Горы Маджипура - Сильверберг Роберт - Страница 29

• Предыдущая
• 29/36
• Следующая

Король нахмурился, покачал головой, вытащил меч из земли и медленно начал заносить его над головой.

Харпириас в ответ на это еще энергичнее замахал руками и разразился потоком слов, в котором, как он надеялся, можно было различить отинорские слова и обрывки фраз, которым он научился у Ивлы Йевикеник, — нескончаемой чередой резких восклицаний, то ли имевших смысл, то ли совершенно бессмысленных, в надежде заставить короля Тойкеллу помедлить хотя бы мгновение.

Его отчаянные выкрики, по-видимому, возымели желаемое действие.

Король с озадаченным ворчанием остановился посреди замаха. Воткнув меч обратно в землю, он качнулся вперед и всем своим весом оперся о рукоятку, ни на секунду не отрывая взгляда от Харпириаса, словно тот был сумасшедшим.

Харпириас подошел к алтарю. Тойкелла не шевелился. Харпириас разыграл перед остолбеневшим королем энергичную пантомиму, показывая, что следует убрать веревки, удерживающие Коринаама. Король метнул в его сторону злобный взгляд и ничего не ответил. Уголком глаза Харпириас заметил еще одну группу вооруженных копьями и мечами отинорских воинов, которые бесшумно пересекали площадь, направляясь к алтарю.

Некоторые из скандаров подошли поближе к Харпириасу. Он поманил их к себе:

— Станьте за мной полукругом. Достаньте и зарядите энергометы. Но проследите, чтобы они не были нацелены в сторону короля. И что бы ни случилось, не стреляйте без моего приказа. — Затем обратился к распростертому на алтаре и по-прежнему дрожащему от страха Коринааму:

— Ну так что же здесь происходит, во имя Божества?

Щелеподобный рот Коринаама раскрылся, но произнес он нечто нечленораздельное. Глаза его остекленели.

— Говори же! Ну?! — настаивал Харпириас.

— Они подумали… шпион… враги… — сделав над собой огромное усилие, слабым голосом произнес метаморф.

— Враги? Высокогорные метаморфы, ты хочешь сказать. Здесь их название означает «враги». Эйлилилалы.

Услышав знакомое слово, Тойкелла издал явно удивленное рычание.

— Отвечай же, — приказал Харпириас Коринааму — Король думал, что ты шпион диких метаморфоз с гор, так? — Коринаам слабо кивнул. — И он собирался принести тебя в жертву на алтаре? — Еще один утвердительный кивок — Мне следовало позволить им это сделать!

— Вы же знаете, что я не шпион. — Коринаам с большим трудом выталкивал из себя слова. — Пожалуйста… Умоляю вас, принц, скажите ему об этом.

— Ты хочешь, чтобы я сказал ему об этом?

— Я… слишком испуган… — прозвучал еле слышный шепот.

— Слишком испуган, чтобы умолять его ради спасения собственной жизни?

— Пожалуйста… пожалуйста… — обезумевший от страха метаморф трясся и дрожал.

Харпириас разочарованно фыркнул. Король начал проявлять признаки беспокойства. Казалось, он снова готов был вытащить огромный меч из земли.

Настало время призвать на помощь высшую власть.

— Корональ! — крикнул Харпириас, с важным видом размахивая руками. — Ко-ро-наль. — Король Тойкелла нахмурился. — Корональ, — со всей возможной резкостью снова повторил Харпириас и указал на небо. — Лорд Амбинол.

Корональ Маджипура.

Он лихорадочно подыскивал слова. Но в этой суматохе все его познания в отинорском языке куда-то улетучились. Болтать с Ивлой Йевикеник в уединении его комнаты было гораздо легче. Внезапно то немногое, что Харпириас знал из грамматики, перестало иметь значение, а половина слов словно испарилась из памяти. Но он должен был говорить. Он вспомнил и произнес отинорское слово, которое, как он считал, означает «величество»: «хелминтак». Кажется, это слово как-то подействовало на короля. Затем Харпириас ткнул пальцем в сторону Тойкеллы, выразительно затряс головой и, запинаясь, произнес по-маджипурски:

— Ты не должен его убивать. Корональ говорит: не должен убивать. Не — должен — убивать.

Слуга короналя!

Тойкелла выглядел сбитым с толку. Но кончик меча оставался воткнутым в землю.

