Новички-хоккеисты - Янг Скотт - Страница 7

Пит Гордон был заявлен в первой пятерке. «Интересно, удалось ли Реду встряхнуть его?» – подумал Ли Винсент. Еще раз просмотрев свои записи, он наклонился к Мэтчинсону:

– Паттерсон два года сидел на скамье запасных в команде Кельвина. Хорошо, если бы сегодня победили северозападники.

– Мало шансов, судя по тому, что мне рассказывали, – отозвался Мэтчинсон.

– В любом состязании каждый участник имеет шанс на победу, – произнес Ли Винсент. – Вот вам мое изречение на сегодня.

Шум шести тысяч зрителей на трибунах не умолкал. Возгласы школьных болельщиков звучали со всех сторон. У каждой школы были свои места, но шум в секторе школы Гордона Белла, чья команда сегодня не играла, был ничуть не меньше, чем в других секторах.

Пит зашнуровывал ботинки, когда из коридора послышался свисток арбитра. До начала игры оставалось пять минут. Пит пришел в раздевалку последним, потому что отец долго не мог найти место для машины, и Де-Гручи саркастически заметил:

– Теперь можно вздохнуть спокойно, ребята, он соблаговолил явиться!

Тренер вышел на середину раздевалки.

– Мне нечего прибавить к тому, что я говорил вам прежде, – сказал он. – Старайтесь. Играйте внимательнее. – И, когда ребята поднялись с мест, прибавил: – Минуточку. Я хочу еще сказать о вашем товарище Билле Спунском, который тренировался с вами в прошлый раз. Билл пока не может войти в состав команды. Он лишь недавно встал на коньки. Его родители приехали к нам из Европы в прошлом году. Но он так хочет стать хоккеистом, что упросил Петерсена, управляющего «Олимпиком», и тот разрешил ему каждый день приходить в шесть утра и тренироваться до школы. – Ред сделал паузу. – Вот что я хотел вам сказать. А теперь пошли!

Когда команды вышли на лед, шум на трибунах усилился. Бледный от волнения вратарь Паттерсон первым появился на площадке. Неуклюже скользя по льду в своих доспехах, он толкал перед собой шайбу, затем пустил ее вперед и направился к воротам. Остальные игроки последовали за ним. Горацио Каноэ, Бенни Вонг, Мартин, Крищук, Пит Гордон, Бьюханен, Белл… Затем появилась команда кельвинцев в застиранных, видавших виды желто-зеленых свитерах, резко контрастирующих с яркой сине-красной расцветкой новенькой, с иголочки, формой игроков Северо-Западной школы. Кельвинцы, как и остальные три команды в подгруппе, были опытнее северозападников. Оглядываясь вокруг, Ли Винсент обратил внимание на то, что в секторе, отведенном Для Северо-Западной школы, взрослых было меньше, чем в остальных секторах, – ведь здесь не было еще своих выпускников, которые по старой памяти оставались бы болельщиками родной школы.

Арбитры осмотрели сетки ворот, нет ли там дыр, сквозь которые могла бы проскочить шайба. Ведь бывают ситуации, при которых разгораются горячие споры: одни настаивают, что шайба была в воротах, а их противники столь же яро это отрицают. Судьи за воротами проверили, горят ли красные лампочки, чтобы не оплошать во время игры.

Игроки обеих команд бегали по площадке, бросали шайбы по воротам, чтобы вратари могли проверить себя и размяться; наконец раздался свисток арбитра к началу игры. Свободные хоккеисты отправились на скамейку запасных, и на льду осталось по шесть игроков от каждой команды – тройка нападающих, двое защитников и вратарь. Нападающие встали друг против друга в центральном круге, по обе стороны красной линии, защитники заняли места у синей. Вратари, нервничая перед игрой, постучали своими широкими клюшками по щиткам.

Пит ждал, когда Дэнсфорд вбросит шайбу в игру, обычно перед началом матча он был весь напряжен, словно сжатая пружина, мышцы живота сводило от волнения, а сейчас он ничего этого не ощущал. Ничего, кроме чувства пустоты. Он окинул взглядом кельвинцев и узнал Баркера, здоровенного защитника с квадратными плечами, чьи силовые приемы испытал на себе; Кинана, центрального нападающего, узкого в плечах и бедрах, который катался широко расставив ноги, и поэтому казалось, что ого невозможно стронуть с места; Стаймерса, крайнего нападающего, красивого парня с вьющимися темными полосами, обладающего сильнейшим броском.

