Пересадочная станция - Сильверберг Роберт - Страница 3

• Предыдущая
• 3/4
• Следующая

В другое время Олфайри с удовольствием обсудил бы с хирургом нюансы хиннерангийской болевой теории. Теперь его вполне устроило то, что они могли загасить огонь, бушующий в его горле.

И действительно, боль исчезла. Олфайри лежал в люльке из какого-то клейкого пенообразного материала, пока хирург готовился к следующему шагу

— удалению поврежденных тканей, замене клеточного вещества, восстановлению пораженных опухолью органов. Олфайри свыкся с блестящими достижениями техники, операции же хиннерангийцев представлялись ему чудом. Вскоре от его шеи осталась лишь тоненькая полоска кожи. Казалось, еще одно движение луча — и голова Олфайри отделится от тела. Но хирурги знали свое дело. Когда операция закончилась, он мог говорить сам, без помощи вживляемого прибора. Олфайри вновь обрел гортань, голосовые связки. И сердце его гнало кровь по новым органам.

А рак? С ним покончено?

Хиннерангийцы не успокоились. Они охотились за дефектными клетками по всему телу Олфайри. Он увидел, что колонии раковых клеток обосновались в его легких, почках, кишечнике. Он увидел, как смертельные раны наносятся здоровым клеткам, превращая их в источник беды. Хиннерангийцы потрудились на славу. Они очистили тело Олфайри. Они удалили ему аппендикс и подлечили печень, чтобы она до конца дней справлялась с белым миланским. Потом его послали на отдых.

Он дышал воздухом Хиннеранга и наблюдал за четырьмя лунами, пляшущими словно газели на небе незнакомых созвездий. Тысячу раз в день он прикладывал руку к шее, все еще не веря в тепло вновь обретенной плоти. Он ел мясо неизвестных животных. И с каждым часом набирался сил.

Наконец, Олфайри пригласили в лабораторию, и тем же путем он вернулся на Пересадочную станцию.

— Вы немедленно приступаете к работе, — сказал Вуор. — Теперь это ваш кабинет.

Они находились в овальной комнате с розовыми, излучающими свет стенами. За одной из них находилась лаборатория, в которую прибывали просители. Вуор показал, как действует переключатель, открывающий визуальный доступ в лабораторию с любой стороны.

— В чем будут заключаться мои обязанности? — спросил Олфайри.

— Сначала я покажу вам Пересадочную станцию, — ответил Вуор.

Олфайри пошел следом. Ему показалось, что станция представляет собой вращающееся в космосе колесо, разделенное на многочисленные отсеки. Но отсутствие иллюминаторов не позволяло подтвердить или опровергнуть это предположение. Размеры станции не поражали воображение, она не превосходила здания средних размеров. Значительную часть занимала силовая установка. Олфайри хотел было осмотреть генераторы, но Вуор увлек его дальше, к кафетерию, показал маленькую каюту, где ему предстояло жить пять лет, комнату, предназначенную для отправления религиозных обрядов, другие кабинеты.

Инопланетянин явно спешил. В коридорах им встречались молчаливые фигуры

— представители пятидесяти цивилизаций. Почти все могли дышать кислородной атмосферой станции, но некоторым приходилось надевать маски, и оттого они казались еще более загадочными. Они кивали Вуору, с любопытством разглядывали Олфайри. «Посланцы народов, — думал Олфайри, — выполняющие обычную работу. И теперь я один из них, мелкий бюрократ. Но я жив и готов стать бюрократом в доказательство своей благодарности».

Они вернулись в кабинет с розовыми стенами.

— В чем будут заключаться мои обязанности? — повторил Олфайри.

— Вы будете встречать тех, кто прибыл на Пересадочную станцию для того, чтобы попасть на нужную ему планету.

— Но это же ваша работа!

— Была, — ответил Вуор. — Мой срок истек. Моя должность освободилась, и вы займете ее. Как только вы приступите к исполнению своих обязанностей, я уйду.

— Вы говорили, что я буду заниматься административной работой. Организовывать, планировать…

— Это административная работа. В каждом случае вы должны учесть все до мельчайших деталей. У вас неограниченные возможности. И вы должны объективно оценить, кого послать дальше, а кого отправить назад.

У Олфайри задрожали руки.

— Я должен это решать? Я стану говорить «иди домой и догнивай» или «путь открыт»? Я дам жизнь одному и приговорю к смерти другого? Нет. Мне это не нужно. Я не бог.

— Я тоже, — сухо ответил инопланетянин. — Вы считаете, мне нравится эта работа? Но теперь я могу не думать о ней. Мой срок истек. Я был богом пять лет, Олфайри. Но вот пришел ваш черед.

— Дайте мне любую другую работу. Неужели нельзя поручить мне что-то иное?

— Конечно, можно. Но эта должность подходит вам больше всего. Вы отличаетесь решительностью и не боитесь принимать решения. И еще, Олфайри, не забывайте о том, что вы — мой сменщик. Если вы не согласитесь на эту работу, мне придется остаться до тех пор, пока не найдется подходящий кандидат. Я достаточно долго был богом, Олфайри.

Олфайри молчал, вглядываясь в золотистые глаза-щелочки, и впервые, как ему показалось, смог истолковать их выражение. Боль. Боль Атласа, несущего на себе целый мир. Вуор страдал. И он, Франко Олфайри, мог облегчить эту боль, переложив непомерную ношу на собственные плечи.

— Вашу просьбу удовлетворили, приняв во внимание, что вы согласились поработать на Пересадочной станции. Теперь вы знаете, что вам надо делать. Это ваш долг, Олфайри.

Олфайри понимал, что Вуор прав. Как бы они поступили, откажись он от предложенной должности? Вернули бы ему опухоль? Нет. Подобрали бы другую работу. А Вуор остался бы в розовом кабинете. Страдающий инопланетянин подарил ему жизнь. И он не мог отплатить злом за добро, хотя бы на час продлив срок Вуора.

— Я согласен, — ответил Олфайри.

И в глазах-щелочках Вуора он явно увидел счастье.

Олфайри пришлось кое-чему научиться, прежде чем он занял розовый кабинет. Он научился. И приступил к исполнению своих новых обязанностей. Жил он в одной комнате, а не в роскошных дворцовых апартаментах. Еду готовил компьютер, а не шеф-повар. Работал он много, а отдыхал лишь по нескольку часов. Но он жил. И мог предвкушать будущее, раскинувшееся за пятью годами.

• Предыдущая
• 3/4
• Следующая