— Ко-ро-наль, — еще раз повторил Харпириас, выговаривая это слово медленно и тщательно, словно оно было могущественным талисманом. — Корональ Маджипура. Хелминтак. — Он жестами показал, что надо развязать путы Коринаама и поднять метаморфа с алтаря.

Тойкелла уставился на него в упор. Его глаза раскрывались все шире.

Низкий рокочущий звук вырвался из горла.

«Он, конечно же, считает, что я сошел с ума», — подумал Харпириас. И вдруг понял, что король смотрит не на него, а на кого-то или на что-то за его спиной. Неужели воины племени тихо окружили их и готовы всем скопом броситься в атаку? Или скандары что-то замышляют?

Харпириас бросил быстрый взгляд через плечо.

Там стояла Ивла Йевикеник. Несмотря на морозный ночной воздух, она была одета лишь в короткую накидку из сшитых крупными стежками шкур, небрежно наброшенную на голое тело. На лице девушки застыло выражение страха и неуверенности. Здесь, у алтаря, она оказалась единственной женщиной из племени. Выражение изумления и едва сдерживаемой ярости на лице ее отца свидетельствовало о том, что она не имела права даже приближаться к священному месту.

Ивла Йевикеник взглянула на Харпириаса, и в ее глазах светилась подлинная любовь — в этом невозможно было ошибиться.

"Она видит, что у меня неприятности, и пришла, чтобы предложить мне свою помощь, — сказал он себе. — Она рискует собой ради меня.

Уверен, сильно рискует".

Одним быстрым движением Харпириас протянул к девушке руку, мягко, но крепко схватил ее за запястье и притянул к себе. Затем обнял и прижал покрепче. Так они и стояли перед королем, словно слившись в единое целое. В жгучем ночном холоде было очень приятно всем телом ощущать ее тепло.

Неуверенно подбирая слова, изо всех сил сражаясь со своим бестолковым и невнятным произношением отинорских слов, призвав на помощь жесты и мимику, Харпириас объяснил ей, что действительно нуждается в содействии, что Коринаама следует защитить от гнева Тойкеллы.

Поняла ли она? Его раздражало, что он не в состоянии объясниться с этими людьми на их языке. Но девушка, по крайней мере, уловила смысл его речи. И довольно долго втолковывала что-то своему отцу, который в ответ хмурился и рычал, но все же выслушал ее до конца, хотя и весьма неохотно. Когда она закончила, он ответил всего несколькими короткими словами.

Девушка снова заговорила, и на этот раз король ответил более пространно. Потом подал знак одному из своих людей. Привязывающие Коринаама к алтарю веревки убрали.

Запинаясь, Ивла Йевикеник объяснила Харпириасу то, что он в основном уже знал: отиноры наблюдали за недавними отлучками Коринаама в горы и решили, что он намерен предать поселение на милость своих родичей с гор.

Следовательно, как подозреваемый в союзе с эйлилилалами, Коринаам должен был заплатить отинорам жизнью. Метаморфа помиловали только из уважения к великому короналю, властителю Маджипура, сказала она. Но если в дальнейшем Коринаам попытается вновь вступить в контакт с эйлилилалами, его уже ничто не спасет.

— Нет, — возразил Харпириас. — Он не союзник эйлилилалов. Он их враг.

Скажи это королю.

Она озадаченно смотрела на него, нахмурив брови. Он еще раз повторил сказанное — медленно, сопровождая слова жестами. Последовал еще один длинный обмен репликами между Ивлой Йевикеник и королем, слишком тихий и быстрый для Харпириаса — он не смог уловить смысла. Слышал только, как много раз повторялось слово «эйлилилалы». В какой-то момент король схватился за рукоятку своего меча и яростно затряс его.

Харпириас обратился к Коринааму:

— Я сам готов перерезать тебе глотку. Посмотри, какую кашу ты заварил! Теперь переводи, что они говорят, слышишь? Собираются они тебя прикончить или нет?

Метаморф, который уже поднялся с алтарного камня и теперь стоял рядом с Харпириасом, успел, кажется, немного оправиться от страха.

— Король оставит мне жизнь, — неуверенным тоном ответил он. — Но меня должны немедленно изгнать из земли отиноров.

— Что? Как это? Клянусь Божеством…

• Предыдущая
• 29/36
• Следующая