Такое вот кино (СИ) - Риз Екатерина - Страница 38

• Предыдущая
• 38/68
• Следующая

— И что ты им сказала? — насторожилась я.

— А что я должна была сказать? Что ты снова потонула в любовной пучине.

— Кто тебя просил, а?

— А ты это скрываешь? Я не знала. Кстати, папе не терпится познакомиться с нашим героем.

— Он мой герой, — поправила я её, а Дашка фыркнула.

— И мой тоже. Он же за меня вступился.

— Я уже говорила ему, что он дурак, — проговорила я, правда, уже отключив телефон. Но желание отца познакомиться с моим избранником, несколько беспокоило. Я хорошо знала отца: если уж он что задумал, то не успокоится, пока не получит своего. Может, я сама виновата? Чересчур затянула это дело? Но прежде чем что-то родителям обещать, нужно Сашку подготовить. Морально.

В тот вечер к нам Василиса с Генкой пришли. Приехали из Москвы на выходные, и зашли справиться о самочувствии Емельянова, услышав о его хворобе. Завьялов именно так это назвал, тут же рассмеялся, но Сашкины синяки оглядел с затаённым удовлетворением.

— Когда тебя так крючит, ты мне больше нравишься, — заявил он, а Сашка в ответ презрительно скривился.

— Конечно, ты сразу себя мне под стать чувствуешь.

— Вась, можно я ему врежу?

— Гена, побойся Бога, на нём и так живого места нет.

— А я найду. Тань, ну посидит он ещё денёк дома. Точнее, полежит.

Я отвлеклась от ребёнка, которого Завьяловы с собой принесли, сделала девочке «козу», и только после этого обратила внимание на Генку, который стоял перед Сашкой, уперев руки в бока, и разглядывал его сверху, словно и, правда, искал живое, подходящее для тычка, место на его теле.

— Не надо. Он чувствует себя хуже, чем пытается показать.

Сашка кинул на меня осуждающий взгляд, словно я выдала страшную тайну, а вот Генка ухмыльнулся.

— Да? Ну ладно.

Ева схватила меня волосы, пытаясь дотянуться до заколки, а я рассмеялась. Емельянов покосился на меня, с некоторым подозрением. Я его взгляд проигнорировала. Отдала ребёнка Василисе и поспешила на кухню, нужно было накрыть стол к ужину.

— Значит, за честь дамы вступился? — удивился Генка, когда Емельянов за столом пересказал ему происшествие в клубе. — Хоть какое-то разнообразие, а то только портить…

Теперь уже я на Завьялова взглянула со значением, и он выдал маетный вздох, который, видимо, означал признание вины.

— Я же о прошлом. Сейчас Саня исправился. Да, Саня?

Емельянов насупился.

— Ты чего такой довольный, я не пойму. Что мне по роже дали? Хорош друг.

— Да нет, ты что. Если бы я там был, я бы… как там говорится, Вась? Спина к спине, плечо к плечу.

Василиса фыркнула.

— Ты романтичен, любимый.

— Без тебя обошлись, — буркнул Емельянов.

— Я не злорадствую, я наоборот, радуюсь за тебя. Что может быть лучше: раны заживают, синяки сходят, а ты лежишь в мягкой постели, а красивая женщина о тебе заботится.

Василиса только рот открыла, глядя на мужа.

— Я в шоке от твоего многословия.

Мы с Сашкой рассмеялись. Я любимому добавки на тарелку подложила, и замерла, почувствовав его пристальный взгляд.

— Что?

— Он осмысливает мои слова, — подсказал Завьялов.

Я удивлённо вздёрнула брови.

— Боже. Это что-то да значит?

— Если осмыслит, расскажет.

Из гостиной послышался звонок моего мобильного. Не люблю, когда телефон отвлекает от трапезы, но звонили настойчиво, и мне пришлось извиниться и из-за стола выйти. Хотя уже через пару минут, поговорив с матерью, я пожалела о том, что ответила. Мама была настойчива и несколько встревожена моим долгим отсутствием. Я пыталась заверить её, что я совершенно не собиралась никуда пропадать, просто так сложились обстоятельства, а дома я не живу, потому что не особо хочется без конца с Дашкой сталкиваться, да и мешать ей устраивать личную жизнь тоже, кстати, но мама, к моему удивлению, верить мне не спешила.

— Я знаю, что у тебя какие-то неприятности, и не смей мне врать.

— Да какие неприятности, — совершенно растерялась я.

