Рэдволл - Джейкс Брайан - Страница 48

• Предыдущая
• 48/51
• Следующая

— Кем они тебе приходятся, Увалень? — рявкнул он.

Тот ответил дрожащим голосом:

— Это моя семья, сэр. Мать, отец, братья, сестры, моя жена и двое малышей. Пощадите их, сэр, умоляю вас!

Клуни в ответ только засмеялся. Он наклонился к Увальню и хрипло прошептал:

— А что ты готов сделать, чтобы спасти их? Пленник в ужасе глядел, как Клуни переводит взгляд от его семьи к костру и обратно.

— Все! Все, что угодно! Что вы хотите? — взвизгнул Увалень в ужасе.

Клуни торжествующе щелкнул хвостом и притянул Увальня к себе так, что их носы соприкоснулись. Дыхание разбойника было таким же отвратительным, как его голос.

— Слушай меня внимательно. Ты откроешь мне ворота аббатства, дружок! А если не сможешь — за все расплатятся твои драгоценные родственнички. Ты понял, что тебе надо сделать?

Констанция с легкостью поднимала на веревке тяжелые грузы, но и все другие звери, хотя уступали ей в силе, работали на славу. Никто и не заметил, что среди плотников появился новичок.

Увалень!

Клуни дал ему одежду, снятую с одного из упавших со стены защитников Рэдволла. Прячась в канаве, Увалень подобрался почти к самым воротам, затем, дождавшись удобного момента, вышел на дорогу с доской на плече и незаметно присоединился к плотникам. Мыши трудились без устали, и наконец белка Джесс решила, что работа закончена. И в самом деле, ворота стали как новые. Плотники собрали инструменты и убрали с дороги строительный мусор. Затем рабочих подняли в больших корзинах обратно на стену. Увалень, сидя в корзине между братом Альфом и братом Руфусом, разглядел далеко на лугу Клуни — тот не сводил взгляда с ворот.

Увидев, как дружно живут в Рэдволле, Увалень в душе проклинал свою несчастливую судьбу: о, зачем, зачем попал он в лапы крыс?! С этими невеселыми мыслями он сидел вместе с остальными обитателями Рэдволла на траве и пил чай. При одной мысли о предательстве кусок застревал у него в горле, но как иначе спасти ему свою семью? После чая он поднялся с травы и отошел в сторону. Затем незаметно пробрался к воротам и залез в келью Мафусаила. Заперев за собой дверь, Увалень в отчаянии бросился на кровать. Что же будет сегодня ночью?

После чая аббат собрал в Пещерном зале командиров и обратился к ним с речью:

— Друзья, теперь, надеюсь, всем стало ясно, что Клуни ничего не добьется ни штурмом, ни осадой. Как вам хорошо известно, в Рэдволле есть почти все, что нужно для жизни. Все затеи Клуни провалились, и тем не менее мы не должны убирать дозорных со стен. Будьте начеку и следите за Клуни и его ордой. Я не сомневаюсь, что недалек тот день, когда враг наконец отступит и оставит Рэдволл в покое.

Слова аббата были встречены громкими радостными возгласами, но Констанция, настроенная не столь оптимистично, как аббат, прошептала Бэзилу и Джесс:

— Клуни, пока жив, не отступит!

Увалень, как и приказал ему Клуни, выжидал после наступления темноты еще час. Но вот наступило время действовать, и он, выскользнув из кельи, отправился к северной стене. У маленькой двери в северной стене аббатства Увалень достал из-под одежды пропитанную маслом тряпку и, смазав засовы, бесшумно отворил дверь.

Хорек Кроликобой, укрывшись за деревом на опушке леса, не сводил с двери глаз. Клуни поставил самых верных своих солдат у каждого входа в аббатство, но Кроликобою повезло больше всех: именно он первым увидел мелькнувшую в дверном проеме красную тряпку. Хорек немедленно помчался к Клуни.

Когда Клуни со своей ордой выступил из лагеря, была уже середина ночи. Вокруг костров лежали завернутые в одеяла охапки травы. Часовым со стен аббатства они казались телами спящих крыс. Сначала крысиная армия сделала большой крюк на север, и, только решив, что они достаточно далеко от аббатства, Клуни повернул назад.

Они вернулись к аббатству под тенистым покровом леса. Теперь, когда цель была так близка, Клуни был осторожен, словно выслеживающий дичь охотник.

