Тайна подземелий - Никольская Ева - Страница 18

• Предыдущая
• 18/69
• Следующая

Все молчали, даже окончательно проснувшийся Керр-сай, а мне хотелось взвыть и разреветься, невзирая на то, что я дала себе слово держать эмоции в узде. Куда там! Когда видишь, как гадкие манипуляторы подбирают кадры, отсылаемые нам с таманом. А он сидит с каменным лицом, привалившись к стене, почти как я сейчас, и неотрывно смотрит на круглый монитор своего фирского устройства. Там же отражается весьма пикантная сцена: я лежу в объятиях Керра, то ли сплю, то ли не совсем – из-за полумрака не понятно. Темноволосый норд ласково целует меня за ушком, что-то шепчет, и я улыбаюсь в ответ, поудобнее устраиваюсь в кольце его рук и, не открывая глаз, кладу свою ладонь поверх его пальцев, поглаживающих меня по плечу, груди…

И по всему этому совершенно не видно, что я сплю и мне просто снится сон! Сон, в котором меня обнимает мой рыжий Медведь. Изображение, мигнув на прощанье, погасло на мониторе Йена, нам же представилась возможность увидеть, как тяжелый кулак мужчины врезался в камень, а стоящая рядом Еванна с сочувствием произнесла:

– Я тебя предупреждала.

И тут же в разговор вступил мрачный Илис, сказав:

– Не глупи, ри. Она не Агир…

Вот так, на полуслове и оборвался этот видеоролик, и в нашей «норе» повисла напряженная тишина. Если бы я не была уверена, что переломаю себе пальцы, тоже бы отходила кулаками стену. Но здравый смысл все еще бултыхался в бушующем океане взбесившихся эмоций, не желая идти ко дну. Поэтому вместо стены я со всей дури долбанула Керр-сая.

– За что? – обиженно простонал тот, хватая меня за руки, занесенные для нового удара.

– За ш-ш-что?! – зашипела я, пытаясь вырваться из его хватки. – Ты еще спрашиваешь? Ты… ты…

– Я просто согрел тебя, дура! Ты так стучала зубами и тряслась, что мы с Надьей не знали, что и делать. И вместо благодарности ты…

– Благодарности? – Про обещание самой себе быть сдержанной я забыла окончательно. Злость и обида яростной волной смели жалкие попытки успокоиться. Глаза мои жгли слезы, губы дрожали, а я продолжала говорить то, что наболело, что я не сказала бы ни за что раньше, теперь же просто не могла остановиться: – Да ты облапал меня, пока я спала! А теперь требуешь благодарности?

– Ты была только за, – вновь напомнил норд, и я заорала:

– Потому что мне снился Йен! Йен, понимаешь. А не ты. Я его люблю, его… только его. А ты все время пытаешься все испортить. Зачем, Керр? Что я такого тебе сделала, чтобы ты так меня возненавидел? В прошлом, в настоящем? Когда я так успела перед тобой провиниться? За что ты так со мной? – последнюю фразу уже шептала, отчаянно стараясь не разреветься в голос.

Слезы текли по щекам, но я упорно давила всхлипы. Надья протянула мне свою флягу, Керр-сай отпустил руки, позволяя взять ее и напиться. Дурманящей настойки там давно уже не было, просто вода. Но мне и от этого становилось легче.

– Не реви, – наконец не выдержал мой беззвучный плач мужчина. – Ри не дурак, остынет, поймет, что просто подстава, – словно через силу проговорил он, отворачиваясь. Забавно! Я ожидала язвительных реплик, призванных меня окончательно добить, а у норда, похоже, проснувшаяся вчера совесть еще не успела окончательно уснуть. Удивительно, да… Но мне-то от этого не легче!

– Н-ничег-го он не поймет, – проговорила, шмыгнув носом, и вытерла тыльной стороной ладони слезы, которые тут же снова набежали, затуманивая взгляд. – Еванна н-не даст.

– Она-то тут при чем? – не понял сай.

– При этом, – позорно всхлипнув, сказала я и несколькими короткими нажатиями, вытащила на экран спрятанный в «корзину» файл.

– М-да, – почесав гладкий, как и у всех лэфири, подбородок, протянул наш предводитель. – И какого демона ты от меня это скрыла? – спросил хмуро несколько секунд спустя.

– Боялась, что будешь издеваться, – постепенно переходя от истерики к состоянию тупого безразличия, ответила я.

