Король снов - Сильверберг Роберт - Страница 2

• Предыдущая
• 2/131
• Следующая

Склон, спускавшийся вниз широкими уступами, казался совсем гладким, лишь кое-где его плавность нарушалась большими корявыми черными валунами, торчавшими из травы, словно зубы дракона. Тастейн ясно разглядел гладкого коротконогого хелгибора, целеустремленно проползавшего через траву в сотне ярдов ниже. Пушистая зеленая голова зверька уже была приподнята для броска, а изогнутые клыки обнажены. Пухлый синий вриммет, ничего не подозревающая добыча хелгибора, пощипывал траву. Пожалуй, не успеешь сосчитать до двух, как он дождется очень больших неприятностей. Но замка мятежного владетеля Тастейн не видел; в первые мгновения он не видел вообще ничего, заслуживавшего внимания, хотя у него в руках была подзорная труба, да и собственное зрение на самом деле было очень острым.

Затем он чуть-чуть повел трубой к западу, и в поле зрения оказалась уютно устроившаяся в глубокой складке долины крепость — продолговатое и приземистое изогнутое серое сооружение, словно темный шрам на желтовато-коричневом поле. Ему показалось, что нижняя часть строения — примерно по пояс человеку или немного ниже — сложена из камня, но все, что располагалось выше цоколя, было выстроено из бревен и покрыто пологой соломенной крышей.

— Да, это крепость, никакого сомнения, — сказал Тастейн, не отрываясь от подзорной трубы.

Садвик Горн был прав. В период сухого сезона поджечь крепость не составляло никакого труда. Достаточно бросить на крышу три-четыре головешки, и она мгновенно запылает, искры полетят на некошеную высохшую траву, плотно обступившую строения, и торчащие поблизости кусты с маслянистым соком. Вот тогда начнется ад. Не пройдет и десяти минут, как лорд Ворсинар и все его люди отлично изжарятся заживо.

— Видишь часовых? — спросил Крискантой Ваз.

— Нет. Никого. Наверное, все внутри. Хотя… постойте… да, кто-то есть!

Из-за угла здания к центру объектива поплыла странная — очень тонкая и необычно удлиненная — фигура. Человек приостановился и посмотрел вверх — как показалось Тастейну, прямо на него. Тастейн торопливо плюхнулся на живот и яростно замахал рукой, призывая своих спутников отойти от края обрыва. Затем снова поднес трубу к глазу. Осторожно выдвинул ее. Человек шел дальше. Может быть, он все же ничего не заметил.

Было в его движениях что-то очень непривычное. Раскачивающаяся походка, необыкновенная гибкость. И странное лицо — Тастейн никогда еще не видел такого. Человек казался сверхъестественно гибким, эластичным. Словно это… неужели такое возможно?..

Тастейн зажмурил левый глаз и стал напряженно всматриваться правым.

Да. По спине Тастейна пробежал холодок Это был метаморф. Совершенно точно — метаморф. Он был уверен в этом, хотя никогда еще не видел ни одного, поскольку всю свою недолгую жизнь провел в северном Зимроэле, где метаморфов практически не бывало. Здесь их считали едва ли не легендарными существами.

Теперь у него впервые появилась возможность как следует рассмотреть метаморфа. Тастейн получше навел резкость и благодаря этому мог безошибочно разглядеть зеленоватый оттенок кожи, почти безгубый рот, казавшийся всего лишь разрезом в коже лица, выступающие скулы, чуть заметную пуговку носа. И лук, висевший за спиной существа, был, конечно, сделан меняющим форму для себя — какое-то несерьезное, даже на вид очень гибкое оружие из какой-то тонкой лозы, зато как нельзя лучше подходящее для существа, которое могло в считанные мгновения превратиться в точное подобие едва ли не любого из разумных или не обладающих разумом обитателей Маджипура.

Невероятно! Даже обходящие дозором крепость демоны из преисподней не смогли бы удивить его до такой степени. Как осмелился кто-то, пусть даже восставший против своих законных сеньоров, вступить в союз с метаморфами? Тесные отношения с этими таинственными аборигенами планеты были нарушением всех законов и приличий. Нет, подумал Тастейн, это более чем незаконно. Это чудовищно!

— Там меняющий форму, — громким шепотом, не оборачиваясь, сообщил Тастейн. — Я вижу, как он проходит прямо перед домом. А это значит, что доходившие до нас слухи верны. У лорда Ворсинара союз с ними!