Клуни не спешил. Он подождал еще полчаса и наконец увидел, что часовые на стене начинают клевать носом. Долгожданный момент приближался — что значат теперь какие-то минуты? Клуни незаметно выскользнул из укрытия и пробрался к двери, которая бесшумно открылась от первого же легкого толчка. Он встал у двери, и мимо него к главному зданию аббатства потянулась вереница крыс. Часовые на стене сейчас не представляли серьезной угрозы: если не спят, то наблюдают за дорогой и вражеским лагерем, а что происходит у них за спиной — этого они не видят.

Неподалеку, с беспокойством глядя на Клуни, стоял Увалень. Ну что же, по крайней мере теперь его семья вне опасности. Он честно выполнил порученное ему дело, и предводитель крыс, конечно, сдержит свое слово. Увалень не заметил, как Клуни тайком подмигнул Черноклыку. Тяжелая палица Черноклыка с силой опустилась на затылок Увальня, и бедняга, не успев даже пикнуть, повалился наземь.

Клуни Хлыст оскалился в злобной усмешке. Наконец-то его армия в Рэдволле!

Последние лучи заходящего солнца проникли в распахнутые двери амбара и осветили все темные углы. Матиас лежал на сене среди остатков обильной праздничной трапезы. Повстанческий союз землероек проявил небывалое гостеприимство.

Рядом с ним с одной стороны горой лежали подарки от сквайра Джулиана Джинджи-вера, капитана Снега и землероек, с другой — сверкал в лучах заката меч. Землеройки решили завершить праздник здоровым сном на свежем воздухе и, объевшиеся до такой степени, что уже не могли спорить, теперь лежали во дворе.

Лог-а-Лог, отдуваясь, подошел к своему другу и тяжело рухнул рядом с ним на охапку сена.

— Приветствую тебя, о могучий воин, — захихикал он, — избавитель землероек, победитель Ядозубого, собеседник котов, друг филинов, примиритель…

— Уймись, болтун! — засмеялся в ответ Матиас, спихивая его на землю.

— Ты, наверное, и с птицами водишь дружбу, а? — поинтересовался Лог-а-Лог. — Как насчет воробьев? Матиас лениво зевнул:

— Воробьи? Приходилось иметь с ними дело. А что?

— Да так, ничего, — сонно пробормотал Лог-а-Лог. — Просто наши заметили одну воробьиху на опушке леса, но не могли понять ни слова из того, о чем эта дикарка кричит. Она просто вне себя, прыгает, что-то чирикает, как безумная. По крайней мере так мне сказали.

Матиас, схватив меч, мигом вскочил:

— Скорей, Лог-а-Лог! Я понимаю воробьиный язык. Пойдем скорее туда и узнаем, в чем дело

Вместе с небольшим отрядом землероек друзья тотчас отправились к опушке леса.

Воробьиха летала над зарослями высокой травы и громко чирикала. Матиас немало удивил Лог-а-Лога и остальных землероек, когда, рванувшись вперед, закричал во все горло:

— Клюва! Это ты, пожирательница червей! Встреча двоих друзей была радостной.

— Матиас-мышь! Старый черведруг! Стал большой толстый воин!

Матиас быстро рассказал Клюве о своих приключениях, а та в свою очередь рассказала обо всем, что случилось на Воробьином Дворе.

После смерти короля Быка Клюва, как и хотела ее мать Темное Крыло, стала королевой. Под властью самой молодой за всю историю королевы воробьиное племя вздохнуло свободней. Всем надоело подчиняться приказам сумасбродного тирана.

Но, закончив свой рассказ, Клюва нахмурилась:

— Матиас, в Рэдволл большой беда. Мы смотреть, видеть с крыши. Червекрысы много нападать, мыши храбрые воины, бить червекрыс сильно-сильно. Клюва смотреть за крысиный король. Очень плохой, хуже король Бык. Делать злой план, обмануть аббатство. Скоро-скоро червекрысы войти в Рэдволл. Матиас-мышь взять меч и торопиться быстро-быстро.

Ледяные когти страха стиснули Матиаса, лапы его подкосились, он бессильно опустился на траву.

Лог-а-Лог осторожно встряхнул друга:

— Что она говорит, Матиас? Ты словно снова увидел Ядозубого. Что стряслось?

— Рэдволл, — глухо проговорил Матиас. — Клуни Хлыст скоро захватит его!

Лог-а-Лог быстро повернулся к землеройкам:

• Предыдущая
• 48/51
• Следующая