим учителем. Я научу вас всему, что знаю сам, потому что именно это и есть мое желание.

— А не могли бы вы в таком случае, — поинтересовалась Мали, — что-нибудь наколдовать для нас? Так, для забавы, я имею в виду.

— Всему свое время, — пояснил господин Зильбер. — Пока еще рано. И в настоящий момент я этого не хочу.

Вид у детей был несколько разочарованный.

— А вам приходилось когда-нибудь колдовать по-настоящему? — задал Муг вопрос в надежде хотя бы услышать занимательную историю.

— Само собой, приходилось, — ответил господин Зильбер. — Я, например, пожелал, чтобы все вы пришли ко мне в школу, и вот вы здесь.

— Ах та-а-ак… — протянул Муг и обменялся быстрым взглядом с сестрой. — А если бы мы не пришли?

Господин Зильбер, улыбнувшись, покачал головой:

— Но вы же пришли.

— Мы сделали это сами, нас никто не заставлял! — хором закричали дети.

— Угомонитесь, пожалуйста! Прошу вас всегда соблюдать тишину! Нет сомнений, все вы пришли сюда по доброй воле, — успокоил класс господин Зильбер. — Потому что хороший волшебник всегда с уважением относится к желаниям других людей. Он никого не принуждает. Ваше желание и мое как раз совпали. Секрет именно в этом.

— А разве не бывает злых желаний, — удивилась Мали, — и злых волшебников?

Лицо господина Зильбера стало серьезным.

— Это очень важный вопрос, дорогая Мали. Ты совершенно права, злые волшебники тоже встречаются. Правда, крайне редко. Потому что они тоже должны пребывать в согласии с самими собой, только на сей раз во зле. А на такое почти никто не способен, ведь в этом случае необходимо ничего и никого не любить, даже самого себя. А кроме того, такой волшебник имеет власть лишь над теми, кто не понимает, чего он действительно хочет. Поэтому-то так важно, чтобы вы прилежно учились, ибо волшебство — занятие серьезное, даже если использовать его только затем, чтобы позабавить других. Надеюсь, теперь вы все поняли.

Дети молчали, задумавшись.

— А сейчас, — продолжал господин Зильбер, — я расскажу вам о тех правилах, по которым действуют желания.

Он встал и написал на доске:

1. Желай только то, что считаешь возможным.

2. Действительно возможно только то, что относится к твоей истории.

3. К твоей истории относится только то, что ты и вправду желаешь.

— Вы должны не просто запомнить эти правила, — господин Зильбер подчеркнул строчки, — но и поразмышлять над ними. Даже если смысл их вам не до конца ясен, со временем вы все поймете.

— Означает ли это, — взволнованно спросил Муг, — что если я считаю возможным для себя полететь, то я полечу — просто так, возьму и полечу?

Господин Зильбер утвердительно кивнул:

— Да, полетишь.

Муг вскочил с места:

— А вот я прямо сейчас и проверю! Заберусь на крышу школы и прыгну.

Он опрометью бросился к двери, и господин Зильбер даже не сделал попытки удержать его. Муг вдруг заколебался и обернулся к учителю:

— А если я все же упаду на землю?

Господин Зильбер снял очки и протер стекла.

— Значит, ты не уверен, что умение летать относится именно к твоей истории? — спросил он, водрузив очки на нос и испытующе взглянув сквозь них на мальчика.

— Откуда мне знать, — смущенно признался Муг.

— Стало быть, ты сомневаешься? — продолжал господин Зильбер.

— Ну да… — Муг пожал плечами.

— Похоже, ты плохо знаешь себя, — заметил господин Зильбер. — Скорее всего, ты хочешь чего-то другого…

— Может быть, — задумался мальчик.

— В таком случае ты испытал бы жестокое разочарование, мой дорогой Муг. Ты, разумеется, не полетел бы — ты камнем рухнул бы вниз и поломал бы ноги. С колдовством так просто не сладишь, иначе ведь и наша школа была бы не нужна, как и Университет волшебства. Но возможно, я ошибаюсь и ты совершенно уверен в себе и все-таки хочешь попробовать?

— Что-то расхотелось, — пробормотал Муг и снова уселся за парту. — Это гораздо труднее, чем я предполагал.

— Хорошо, что ты понимаешь это. — Господин Зильбер снова поправил очки. — Занятия на сегодня окончены. До свиданья, встретимся завтра.

Я отправился домой вместе с Мугом и Мали. Оба были задумчивы, и беспокоить их разговорами мне не хотелось.

В последующие три недели я был занят другими делами. Министр басен и сказок отправился с ежегодной проверкой по Стране желаний и пригласил меня с собой. Во время поездки мне довелось увидеть массу интересного. Впрочем, это уже совсем другая история, так что рассказывать ее сейчас мы не будем. Возвратившись, я, естественно, сразу же поспешил в школу волшебства, чтобы узнать, чему дети — и прежде всего мои друзья Муг и Мали — успели научиться, пока я отсутствовал.

Класс как раз старательно выполнял первое задание. Оно заключалось в том, чтобы заставить двигаться различные предметы, не касаясь их, а используя только силу желания. Муг положил перед собой спичку, а Мали — перышко; другие дети выбрали швейные иглы, карандаши и зубочистки.

Господин Зильбер вновь и вновь показывал ученикам, как это делается, заставляя, например, свой цилиндр долететь до вешалки и вернуться обратно или принуждая кусочек мела рисовать на доске.

Дети очень старались, лица их раскраснелись от напряжения, однако у них пока ничего не получалось.

— Наверное, вы не можете установить контакт с предметами, которые выбрали, — предположил учитель. — Возьмите что-нибудь другое.

Теперь дети пытались укротить ластики, шапки и перочинные ножики. Мали гипнотизировала взглядом теннисный мячик, а Муг мысленно заставлял маленькую лейку полить цветы на окне. Но, увы, безрезультатно.

• Предыдущая
• 3/45
• Следующая