Свисток – арбитр, вбросив шайбу, откатился назад, чтобы не мешать игре. Пит пытался овладеть шайбой, но это удалось Кинану, который отпасовал ее Стаймерсу. Пит стал преследовать Кинана, чтобы помешать ему получить ответный пас. Де-Гручи стремительно понесся на Стаймерса, но проскочил, и тут Пит заметил, что второй крайний кельвинцев Джозефсон помчался в зону, обгоняя Стаймерса, владеющего шайбой, и тот, отпасовав поперек поля, выложил ему шайбу прямо на клюшку. Джозефсон вошел с шайбой в зону, и Пит, ожидая броска но воротам, на секунду забыл о Кинане, а тот, вдруг набрав скорость, оторвался от Пита и, получив ответный пас, с ходу запустил шайбу в верхний левый угол ворот мимо Паттерсона.

Трибуны словно обезумели. Лишь болельщики Северо-Западной школы пригорюнились и застыли на своих местах. Товарищи по команде принялись обнимать Кинана, а Мэтчинсон объявил по радио, что гол забит Кинаном с подачи Джозефсона. Пит с опущенной головой откатился в центральный круг, где должно было производиться вбрасывание. Его подопечный забросил шайбу с такой легкостью, словно его, Пита Гордона, считавшегося надеждой провинции, вовсе и не было на льду. Пит взглянул на табло. Всего восемь секунд понадобилось кельвинцам, чтобы открыть счет.

– Что за простофили! – простонал мистер Гордон, сидевший в секторе Северо-Западной школы.

– Шайбу забросил подопечный Пита, – тихо отозвалась Сара.

– Знаю! Знаю! Но что ты скажешь о том парне, который играет против Стаймерса? Он даже не двинулся к нему! А другой крайний кельвинцев… – он посмотрел в программку, – Джозефсон. Ему тоже никто не помешал! Что тут мог поделать Пит?

– Он упустил Кинана, – упрямо повторила Сара.

– Пит не хочет играть в этой команде, – изрек мистер Гордон. – В этом все дело.

Мать Пита хранила молчание. Она видела, как блестяще играл ее сын прежде, и чувствовала, что играй он за команду школы Даниэля Мака, ни за что не позволил бы Кинану беспрепятственно уйти от него.

В ложе прессы Ли Винсент обернулся к Артуру Мэтчинсону.

– В этой ситуации Гордон выглядел не лучшим образом.

Мэтчинсон кивнул.

Стоя позади скамейки запасных, Ред Тэрнер мрачно поглядывал на своих ребят.

В секторе Северо-Западной школы, почти под самой крышей, сидел Билл Спунский в поношенном, колом стоявшем пальто, единственном, которое у него имелось. Не отрывая глаз от игры, разворачивавшейся внизу, и не слыша громких криков на трибунах, он безжалостно теребил шерстяные рукавицы. Его сосед, мужчина средних лет, наклонился к Биллу:

– Молодой человек, вы здорово саданули меня локтем, когда Кинан забросил шайбу.

– Извините, сэр, – смутился Спунский.

Его сосед еще не знал, что до конца матча ему придется испытать не один толчок Билла.

Шайба брошена. На этот раз ею завладел Гордон, за годы тренировок отработавший прием отбора шайбы после вбрасывания, но, когда он двинулся вперед, Кинан блокировал его, забрал шайбу и отпасовал Стаймерсу, с которым вступил в единоборство Де-Гручи, но тот успел отбросить шайбу в зону северозападников, и Кинан ринулся за ней в угол. Пит поспешил за ним, раздраженный тем, что Кинан опережает его. Однако он все же оттеснил Кинана, подхватил шайбу, вышел из своей зоны и, увидев, что на него мчится Баркер, пытался увернуться, но не рассчитал и оказался на льду. Он был явно не в форме. Пит вскочил, но Баркер уже успел отдать шайбу Джозефсону, тот – Стаймерсу, который пересек синюю линию и по воздуху отпасовал устремившемуся вперед Кинану. Коренастый центрфорвард кельвинцев усмирил шайбу и сильно бросил по воротам, но Паттерсон сумел отразить ее. Однако шайба отскочила на клюшку Кинана, и тот добил ее в противоположный от вратаря угол.

На трибунах вновь начался бедлам. Два – ноль. А игра только-только началась!

Ред Тэрнер тронул Гарри Бертона за плечо. Бертон и его крайние, Митчелл и Вождь, сменили Гордона, Бьюханена и Белла. Де-Гручи и Джемисон оставались на площадке, Гордон мрачно уселся на скамью. Его подопечный забил две шайбы. Такого с Питом никогда не случалось. Опершись обеими руками на клюшку, он сидел опустив голову. Никто не сказал ему ни слова, но он знал, что сегодня играл ничуть не лучше других, может быть, даже хуже. Ноги у него словно налились свинцом, но он понимал, что ноги здесь ни при чем…