— С твоим молодым человеком. Таня, я всё знаю! — с трагизмом закончила мама. Я моргнула, вглядываясь в своё отражение в зеркале напротив.

— Что именно? — уточнила я.

— Что на вас напали в клубе.

Я выдохнула.

— Дашка рассказала?

— Она переживает, этого трудно не заметить. Считает, что она виновата в том, что случилось с твоим молодым человеком.

Я зубами скрипнула, собираясь с мыслями, в попытке найти нужные слова, чтобы маму успокоить. Но она меня опередила и тоном, не терпящим возражений, сказала:

— Мы с папой ждём вас в субботу на даче. И не вздумай отказать мне, Таня! Мы волнуемся. Ты не живёшь дома, пропадаешь где-то, а мы даже не знаем с кем. Хватит уже, пошутили.

— Мама, я не думаю, что сейчас тот момент. Саша немного… не в форме.

— Так его зовут Саша? — ухватилась мать за нужную ей информацию. Слова о здоровье спасителя младшей дочери она попросту пропустила мимо ушей.

И я сдалась. Правда, что-либо обещать поостереглась.

— Я ему скажу.

— Скажи. Мы с папой будем вас ждать в субботу. Хватит прятать его от нас. — В голосе мамы проскользнули твёрдые нотки, и у меня внутри, если честно, всё опустилось. Если уж мама таким тоном заговорила, то можно представить, в каком настроении сейчас отец. Что им Дашка наговорила?!

За стол я вернулась, прямо скажем, не сияя от радости. И Сашка это заметил, вопрошающе взглянул, а я пожаловалась:

— Дашка всё разболтала родителям.

— Зачем?

— Ты меня спрашиваешь?

— И что?

Я перевела дыхание, раскидала вилкой горку салата на своей тарелке, а затем как можно спокойнее сообщила:

— Мама с папой ждут нас в субботу на даче.

Лицо у Емельянова заметно вытянулось. Генка, наблюдая за ним, многозначительно хмыкнул, Василиса улыбнулась, но поспешила заняться ребёнком, а вот я нахмурилась. То, что Сашка не обрадовался, было заметно. И для меня его реакция стала не то чтобы сюрпризом, но неприятным подтверждением моих мыслей.

— Ты не хочешь? — спросила я чересчур спокойно. Моё мнимое спокойствие должно было насторожить, и оно Емельянова насторожило. Он поторопился нацепить улыбку и пожал плечами.

— Почему не хочу? Я всегда пожалуйста… Просто с моей побитой рожей как-то странно… с родителями-то знакомиться.

— Они хотят увидеть героя, вот пусть они на него и посмотрят. Во всей красе.

Я сверлила Сашку взглядом, он неуютно заёрзал и постарался незаметно испустить вздох. Но быстро собрался и улыбнулся мне.

Завьялов хлопнул Сашку по плечу.

— Да ладно тебе. Когда-то всё равно знакомиться придётся. Да и хуже, чем у меня, точно не будет. По крайней мере, тебе нечего бояться, что тебя пулей в лоб встретят.

Василиса возмутилась.

— Не наговаривай на папу! Он быстро успокоился.

— Ага, я помню. — Генка взглянул на дочь. — Особенно, когда про Еву узнал. Очень быстро успокоился. Чуть нос мне не сломал. Кстати, Тань, кто у тебя отец?

Вот над ответом на этот вопрос я очень долго думала. Не в данный момент, а последние недели, но, к моему огромному огорчению, так и не придумала, как эту новость правильно любимому преподнести. И сейчас замялась, улыбнулась глупо.

— Он… при должности.

— О, Сань, ты слышишь? В Администрации города, что ли?

— Ну… в каком-то смысле.

Емельянов подозрительно прищурился.

— Ты врёшь, да?

— Нет, — слишком поспешно воскликнула я. Но добавила тише: — Только немного недоговариваю.

— Таня, — начал он.

Я переводила взгляд с любимого на наших гостей, все смотрели на меня с любопытством, ожидая ответа, и я, в итоге, сдалась.

— Мой папа главный прокурор области.

Повисла тишина, Сашка поначалу упёр в меня тяжёлый взгляд, затем странно повёл шеей. Василиса откинулась на спинку стула, посмотрела на мужчин и закусила губу, скрывая улыбку. Генка же нервно хохотнул, отложил вилку. Подбородок рукой потёр.

— Савенков?

Я коротко кивнула.

— И ты молчала? — ухнул Емельянов, я рот открыла, не зная, что сказать, а вот Василиса на Сашку шикнула.

• Предыдущая
• 38/68
• Следующая