— Как ты думаешь, он заметил тебя? — спросил Крискантой Ваз.

— Сомневаюсь.

— Отлично. А теперь убирайся с обрыва, пока он тебя не углядел.

Тастейн, не поднимаясь на ноги, отполз назад и выпрямился, лишь когда убедился, что обрыв загораживает его от любого взгляда снизу. Первое, что он увидел, подняв голову, был пылающий холодной ненавистью неподвижный взгляд Садвика Горна, но Садвик Горн мало интересовал его сейчас. Перед ним стояла задача, которую обязательно следовало выполнить.

Утро в Замке. Яркий золотисто-зеленый солнечный свет озарил большую комнату, находившуюся на самой вершине Башни лорда Трайма — официальной резиденции короналя и его супруги. Сначала он пробежал по стене, а потом хлынул ослепительным потоком, затопив всю роскошную большую спальню со стенами из огромных отполированных блоков гранита теплого цвета, поверх которых висели прекрасные златотканые гобелены, и леди Вараиль проснулась.

Замок.

Весь мир знал, что это такое. Если кто-то произносил слово «Замок» то речь могла идти только о Замке лорда Престимиона, как люди называли его уже двадцать лет. А до того он именовался Замком лорда Конфалюма, а еще раньше — замком лорда Пранкипина… и так далее, и так далее… в загадочное, туманное прошлое — Замок лорда Гуаделума, Замок лорда Пинитора, Замок лорда Крифона, Замок лорда Трайма, Замок лорда Дизимаула… Можно было называть одного за другим всех короналей, правивших Маджипуром на протяжении бесконечного множества сменявших друг друга столетий, из которых слагалась история планеты, великих короналей, известных короналей и таких короналей, чьи имена и деяния исчезли в этом тумане… Начиная с полумифического основателя Замка лорда Стиамота, жившего семьдесят столетий тому назад, каждый монарх на длительное или короткое время своего правления давал Замку свое имя. Но сейчас это был Замок лорда короналя Престимиона и его жены леди Вараиль.

Время правления Престимиона близилось к концу. Не сегодня-завтра — в этом уже не могло быть никаких сомнений — Замок перейдет во владение лорда Деккерета. Вараиль точно знала это.

Но пусть этот день еще немного задержится, молилась она про себя.

Она любила Замок. Она провела полжизни в этом неимоверно сложном сооружении, которое взгромоздилось на самую вершину тридцатимильного шипа, торчавшего из бока гигантской планеты, и насчитывало по меньшей мере тридцать тысяч различных помещений. Это был ее дом. Она не имела ни малейшего желания покинуть его, но знала, что будет вынуждена это сделать в тот самый день, когда лорд Престимион в звании понтифекса взойдет на старший трон, а Деккерет сменит его в качестве короналя.

Этим утром Престимион отсутствовал. Он находился в одном из городов Замковой горы, то ли инспектируя вновь построенную дамбу, то ли возводя в должность нового герцога, то ли выполняя еще какую-то из бесконечного множества обязанностей короналя — леди Вараиль была не в состоянии вспомнить, какой на сей раз была причина его поездки, — и поэтому она проснулась одна в огромной королевской кровати, что, как ей казалось, случалось в последнее время слишком уж часто. Она не могла сопровождать короналя в его бесчисленных паломничествах по всему свету. А его кипучая энергия требовала постоянного движения.

Престимион был бы рад ее обществу в любой из поездок, но они оба хорошо понимали, что Вараиль чаще всего не имела возможности его сопровождать. Давным-давно, когда они только поженились, она повсюду следовала за супругом, но так продолжалось лишь до рождения детей… К тому же собственные непростые обязанности супруги верховного правителя — церемониалы, публичные аудиенции и тому подобное — не позволяли ей удаляться от Замка. Вот почему теперь корональ и его супруга редко путешествовали вместе.

Однако, сознавая необходимость этих разлук, Вараиль никак не могла заставить себя смириться с тем, что они случаются слишком уж часто. После шестнадцати лет совместной жизни она любила Престимиона ничуть не меньше, чем в первые дни супружества. Едва леди Вараиль открыла глаза навстречу великолепному утреннему свету, проникшему через большое хрустальное окно королевской спальни, ее первым движением было повернуться и взглянуть, как золотисто-зеленый солнечный свет играет на золотых волосах Престимиона, рассыпавшихся по подушке…

• Предыдущая
• 2/131
• Следующая