Каменная стена приятно холодила спину, а опущенные веки помогали отстраниться от устремленных на меня взглядов. Было уже все равно, что Керр увидит признание Еванны. И что он на это скажет, меня тоже мало волновало. Какая разница? Одним ударом меньше, одним ударом больше… После тех подлянок, которые делают мне фирсы, замечания нашего предводителя – сущая ерунда.

– А про эту штуку у Йена? Знала?

Я кивнула, не открывая глаз. Говорить не хотелось.

– И тоже промолчала? – скорее утвердительно, нежели вопросительно проговорил норд.

Пожала плечами и вытерла руками влажные от слез щеки. Отвечать на это не хотелось еще больше, но пришлось. Потому что меня встряхнули, схватили ладонями за голову и заставили посмотреть в лицо норду, вознамерившемуся устроить мне допрос. Пришлось признаться, что ночью Йен куда-то ездил, хотя это мужчина знал и сам, и про тот плоский камень, который нашла прошлым утром в личной сумке тамана, я тоже рассказала. А еще про то, что так и не успела поговорить об этом с Медведем из-за обвала. Вот только про собственные сомнения и домыслы предпочла умолчать.

– Фирсы решили проверить ваши чувства на прочность? – подала голос молчавшая до сих пор вивьера, которая по-прежнему сидела на корточках рядом с нами, в то время как Рил без конца крутился, глядя то на нас, то на выход из пещеры, возле которого дремал Рыж. Хотя скорее уж делал вид, что дремал. Не проснуться от моих воплей керс просто не мог. Даже странно, что не пришел сразу же ластиться, прекрасно зная, что его близость действует на меня успокаивающе.

– Для проверки чувств нас бы всех не загнали в подземелья. – Погладив по волосам, Керр-сай меня отпустил. – И да, Иллера. Я тебя не ненавижу, как уже говорил вчера. Ты мне нравишься. Очень, – сказал он, садясь рядом.

– Тогда почему не можешь оставить в покое? – спросила я и только потом поняла, что вопрос глупый. Кто же отступается, когда есть чувства? Норд, естественно, не ответил, только взглядом одарил… выразительным таким. – Я Йена люблю, – напомнила на всякий случай ему. Мужчина, криво усмехнувшись, кивнул. – И он меня любит, – зачем-то добавила я.

На что Керр закатил глаза и, рассмеявшись, проговорил:

– Мало того что с «курятником» приходится возиться, так еще и с бабскими любовными дрязгами теперь разбираться. Ну-ка, быстро встала, умылась, причесалась и вперед. Мы тут вообще-то Таша спасаем, не забыла? А выяснять, кто-кого-любит-не-любит-и-прочее, будешь, когда вернемся в Стортхэм. Ясно, мышка? – чуть дернув меня за прядь волос, делано строго уточнил предводитель.

Я, поджав губы, кивнула. С одной стороны, было обидно от его слов, с другой, он прав: не время сейчас распускать нюни и истерить по всяким глупостям. Но как донести до мужчины, что эти самые глупости для женщины очень и очень важны? А впрочем, не стоит и пытаться. Все правильно: надо просто встать, умыться, расчесаться – и в путь. Как приказал командир. И никаких больше истерик, никаких срывов, никаких противных мыслей о том, что Еванна теперь может взять моего тамана «тепленьким» и под видом утешения или дружеской поддержки получить все то, что, как я надеялась, она до сих пор не получила.

Тем же днем

Здесь было холодно, уныло и страшно. Серые камни, подсвеченные все той же неизменной плесенью, отливали замогильной зеленью, причудливая роспись которой добиралась до потолка и делала свисающие гроздья сталактитов похожими на люстры. Берег острыми, словно обрубленными краями, врезался в черное зеркало воды, в котором отражались эти «потолочные светильники». Ни корней, ни грибов. Оставалось надеяться, что плесень окажется горючей, а в темной воде небольшого подземного озера найдется что-нибудь съедобное.

Мы шли уже много часов, сверяясь с «навигатором» и компасом, который был у норда. Петляли в бесконечных переходах пещер и снова возвращались к реке, вдоль которой проходил маршрут. Керр делал какие-то зарубки на камнях, надеясь на то, что другая часть группы по ним сможет выйти на нас. Особенно если их направит сюда улетевший на поиски Рил. Но вокруг было тихо, как в гробу. Казалось, что в этой части Итировых подземелий обитала только плесень. Ни животных, ни рыб, ни насекомых – только камни да мы.

• Предыдущая
• 18/69
• Следующая